Страницы незримых поединков - [28]
В мае Богородского переводят в Нижний Новгород, он начинает работать в следственной комиссии трибунала, а затем возглавляет отдел по особо важным делам. Одновременно сотрудничает в газете «Рабоче-крестьянский Нижегородский листок».
С началом наступления Деникина на Москву жизнь Богородского снова делает крутой поворот.
В 1919 году Деникин начал свой основной поход против Советской власти… Наши войска терпели поражение за поражением. Белые приближались к Москве. Положение Советской Республики становилось более чем серьезным.
На собрании коммунистов губчека было решено послать добровольцев на фронт. В числе многих товарищей пошел и я. Меня назначили в политотдел Волжской военной флотилии.
1 мая 1919 года толпы народа высыпали на улицы, украшенные красными стягами и флагами. Чекисты в черных кожаных тужурках стройными рядами шли по Б. Покровке, возглавляя демонстрацию трудящихся. Мне выпала честь нести знамя.
На другой день я уже был на пароходе, где разместился политотдел Волжской военной флотилии. Отгудели гудки, прогремели трапы, отданные концы упали в бурлящую воду, и наше судно медленно отшвартовалось от стенки. В кают-компании собрались матросы. Какие только надписи не пестрели на ленточках их бескозырок! «Россия», «Рюрик», «Гангут», «Петропавловск», «Самсон», «Олег»…
Но вот неожиданно раздались звуки рояля… Сразу почувствовалось, что играет мастер. Матросы затихли — сквозь мерный шум машин возникли глубокие аккорды Чайковского. Играл юнга. Синий воротник белой форменки взбился на плечах, ленточки бескозырки прижались к щекам, но пальцы умело и решительно бегали по клавишам. Это был молодой пианист (впоследствии известный музыкант) Виктор Городинский, шедший с нашим отрядом на фронт.
Около Саратова группа моряков, а среди них и я, отделилась, чтоб сесть на поезд. Крупные отряды балтийских и черноморских матросов шли на Дон, где орудовал генерал Краснов. Донской флотилией командовал капитан Делло, а военкомом был балтиец Андрей Бабкин. Я был назначен комиссаром отряда судов Нижнего Дона.
Но мы уже запаздывали. Белое казачество наступало на флангах, и мы были вынуждены покинуть занятые было позиции… Около тысячи матросов шло по выжженным донским степям. Днем нас жгло пылающее солнце, а по ночам жали казаки. В покинутых селениях было пусто. Пить из колодцев мы опасались: вода могла быть отравлена. Падали лошади, усталые руки тащили обозные повозки. Увязшие орудия матросы выволакивали на своих спинах… Ползли тяжкие дни. Голодные, оборванные матросы несли раненых и больных, но ни одной жалобы не было слышно среди измученных людей! Это шла великая русская сила! Шли «братишки», чтобы опять расправить свои плечи в полосатых тельняшках и ураганом снести с лица земли белогвардейскую сволочь!
Во время этого похода я помню один необычайный вечер. Только что отпылал раскаленный закат, как вдруг мы увидели огни костров цыганского табора. Костры горели среди повозок с сидящими людьми в пестрых одеждах.
Не прошло и получаса, как зазвенели гитары, затрепетала старинная таборная песня, и началась пляска, как степной пожар. Синие, желтые, красные, зеленые юбки запылали огненными цветами. Словно в штормовом ветре заметались костры, брызгами искр освещая и дрожащие плечи девушек, и черные бороды цыган, и пулеметные ленты на матросских бушлатах!
Но вот занялась заря. Потухли огни, и снова матросы покатили орудийные колеса, вязнущие в изрытой земле.
Наконец мы подошли к Царицыну. Опустели улицы города, зияли разбитые окна домов. К окраинам спешили вооруженные рабочие отряды. По ночам вспыхивали артиллерийские взрывы.
Часть наших матросов была влита в Волжско-Каспийскую военную флотилию, а часть — в пехоту 10-й армии, защищавших Царицын.
В один из вечеров наш десантный отряд пробирался к Сарепте. Буксирный пароход с трехдюймовками на баке и юте держался низкого берега. Тихо шлепали плицы колес по штилевой воде. Вот и Сарепта. Почти все жители покинули ее. Быстро спрыгнули мы с судна и залегли в канавах и брошенных окопах. Потянулись тревожные часы ожидания.
Далеко на туманном горизонте забрезжила розовая заря. У фиолетовой опушки леса показались темные силуэты всадников — приближались казачьи сотни. Вот они уже близко. Без выстрела мы подпускаем их к себе. Минута — и затарахтели наши пулеметы, пошли первые цепи моряков, лязгая затворами винтовок. Побежал и я, сжимая гранату в потной ладони…
Черная земля вспыхивала как смерч от глухих взрывов, крики «ура» сплетались со стонами. Вот уже все моряки ощетинились штыками — это двинулась в контратаку несокрушимая русская «черная смерть» в бушлатах и бескозырках…
Еще минута — и мы ворвались в рев и гул пылающего боя…
1 июля 1919 года в Царицын вошли первые деникинские казачьи сотни.
