На Олеандр Драйв я миновал похоронное бюро «Вечный покой». Там было весьма оживленно. На улице непосредственно перед серым низким строением стояло двенадцать — шестнадцать машин, я видел даже группу мужчин из шести человек, облаченных в черные костюмы, которые, возможно, меньше думали о Гизере, нежели о перспективе получить двадцать пять сотен, которая была куда более реальной, если бы они не должны были торчать на проклятых похоронах!
За серым зданием протянулись многие акры кладбища, ровные и зеленые, как площадка для игры в гольф, но испещренные в сотнях мест надгробиями, мемориальными досками, памятниками. Богатые и бедные, нищие и воры, некоторые покоились под дорогими монументами, другие — под единственным клочком земли, который теперь принадлежал им. Дети, безвременно ушедшие из жизни, и даже типы, вроде Гизера.
Через десять миль после «Вечного покоя» начинались владения Сирила Александера, на которых ярким пятном выделялся его розовый дом. Подумав, что Сирил уже наверняка на кладбище, я через минуту свернул направо и поехал дальше по Сайпресс Роуд. Затем — левый поворот. По словам Бена Кана и моим собственным наблюдениям с борта вертолета, дом, к которому вела грунтовая дорога, должен был находиться где-то миль через пять-шесть.
Все было рассчитано с предельной точностью. Мой спидометр отмерил шестнадцать миль от кладбища, когда я увидел с левой стороны ветхое строение, перед которым торчал большой деревянный щит: «Зооферма Ибена». Ниже были заманчивые добавления: «Спешите увидеть диких животных. Цена за осмотр зверинца — всего двадцать пять центов!» В самом конце объявления сообщалось имя владельца — Гомер Ибен.
Человек, которого я посчитал Гомером Ибеном, открывал перекосившиеся ворота, затянутые металлической сеткой, которые преграждали доступ к подъездной дороге, протянувшейся вдоль старого дома. Я остановил машину и вылез наружу.
Перед домом стоял пикапчик с длинным прицепом и парусиновым верхом. Двигатель в машине не работал.
— Добрый день, — сказал я, подходя к человеку, боровшемуся с воротами.
Тот сердито пнул их сперва ногой, потом нажал плечом, и ворота со скрипом открылись. Только после этого человек повернулся ко мне. У него было продолговатое, худое лицо, густые белые усы и белый галстук в серую крапинку. Бабочка была крупная и несколько скрадывала длину физиономии.
— Добрый день, — ответил он. — Мы еще не открылись. Заходите завтра.
Я с минуту поболтал с ним, чтобы не приступать сразу к тому, ради чего я здесь остановился.
— Въезжаете сюда? — спросил я.
— Да, вот уже два дня занят переездом. Только что привез последний груз, так что завтра все будет открыто.
— Груз?
— Моих животных.
Он повернулся. Мне показалось, что его бабочка указывает на прицеп.
— Пришлось и им попутешествовать. Они уже почти готовы для первой демонстрации. Конечно, я не ожидаю большого наплыва людей, пока не распространится молва. Обычно на это уходит недели две.
— Наверное… — Я посмотрел на прицеп. — Что там у вас?
Я был почти уверен, что он назовет мне коз, свиней, задиру-петуха, ну и какого-нибудь прирученного волка. Но он меня сразу поразил:
— Пара львов, медведь, зебра. Ей, однако, нездоровится. Наверное, климат.
— Или, возможно, смог?
— Возможно. Крокодил, ну и парочка молоденьких шакалов. Со временем они будут очаровательными. — Он подмигнул мне, обнажив неровные зубы. — У меня не было времени привести животных в порядок, но все же я их всех обработал, чтобы отбить дурной запах. Беспокоит меня одна Этель, остальные чувствуют себя превосходно.
— Этель?
— Это моя зебра.
— Вы назвали ее Этелью?
— Разумеется! — ответил он, глядя на меня так, будто я был дурачком.
— Ну, — произнес я, не преувеличивая своего удивления, — у вас тут настоящий цирк!
Он нахмурился:
— Вовсе не цирк. С моей стороны было бы жестоко заставлять их проделывать всякие трюки.
«Зато благородно держать в малюсеньких клетках», — подумал я.
— Вон они там, можете на них взглянуть, — предложил Гомер.
Выяснив все, что меня интересовало, я сказал:
— Послушайте, я редко бываю в этих краях, но нет ли тут поблизости другого дома?
Я ткнул пальцем в том направлении, где накануне с воздуха заметил дом с четырьмя машинами, спрятанными за ним.
Гомер кивком показал.
— Да, но до него не меньше мили, если не две.
— Там кто-нибудь живет? Видели ли вы, чтобы туда или оттуда выезжали какие-нибудь машины?
— Кто-то должен там находиться. Вчера тут останавливалась машина, полная людей. Они завернули вон на ту грунтовую дорогу, видите? Это было поздно, я разгружался. Там они остановились и немного со мной поболтали.
— О чем?
— Интересовались, что я надумал тут делать. Тогда я еще не установил свой щит с объявлением, укрепил его несколько минут назад. Я им ничего не стал говорить. Мне не понравилось, как они себя вели.
