Странствия человечества - [4]

(Перед тем как продолжить цитату, мы должны упомянуть опоздание тех, кто предвещает, что капитал только теперь развивает разрушительные силы. Оказывается, что для Маркса, в 1847-м, капитал являлся разрушением; он так и сохранил этот взгляд).

«… и в связи с этим на сцену вступает класс, который должен нести все тяготы этого общества, не получая доступа к его преимуществам, который, будучи отверженным в обществе, вынужден вступить в самое решительное противостояние со всеми другими классами; класс, формирующий большинство всех элементов общества, из которого исходит сознание необходимости фундаментальной революции, коммунистическое сознание, которое, конечно, может проявиться также и в других классах через наблюдение за ситуацией этого класса». [11]

Пролетариат был великой надеждой Маркса и революционеров его эпохи. Это класс, чья борьба за освобождение освободит всё человечество. Работа Маркса стала заодно анализом капиталистического способа производства и роли пролетариата в нём. Вот почему теория стоимости и теория пролетариата взаимосвязаны, хотя и не напрямую:

«Вышеупомянутое применение теории Рикардо о том, что весь социальный продукт принадлежит рабочим, как их продукт, потому что они являются единственными реальными производителями, напрямую ведёт к коммунизму. Но, как Маркс указывает в процитированном абзаце, формально это неверно с экономической точки зрения, потому что это просто применение морали к экономике. Согласно законам буржуазной экономики, самая большая часть продукта не принадлежит рабочим, которые его произвели. Если мы теперь скажем: это несправедливо, это не должно быть так — это не будет иметь ничего общего с экономикой. Мы просто говорим, что этот экономический факт противоречит нашему моральному чувству. Маркс, следовательно, основывал свои коммунистические требования не на этом, а на неизбежном падении капиталистического способа производства, ежедневно происходящего на наших глазах на возрастающем уровне…» [12]

Маркс не развивал философию эксплуатации, как об этом часто упоминал Бордига. Как будет уничтожен капиталистический способ производства, и в чём будет состоять его «уничтожение»? (Энгельс, в 1884-м, предоставил аргументы для тех, кто сегодня говорит об упадке капитализма). Это не уточняется. После Маркса пролетариат остался в качестве класса, необходимого для окончательного уничтожения, полного упразднения капитализма, и считалось само собой разумеющимся, что пролетариат будет вынужден сделать это.

Бернштейн осознал этот аспект Марксовой теории и применил его для того, чтобы продемонстрировать, что противоречий, толкавших к распаду, не существовало.[13] Но это привело Бернштейна к апологии старого буржуазного общества, которое капитал собирался уничтожить, особенно после 1913-го; его последующая работа нисколько не проясняет нынешнюю ситуацию.

Маркс оставил нам материал, при помощи которого можно преодолеть теорию стоимости, а также материал, необходимый для преодоления теории пролетариата. Обе теории взаимосвязаны и подтверждают друг друга. В «Экономических рукописях» (Grundrisse), Маркс восхваляет капиталистический способ производства, который он считает революционным. Чего не утверждается открыто, так это того, что пролетариат обладает этим атрибутом лишь в той мере, в которой он выполняет внутренние законы капитализма. Пролетариат присутствует в анализе. Маркс постулирует, что нищета пролетариата обязательно подтолкнёт его к бунту, к уничтожению капиталистического способа производства и т.о. к освобождению всего, что есть прогрессивного в этом способе производства, а именно тенденции к расширению производительных сил.

В Капитале пролетариат рассматривается уже не как класс, представляющий собой распад общества, как отрицание в действии. Класс, находящийся под вопросом здесь — это рабочий класс, класс более или менее интегрированный в общество, вовлечённый в революционный реформизм: в борьбу за повышение зарплаты, в борьбу против тяжёлого женского и детского труда, в борьбу за сокращение рабочего дня.

В конце первого тома, Маркс объясняет динамику, ведущую к экспроприации экспроприаторов, к увеличению нищеты, [14] которая заставит пролетариат восстать против капитала. [15]

В третьем томе, а также в Критике Готской программы, Маркс не описывает реальный разрыв между капитализмом и коммунизмом. Производительные силы продолжают расти. Разрыв заключается в том факте, что производство инвертируется (после революции; т.e., разрыв является временным). Целью перестаёт быть богатство, ей становится человек. Однако если между капитализмом и коммунизмом нет разрыва, люди должны измениться по собственной воле; как ещё можно инвертировать цель? Здесь революционный реформизм Маркса достигает своей вершины. Диктатура пролетариата, переходный период (в «Экономических рукописях» в качестве переходного периода фигурирует капиталистический способ производства: очевидно, что это крайне важно для того, как мы определяем коммунизм сегодня) — это период реформ, самыми важными из которых являются сокращение рабочего дня и использование трудовых ваучеров. Здесь мы должны отметить связь между реформизмом и диктатурой, хотя мы и не можем настаивать на этом.