Странствия Иеро - [10]

— Во имя Отца, Сына и… — задыхаясь, прошептал он, борясь из последних сил. По лицу адепта Нечистого расплылась холодная усмешка.

Внезапно из леса выскочил Горм — выпрыгнул, словно призрак, из мрака чащи и стремительно бросился на помощь. Даже у небольшого медведя челюсти обладают огромной силой, и сейчас они с лязгом сомкнулись на самой чувствительной части тела колдуна. Тот пронзительно вскрикнул от боли, пошатнулся и упал; сжимавшие Иеро тиски мгновенно исчезли, силы вернулась к нему, как и воинская привычка действовать с решимостью и быстротой. Клоц еще содрогался от напряжения, когда его всадник уже спрыгнул с седла вниз. На земле, перепутавшись клубком, корчились человек и медведь. Священник выбрал удобный момент, и, когда С'нерг попробовал подняться, лезвие длинного кинжала перечертило белое горло. Фонтан темной крови запятнал искаженное лицо, раздался предсмертный хрип, и окутанная плащом фигура замерла в неподвижности смерти.

«Торопись, — пришла мысль медведя. — Сделали — много — шум. Теперь идти — идти быстро (бежать, скакать)».

«Ждать», — скупо отозвался Иеро.

Он был занят осмотром тела колдуна. Рядом с трупом валялись странный тяжелый стержень из голубоватого металла футовой длины, нож, похожий на его собственный, запятнанный кровью клинок и свиток пергамента. Под плащом мертвый адепт носил костюм из ткани сероватого цвета, показавшейся Иеро на ощупь странно скользкой. В маленьком мешочке на поясе лежало нечто круглое, металлическое, походившее с первого взгляда на небольшой компас. Это было все. Священник бросил стержень, нож, пергамент и похожий на компас предмет в сумку и вскочил в седло.

«Теперь едем, — передал он. — Здесь сделано все».

Медведь немедленно пустился вперед легкой рысцой, придерживаясь направления, которым они шли раньше. Длинными прыжками лорс последовал за ним.

Оглянувшись, Иеро уже не увидел в наступившей темноте тела своего врага.

«По крайней мере, — подумал он, — этот не рассыпался пылью, как те, другие. Может быть, они даже не были людьми?»

Несколько миль троица двигалась с большой скоростью, пока не наступила ночь. Рассеянный свет звезд озарил лесную чащу, затем на небосводе появилась полная луна. К радости Иеро, ужасная лощина осталась далеко позади, и угнетающее чувство удушья, которое преследовало его в последние часы, рассеялось. Это, должно быть, решил священник, закончилось действие телепатической эманации убитого колдуна.

Он не забыл вознести краткую благодарственную молитву, принятую среди солдат; он понимал, насколько приблизился к смерти — или, возможно, к чему-то еще более страшному, чем физическое уничтожение. Еще секунда-другая, и его разум был бы полностью подчинен чудовищной воле того, кто называл себя С'нергом… Он не хотел гадать о предстоявшей ему судьбе — то ли немедленной гибели, то ли пытках и допросах в каком-нибудь тайном логове; но он не сомневался, что рано или поздно слуги Нечистого уничтожили бы и его самого, и его животных. Нет, об этом лучше не думать! А если о чем и стоит сейчас поразмышлять, так это о Горме.

Горм поразил Иеро; он понял, каким огромным мужеством обладает молодой медведь. Зверь, которому Господь даровал разум, сумел выждать и неожиданно напасть на врага! Иеро определенно чувствовал уважение к своему новому союзнику.

Наконец медведь замедлил бег, его тяжелое хриплое дыхание говорило, что он устал. Клоц тоже сбавил темп, и теперь они двигались со скоростью быстро идущего человека. Темнота наполнилась шорохами и вскриками, но то были нормальные звуки Тайга — далекое утробное хрюканье грокона, гигантской свиньи, визг дикой кошки, болтовня белок высоко на деревьях и резкие вопли ночных сов. В этом шуме не ощущалось ничего, внушающего тревогу. Что-то большое, бледное, как привидение, неожиданно взметнулось с земли и помчалось прочь длинными прыжками, скрывшись во тьме. Одинокий огромный заяц был легкой добычей для любого хищника и никогда не чувствовал себя в безопасности.

По прикидке Иеро, они прошли не менее пяти миль, двигаясь на юго-восток, когда Горм дал сигнал остановиться. Они находились под большими темными ветвями, и гнилые стволы лежали вокруг на ковре из хвойных игл. Полная тьма царила под деревьями; даже отблеска слабого света звезд не проникало сюда.

«Стоять — отдыхать — теперь (безопасно) — здесь», — пришли мысли Горма.

Соскочив на землю, Иеро направился туда, где темнел силуэт медведя, опустился на корточки и попробовал разглядеть глаза своего нового друга.

«Спасибо — помог (нам) — опасность — плохо», — послал он мысль.

Похоже, с каждым разом ментальный обмен происходит все легче и легче. Он мог теперь говорить с животным почти с такой же легкостью, как с Маларо, своим товарищем по комнате в школе аббатства, с которым он был связан мысленно сильнее, чем с кем-либо другим. Обмен мыслями с медведем происходил примерно на таком же интеллектуальном уровне и резко отличался от телепатического контакта Иеро с большим лорсом. Ответы Клоца были очень простыми и не содержали абстрактных понятий.

Медведь отозвался. Священник почувствовал, как длинный шершавый язык Горма коснулся его носа и щек; он понял, что это были приветствие и ласка. Он ощутил также волну доброжелательности или эмоции, родственной ей и полной скрытого юмора. Кажется, Горм развлекался.