Странник поневоле - [30]

Хотя, поразмыслив, Богдан пришёл к выводу, что, вполне возможно, это своего рода «тест на дурака»: не проверяй работу точки перехода, оставив снаряжение, без которого не выживешь. И вот если посмотреть на произошедшее именно под таким углом, то можно считать, что и он, и профессор с испытанием первого этапа справились успешно. Богдан не слишком весело усмехнулся и продолжил чтение.

И то, что он узнал далее, его крайне огорчило. Профессор Витт, потратив более трёх лет, облазил вдоль и поперёк весь остров, имевший вытянутую форму и размеры примерно двадцать два на одиннадцать километров, но не обнаружил ничего похожего на другую точку перехода.

Более того, профессор провёл массу времени на проверку возможного ритма работы точки, располагавшейся напротив пещеры, но и тут его (и Богдана, читавшего эти строки!) ждало разочарование. Судя по всему, данная «дверь через пространство» вела только в одну сторону, а именно на этот остров, но с него уже никуда не открывалась.

Очень много времени профессор уделял описанию странного вида горизонта. Витт не получил той информации о форме планеты, которая имелась у Богдана, а посему мог только гадать, что же случилось с перспективой. Он приводил множество рассуждений относительно того, как такое происходит, и пришёл к выводу, что планета, на которой он оказался, либо имеет колоссальные по сравнению с Землёй размеры, либо она плоская. В настолько огромный размер планеты профессор поверить не мог: как образованный человек своего времени он понимал, что в подобном случае сила тяжести была бы совсем иной, чем на Земле. Не мог Витт поверить и в плоскую планету – и мучился сомнениями, которые унёс с собой в могилу.

Ценным предупреждением явилось упоминание, что на острове обитают хищники – пантеры и львы. В море профессор наблюдал крупных животных, напоминавших морских змеев и больших акул. В любом случае Витт решил строить нечто вроде плота, чтобы перебраться на другие острова, которые располагались в пределах видимости, и искать возможные «двери» там. Помешало этому трагическое событие – нападение льва. Несмотря на это, умирающий немец сумел сделать запись для того, кто, возможно, последует за ним: на последней заполненной странице, на дате «6/XII-1939» среди бурых пятен прыгали неровные строчки.

«Скорее всего, я не выживу, – писал Петер Хельмут Витт. – У меня порваны крупные сосуды и сухожилия на левой руке, повреждена правая, имеются большие раны на груди и спине. Я застрелил льва из револьвера, но сам еле добрался до своего убежища. Хочу сразу предупредить тех, кто может попасть в ту же ловушку, что и я: выбраться с этого острова возможно только по воде. Ни на что иное времени не тратьте!

Постараюсь немного отдохнуть. Увы, не могу сделать повязку на спине».

Ещё ниже стояла последняя, уже без даты запись, сделанная совсем слабой рукой: «Воля Господа – не повезло…»

Богдан закрыл тетрадь и долго сидел, водя пальцами по шелушащейся клеёнке обложки, слушая постепенно замирающий шум дождя, потрескивание сучьев в очаге и иногда посматривая на останки профессора Витта.

Что он узнал нового? Что этот остров тоже достаточно большой, что на нём нет других точек перехода и есть хищники, которые могут тебя задрать. Кроме того, профессор нашёл дедае, которые, естественно, описывал с совершеннейшим восторгом.

«Значит, как бы то ни было, довольно разнообразной пищей я обеспечен, – подумал Богдан, – если, конечно, не дам сделать пищей себя».

В тетрадях пунктуального немца оказалась точная карта острова, где профессор нашёл своё последнее пристанище. Остров был довольно большой, и Богдан стал пытаться идентифицировать его по карте. Соотнося «географию» торца с формой двух островов, о которых у него уже имелась достаточно точная информация, Богдан прикинул, что рядом, похоже, должен располагаться остров, где была точка перехода на грань Европы. Если он сумеет туда добраться, то попадёт в местность, отстоящую всего километров на двести от точки перехода, ведущей с грани Европы во дворец. Так что если остров Витта – это именно тот остров, на который он думает, всего-то следует доплыть до одного из соседних островов.

Конечно, масштаб карты, выданной Компьютером для торца планеты, таков, что судить о расположении точки перехода можно было только приблизительно – точку ещё нужно поискать. Но знать бы, что искать и где – уже половина дела!

Только бы это оказался именно тот остров. На карте такого масштаба, в принципе, можно и ошибиться – там имелась пара других похожих островов, далеко отстоящих от возможного острова Витта. Надо внимательнее последить за восходами солнца и, возможно, удастся сориентироваться точнее.

– Что же, – пробормотал Богдан, – если доберёмся до рыцарей, то там уже будет легче…

О том, что до нужной точки перехода на грани дорога может оказаться очень трудной, а общение с людьми, являвшимися потомками крестоносцев, может быть, мягко говоря, непростым, он пока старался не думать.

Свет, проникавший через щели в убежище профессора, стал ярче – тучи уходили, и небо светлело. Богдан подошёл и выглянул наружу. Действительно, в разрывах ещё тёмных облаков уже проглядывало желтоватое небо.