Странная практика - [13]

– Рад это слышать. – Ратвен внимательно на него посмотрел. – Вам бы принять аспирин или еще что-то. Куда Грета подевалась?

– Уехала к себе домой за вещами. Сказала, что ей стоит сюда временно переселиться, раз уж вы открыли дом для гостей, – что показалось мне несколько бесцеремонным. – Он кашлянул. – Не знаю, что будут делать ее несчастные пациенты, пока она со мной возится. И с сэром Фрэнсисом, конечно, но ему-то внимание специалиста необходимо.

– Насколько я знаю, у нее есть подруги, которые могут выручить и вести прием, если она занята, – объяснил Ратвен. – Не советую тревожиться: у нее все схвачено. Пойдемте, сядете у огня.

У Фаститокалона не осталось сил протестовать. Он молча кивнул и прошаркал следом за вампиром в гостиную, где и был усажен в кресло у огня, весело трещавшего на яблоневых поленьях. Грудь у него ныла, мышцы болели от связанных с кашлем усилий, а тепло от камина и бренди были невероятно обволакивающими.

По правде говоря, он почти заснул, когда в дверь три раза подряд позвонили, а потом начали стучать кулаком. Ратвен бросил пару энергичных слов и пошел проверить, что происходит, воспользовавшись дверным глазком. Фаститокалон выдернул себя из кресла и пошел следом, сонно моргая. Еще одно проклятье – и Ратвен распахнул дверь.

Во второй раз за эти два вечера отчаянная фигура рухнула на пол прихожей. На улице пошел дождь: мерзкий и гнусный, из тех, что забираются за воротники, под капюшоны и в рукава, так что вновь пришедший промок и дрожал.

Ратвен быстро окинул взглядом улицу, выискивая признаки опасности, после чего закрыл и запер дверь и помог новому гостю подняться на ноги. Это оказался высокий чернокожий молодой человек с курчавыми волосами.

– Умеете появиться эффектно, Крансвелл, – сказал он. – Вы как? Что случилось?

Молодой человек посмотрел сначала на Ратвена, а потом на завернутый в пленку пакет, который так и прижимал к груди.

– Преследовали, – выдавил он, стуча зубами. – Кажется, оторвался, но… опустите жалюзи.

Ратвен нахмурил брови. Он поспешно прошел в гостиную, направившись сразу к окнам.

– Кто вас преследовал? – бросил он через плечо, по очереди зашторивая окна. – Смогли рассмотреть?

– Нет, – признался Крансвелл, продолжая трястись. – Или нечетко. Совсем. Я… даже толком не знаю, что именно видел, Ратвен.

У него был американский акцент – не настолько сильный, чтобы решить, что он недавно побывал в Америке или что он родом из-за океана, однако заметный. Фаститокалону показалось, что нерешительные нотки, которые сейчас звучали в его голосе, совершенно ему не подходят.

Ратвен закончил с окнами и снова вернулся к ним.

– Что вы принесли? Нашли что-то насчет того оружия? – Тут он посмотрел на Фаститокалона и со вздохом провел ладонью по лицу. – Извините, – сказал он. – Август Крансвелл, позвольте представить вам Фредерика Васса, моего давнего друга. Васс, это Крансвелл – младший смотритель Британского музея. Я что-то совсем забыл о вежливости.

– Привет! – сказал Кранвелл, бросая на Фаститокалона беглый взгляд и снова устремляя глаза на сверток, словно чтобы убедиться, что тот по-прежнему в его руках. – Я просмотрел коллекцию и нашел пару книг, к которым мне совершенно точно не положено даже прикасаться, и я, вроде как… все равно их забрал. Сам себе не верю, что сделал такое!.. Но, кажется, я нашел то, о чем вы спрашивали, только это весьма мерзопакостно.

– Насколько я понимаю, таким было и нападение на Варни. – Ратвен кивнул в сторону камина. – Сядьте и погрейтесь, а то вас трясет. Рассказывайте, что случилось.

– Не знаю, – признался Крансвелл, продолжая прижимать книги к груди. – Как я уже сказал, я толком не понял, что именно видел. Я был… в подвале, где и так страшновато, особенно если ты один, а я, понятно, не должен был там находиться и не хотел, чтобы кто-то узнал, чем я занимаюсь. Нужные книги нашел не сразу, и мне все время казалось, будто я слышу, как кто-то идет. Или… звук – как постукивание. Или капающая в пещере вода. Но стоило мне замереть, как он, этот кто-то, пропадал.

Фаститокалон наблюдал за рассказчиком, больше не испытывая ни малейшей сонливости. Крансвелл сел в одно из кресел у камина и отложил книги, чтобы протянуть ладони к огню: узкие красивые руки, без колец, с гладкой молодой кожей.

– И все было бы ничего, если бы я только слышал, – продолжил он. – Но… я зажег только тот свет, который был совершенно необходим, а там темно, даже если все лампы включить, и я увидел… просто две точки света в одном из проходов. Только на секунду, а потом они исчезли, но еще через миг я увидел их уже в другой стороне. Я… перепугался… и… ну, сразу сбежал оттуда.

Ратвен выслушал его молча, после чего прошел к буфету и плеснул в стопку виски.

– Продолжайте, – попросил он, вкладывая Крансвеллу в руку напиток. – Думаю, нам надо услышать все до конца.

Крансвелл вскинул голову, часто моргая, и стиснул пальцами стопку: хрустальные грани замерцали в дрожащей руке. Он проглотил половину, резко закашлялся, а потом откинулся на спинку кресла, чуть успокоившись.

– Я был в порядке, когда ушел из музея, – продолжил он, опуская глаза. – Но пока шел по Друри-лейн, снова… начал видеть точки света. Голубого света. Больше одной. Парами, только на секунду. Кажется, больше никто не замечал ничего странного: ну, то есть было темно, шел дождь, и все спешили поскорее попасть туда, куда идут, но никто вроде бы не замечал этих… глаз. – Он передернулся – сильно, словно пес, вышедший из воды. – А потом я бросил взгляд в переулок, где фонари вообще не горели, и там их была масса. Целый рой маленьких точек света. Они наблюдали за мной… мне это не кажется, я точно знаю… А потом они начали двигаться. Они приближались ко мне, и… тут я побежал.