Реакціонная печать всегда жалуется на все и всѣхъ, обвиняя въ особенности либеральную печать, которая ей будто бы перебиваетъ дорогу, обладая большими средствами, чтобы оплачивать сотрудниковъ и приманивать читателей обиліемъ матеріала. Исторія "Русскаго Обозрѣнія" лишаетъ ее и этого обвиненія. Журналъ, повторяемъ, обладалъ по истинѣ громадными средствами, значитъ – не въ средствахъ дѣло, а въ людяхъ прежде всего и въ содержаніи. У "Русскаго Обозрѣнія" денегъ было больше, чѣмъ требуется на два такихъ журнала, но у него не было ни людей, ни идей, и оттого оно и погибло. Журналъ оказался никому не нужнымъ. Мало того, отъ него отшатнулись даже искренніе консерваторы, въ родѣ кн. Ухтомскаго, которые не могли переварить ни статей г. Розанова, его знаменитой "Ходынской катастрофы" (см. о ней "Критич. Замѣткѣ", 1897 г., октябрь), ни "властнаго" тона Sperctatora, возстановившаго всю печать.
Въ концѣ концовъ, все свелось, такимъ образомъ, къ равнодушію публики, отчего журналъ и погибъ. Да, равнодушіе публики – это страшная, непреодолимая сила, съ которой не могутъ бороться никакія силы, никакіе капиталы, никакіе Александровы, Филипповы и т. п. личности, сколь бы безупречна ни была ихъ "опредѣленность мысли". Такова поучительная мораль "басни сей", за которую мы отъ души благодаримъ г. А. Филиппова.
