Странное воспоминание - [26]

– Не слышу тебя, Красавчик.

Он плюнул на ладони, взялся за нижнюю часть светильника и принялся отдирать его от стены. Повозившись с этим делом пару минут и выбившись из сил, но так и не сорвав светильник со стены, Чарли вернулся к стойке:

– Эй, холуй! Спички есть?

– Да, сэр. Сейчас.

– Ищи скорее там!

– Хорошо, сэр.

– И не болтай!

– Зачем тебе спички, Чарли? – сорвавшимся голосом вскричал Красавчик. – Нет! Слышишь! Пожалуйста, я умоляю тебя, не делай этого!

Сердце Жана-Антуана сжалось. Пожалуй, всего несколько минут назад этот отвратительный, лишенный всякого понятия о достоинстве и чести худой человек собирался убить их обоих, но теперь он оказался во власти безумца разбойника в совершенно беспомощном положении, и полностью лишенный всяческих прав. Если бы эти преступники убили сегодня Жана-Антуана и Чарли, это была бы смерть в бою, но то, что задумал Чарли для своего давнего друга было не чем иным, как жесточайшей казнью, без суда и снисхождения.

Увидев, как Сэмми передает коробку Чарли, худой проскулил и приготовился прощаться с жизнью.

– Пожалуйста, не делайте этого! – попросил Жан-Антуан, схватившись за рукав Чарли.

Тот недовольно стряхнул руку француза и направился к Красавчику, начавшего все быстрее уползать на коленях от Чарли.

– Нет! О Господи! – заорал несчастный, содрогаясь всем телом.

– Так, о чем я там буду тебя просить, когда буду подыхать? – напомнил Чарли, догоняя Красавчика.

– Мсье Фокс! Пардон, мсье Чарли! Не нужно, вы уже проучили их.

– Это преступники, Джон! Они знали, как кончат, когда выбирали профессию.

– Но вы тоже преступник! – тревожно воззвал к жалости разбойника Жан-Антуан, увидев, как Чарли опустил ногу на спину ползущего Красавчика и прижал его к земле.

– О, не совсем, друг мой! Не совсем, – разбойник отрицательно покачал пальцем из темноты. – Все мы и наши жизни ничего не стоят по сравнению с тем делом, которое я обязан завершить.

– Каким еще делом?!

– Расскажи ему, Красавчик. Давай, ты знаешь эту историю, я рассказывал раньше.

– Он чокнутый! – завопил худой. – Он всю жизнь охотится за человеком, которого не существует!

– Теперь ты видишь, как это важно, Джон! – раздался из темноты взволнованный шепот разбойника, лишь еще больше напугавший Жана-Антуана.

Внезапно зажглась спичка, и паб сотрясся от душераздирающего крика испугавшегося Красавчика. Чарли помахал рукой и спичка погасла.

– А теперь рассказывай все, что связано с человеком, который нанял вас!

– Это не он! Это не тот, кого ты ищешь!

– Об этом мне судить! Живо говори!

– Хорошо, хорошо! Я все расскажу! – узловатые руки нашарили длинные носки сапог Чарли, и Красавчик начал обнимать ноги своего мучителя. – Пощади! Я все расскажу!

– Сгинь! Рассказывай лучше.

Судя по звукам, коробка со спичками снова открылась, и Чарли достал еще одну. В надежде на пощаду худой поторопился начать свой рассказ.

– Я возвращался из паба! – истерично проговорил он. – Шел отсюда. Один. Рядом значит это… остановился экипаж. Черный-черный! Ну да, а я смотрю, из окошка высунулась бутылка рома. Ну че, я подошел, и вдруг слышу голос изнутри экипажа. Он сказал, для меня есть дельце, и поманил бутылкой, а потом затянул бутылку обратно. Я залез внутрь. Он, видимо джентльмен, так как сразу же вежливо передал мне бутылку рома и как-то странно молчал, пока я пил. Словно рассматривал меня.

– Как он выглядел? – жестко спросил Чарли, буквально кипящий от нетерпения.

– Не знаю, на его стороне была тень, лица я не разглядел. Ни тогда, ни потом. Поздняя ночь была все же. Декабрь. Ну, так вот, оценив его щедрый дар по достоинству, я смекнул, что наверняка имею дело с состоятельным человеком. Тут я достал свой ножик и сказал, чтобы он отдал свои деньги. Из тени показался ствол пистолета. «Ты можешь попытаться обогнать пулю и стащить у меня несколько шиллингов, – сказал этот человек своим странным спокойным ровным голосом. Такой голос верно мог принадлежать лишь дьяволу! – А можешь поработать на меня, и тебе достанется приличная доля». Не знаю, что меня толкнуло, но я согласился. Я убрал нож, взялся за ром и стал его слушать. Все тот же голос предложил мне ограбить сейф в доме одного богатея из Мэйфэир и строго запретил убивать этого человека. Он сказал, владелец дома не должен быть убит ни при каких обстоятельствах, это основное условие нашего договора. Человек, которого уговорено было обчистить обязательно должен жить дальше, сознавая, как много он потерял.

Жуткое ощущение облепило душу Жана-Антуана при мысли о том, каким жестоким и одновременно слабым вероятно является человек, нанявший банду Красавчика.

– Обокрасть и оставить мучиться, – вдумчиво произнес Чарли. – Любопытно!

– Весьма странно, – возразил Жан-Антуан.

– Я тоже так подумал, – непонятно с кем из них двоих затравленно согласился Красавчик.

– Как зовут человека из Мэйфэир, которого вы обокрали?

– Кэмп или как-то так. Не помню точно. Но я могу показать его дом! Только не сжигай меня, Чарли!

– Ладно тебе сопли лить на мои ноги! Давай, рассказывай, что дальше было?

– Он передал мне футляр. В футляре лежал чертеж, очень точно выполненный чей-то рукой. Наниматель сказал, что это план дома намеченной жертвы грабежа. Я долго бы соображал, если бы он не объяснил. Впервые видел такой мудреный план. Крестиком был помечен сейф в стене слева от входа в кабинет. В сейфе было целое состояние, вырученное с продажи недвижимости, которую распродавал этот бедняга. Вроде, финансовые дела у него и без нас шли довольно скверно, – с пола донесся пьяный смешок Красавчика. – И целая треть этого добра, согласно условиям моего нанимателя, принадлежала мне и парням, которых я возьму себе в помощники. Он сказал, в ночь того дня, когда я получу красный конверт, я должен буду все провернуть, на подготовку у меня не больше двух дней. И предупредил, чтобы я ни в коем случае не вздумал открывать конверт. В нем не будет ни условий, ни полезной мне информации, вроде этот конверт вообще не мне адресован. Этот конверт я должен буду взять с собой на дельце. На Ганновер-сквер после кражи нас будет ждать экипаж, в нем-то мне и нужно будет оставить красный конверт. Так мы и распрощались. Я забрал ром, его экипаж поехал в сторону Хокстона. Позже я смекнул, что джентльмен не спрашивал, где я живу, и поэтому начал уже думать, что дельце не выгорит, но на всякий случай, как он и сказал, серьезно подготовился, как в старые времена у Лихих Малых. А потом случилось что-то странное. Через несколько дней рано утром меня разбудили птицы.