Страна Свободных Джиннов - [7]

Хома спешил. Времени до открытия магазина оставалось совсем немного. Халимар семенила рядом, путаясь в широченном платье.

— Да, теперь я вижу, что у тебя замечательный вкус, — решил поиздеваться над девушкой Хома. — Из всех платьев, которые ты увидела сегодня, ты выбрала самое шикарное! У всех джиннов такой изысканный вкус?

Сначала Халимар не замечала иронии, шла рядом и мило улыбалась.

— Теперь я понимаю, откуда пришла мода носить джинсы и шелковое платье одновременно! Наверное, это придумали джинны.

Внезапно Халимар что-то поняла. Она сверкнула глазами в сторону Хомы и исчезла.

— Обиделась! — решил Хома. — Ну и пусть! Не будет мешать мне на работе.

ГЛАВА ТРЕТЬЯ: РАЗМЕР ИМЕЕТ ЗНАЧЕНИЕ

Хома явился как раз к открытию магазина. За две минуты переоделся, нацепил на себя ремень с кобурой. Поймал недовольный взгляд начальника охраны. Стал у входа в магазин. Рабочий день начался. В черной форме, с надписью на нагрудном кармане «охрана», с кобурой Хома выглядел впечатляюще. Он тупо смотрел на входящих и выходящих людей, ни кого конкретно не замечая. Час простоял. Другой простоял. Третий простоял. Люди входили и выходили, входили и выходили. Молоденькие женщины с любопытством поглядывали на симпатичного охранника. А он вообще ни на кого не смотрел. И эту девушку, поднимающуюся по ступенькам в магазин, одетую в облегающее платье лилового цвета, в белом шелковом платке, завязанном под подбородком, в больших темных очках в белой оправе он бы тоже не заметил, если бы не золотые туфельки с чудовищными длинными носками, загибающимися вверх.

«Явилась — не запылилась», — с раздражением подумал Хома.

Халимар прошла мимо, даже не удостоив Хому взглядом.

«Ох-ох-ох! — подумал Хома. — Какие мы важные! Думает, я не узнал ее в темных очках!»

Халимар походила по магазину. Переполошила работников всех отделов. Ее интересовало абсолютно все: от соковыжималки для цитрусовых до огромного музыкального центра. Продавцы демонстрировали ей товары, а она мило улыбалась и пила кофе, сидя в удобном кресле. Кофе собственноручно приготовил для нее старший администратор магазина.

Кресло стояло так, что, сидя в нем, очень хорошо было наблюдать за входом в магазин и за торчащим там, как поплавок, охранником.

Пришло время обеденного перерыва. Хому подменил его коллега из отдела. Халимар тоже поднялась с кресла и вышла следом за Хомой.

— Ты думаешь меня покормить? — спросила она. — Я, между прочим, у тебя живу. Значит, я твоя гостья. Ты обязан заботиться обо мне!

— Ты не гостья! Ты мой джинн. Ты обязана подчиняться мне, заботиться обо мне, а не заниматься вымогательством еды.

— Ты это серьезно сейчас говоришь? Если я твой джинн — повелевай! Я с радостью выполню любое твое желание!

— Не дождешься! Пусть я истрачу последние копейки, но я накормлю тебя обедом сам. Идем! — решительно подставил Хома бубликом правую руку девушке.

Халимар как будто того и ждала. Она ухватила Хому под руку и засеменила рядом.

В кафе, где обычно обедал Хома, было полно его знакомых. Это и коллеги из охранного агентства, и продавцы супермаркета, и бывшие сокурсники, которые тоже устроились после института, мягко выражаясь, не совсем по специальности.

Хома кивал всем знакомым. Но вдруг увидел, что и Халимар кивнула кому-то из посетителей.

— У тебя в городе есть знакомые? — спросил ее Хома.

— Да, есть, и не один.

Хома внимательно присмотрелся к мужчине, с которым поздоровалась Халимар. Он был не один, а с девушкой, пышнотелой блондинкой с румянцем через всю щеку. Такого цвета румянец трудно получить при помощи макияжа. Девушка напоминала ожившую матрешку. Мужчина, с которым поздоровалась Халимар, кареглазый брюнет с аккуратной бородкой, галантно ухаживал за матрешкой. Взгляд Хомы случайно упал на ноги брюнета. Так и есть! На нем были золотые туфли с неимоверно длинными и загнутыми кверху носками. Носки туфель смотрели в небо. Они стремились туда, в Страну Свободных Джиннов.

— И много вас среди людей? — спросил Хома.

— Любопытство — это привилегия женщин. Мужчину любопытство только портит, — заметила Халимар.

— Мужчину портит вовсе не любопытство, — с уверенностью сказал Хома.

— Ты опять о своей бывшей подруге? — полюбопытствовала Халимар.

— Ты на что намекаешь? — спросил сердито Хома.

— Я? Ни на что! А ты что подумал? — улыбнулась Халимар.

— Хватит притворяться! Я прекрасно знаю, что ты можешь прочитать мои мысли!

— Могу. Но мне бы хотелось, чтобы и ты изредка читал мои. А до конца перерыва осталось ровно тридцать шесть минут.

Хома выбрал еду по своему вкусу, принес ее и поставил на стол.

— А меня почему не спросил, что я буду? — обиделась девушка.

— Знаешь, меня не волнует, будешь ты это есть или не будешь, — заявил Хома. — Если не нравится — наколдуй себе рахат-лукум, щербет и халву!

— Как ты догадался? Слушаю и повинуюсь! Пусть передо мной появятся рахат-лукум, халва и щербет! Это мои любимые сладости. Угощайся, — она вытащила откуда-то из-под стола примитивные счеты, которые очень давно уже исчезли с прилавков магазинов и из частных коллекций. — Было тридцать три. Минус одно желание. «Попрошу не оскорблять!» Помнишь? Осталось тридцать два. Потом было желание «Делай, что хочешь». Еще минус одно. Это получается тридцать один. И еще одно: «Наколдуй себе рахат-лукум, щербет и халву!»