В этот день катер, на котором мы переплывали Волгу, был подбит артиллерийским снарядом. Меня, тяжело контуженного, выбросило на берег. Почти двое суток я лежал без движения на песке в двух метрах от воды. Солнце обжигало голову, нестерпимая жажда мучила меня, но я не мог пошевелить даже пальцем. За это время вся жизнь пронеслась предо мною… Я примирился со смертью, и только мысль, что меня могут найти белогвардейцы, пугала беспредельно.
В своей первой книге автор стремится к пристальному художественному осмыслению темы советского крестьянства. О нравственных и социальных его проблемах, о сложнейшей внутренней и внешней перестройке современного сельского быта — повесть и рассказы молодого оренбургского прозаика.
В течение более чем двух веков Оренбург был центром освоения Южного Урала, торговых и культурных связей России с Казахстаном и Средней Азией, столицей Оренбургского казачьего войска, областным центром. Эта книга о его прошлом, настоящем и будущем. Рассчитана на всех, кто интересуется историей родного края.
Жан де Малесси в своей книге прослеживает эволюцию яда — как из индивидуального оружия он стал оружием массового уничтожения. Путешествие в страну ядов, адская кухня ибн Вашьи, Рим — город отравителей, Митридат — не царь, а яд и метаморфозы яда — вот небольшой перечень вопросов, освещенных автором.
«Дело Бронникова» — книга-расследование. Она сложилась из пятитомного следственного дела 1932 года. Среди обвиняемых — переводчик М.Л. Лозинский, лингвист Н.Н. Шульговский, киновед Н.Н. Ефимов, художник В.А. Власов. Но имена других сегодня никому ничего не говорят. Пропали их сочинения, статьи, стихи, записки, письма, даже адреса. А люди эти были очень талантливы: А.В. Рейслер, П.П. Азбелев, А.А. Крюков, М.Н. Ремезов, М.Д. Бронников… — ленинградские литераторы и искусствоведы.Авторы собирали информацию по крупицам в официальных и частных архивах и пытались увидеть живых людей, стоящих за найденными материалами этого забытого дела.
Свидетельства очевидцев и долгожителей, данные архивов и музеев о появлении, жизни евреев, убийствах евреев на оккупированной в 1941–1943 годах Смоленщине и судьбах уцелевших.
В настоящем издании впервые в наиболее полном виде представлено художественное наследие выдающегося историка XX века Льва Николаевича Гумилева, сына двух великих русских поэтов — Анны Ахматовой и Николая Гумилева. В книгу вошли стихи, поэмы, переводы, художественная проза, некоторые критические работы. Ряд вещей публикуется впервые по рукописям из архива Л.Н. Гумилева. Издание сопровождается вступительной статьей и подробными комментариями. Выражаем благодарность директору и сотрудникам Музея истории и освоения Норильского промышленного района за предоставленные материалы. В оформлении издания использована фотография Л.Н.
Новая книга от автора бестселлеров «Дневники княжон Романовых» и «Застигнутые революцией» посвящена самой неизвестной странице жизни последнего российского императора – попыткам спасти от гибели Николая II и его семью. Историческое расследование, основанное на недавно обнаруженных архивных материалах из России, США, Испании и Великобритании, прежде недоступных даже отечественным историкам, тщательно восстанавливает драматические события весны и лета 1917 года. Венценосные европейские родственники Романовых и матросы-большевики, русские монархисты и британские разведчики – всем им история отвела свою роль в судьбе российской царской династии.
Эта необычная книга содержит в себе реальные истории из мира сегодняшнего российского бизнеса. В одних рассказывается о том, как предприниматели успешно разрушают бизнес-предрассудки «теоретиков», в других, наоборот, описаны катастрофические провалы, возникшие в результате принятия правильных, на первый взгляд, решений.Написанная с присущим автору остроумием книга «Дьявол в деталях» не столько о кейсах, сколько о правде жизни типичных российских предпринимателей.«Фишка» книги — авторские иллюстрации-«демотиваторы».Книга будет интересна широкому кругу читателей, занимающихся бизнесом, но особенно будет полезна тем, кто только собирается открыть собственное дело.2-е издание, стереотипное.
Автор, руководитель лекторской группы Челябинского обкома КПСС, в популярной форме излагает особенности идеологической борьбы на современном этапе, показывает каналы проникновения в нашу страну буржуазной идеологической продукции.Книга рассчитана на молодежь.