Страна снов - [48]
Или – от внезапной мысли у Деа перехватило дыхание – он решил ее выдать. Может, он уже жалеет, что взялся ей помогать?
Она отмахнулась от этой ерунды, но беспокойство не проходило. Дыхание густело и рассеивалось, пот катился по спине и собирался под мышками. Деа мечтала о душе, о сильных струях воды или о горячей ванне. Мать всегда наливала самые лучшие ванны, с густой, как сливки, пеной пузырьков, от которой поднимался прекрасный аромат.
Деа казалось, что вот сейчас она проснется и все пережитое окажется сном.
Кошмаром.
Минуты шли. Ей было физически плохо от голода, тревоги и изнеможения. Казалось, она сбежала из больницы пару дней назад, хотя не прошло и нескольких часов. Деа не помнила, обедала ли сегодня. Вроде бы нет – от волнения кусок не шел в горло. Правая ступня онемела; Деа попыталась повернуться и задела локтем учебник, за которым на пол стайкой полетели покоробившиеся от воды листки со следами кофейных кружек. Снаружи шума не услышали – никто не подошел. У Деа мелко дрожали мышцы бедер. Она подалась назад и присела, переместив тяжесть с ног.
Где, черт побери, носит Коннора? Сколько времени прошло – десять минут, двадцать? Она готова просидеть всю ночь, если придется, но если Коннора задержали, рано или поздно придется что-то делать. Жаль, что он не оставил ключи, но в этой одежде можно спокойно выйти из машины и добрую минуту не привлекать к себе внимания.
Совсем близко послышался разговор на повышенных тонах, быстрый обмен репликами, которых Деа не разобрала, и вдруг дверь со стороны водителя открылась.
Это был Коннор. Даже со спины Деа видела, что его слегка трясет от усилий сохранить самообладание.
– Удалось? – прошептала она.
– Тс-с, – он завел мотор. – Да. – Через секунду набитый конверт тяжело упал к ее ногам. Деа подняла его и положила на колени. Все на месте. Две тысячи долларов, если не больше.
– Нормально прошло? – спросила она. Ей страшно хотелось сесть и вытянуть ноги, но она не решалась двигаться, пока отделение полиции не останется позади.
Коннор промолчал. Деа решила, что он не расслышал.
– Коннор? – громче позвала она.
Он вздохнул и ответил, показавшись вдруг намного старше:
– Теперь твоя очередь рассказывать.
Глава 18
Когда Деа решила, что уже безопасно, она выбралась из ниши – ноги ныли и плохо слушались, – чувствуя себя тряпкой, вытащенной из забившегося стока. Она даже порадовалась, что Коннор не останавливался и нельзя было пересесть вперед: с заднего сиденья рассказывать казалось легче – можно не смотреть ему в лицо, силясь отгадать реакцию.
Деа рассказала все: как все началось, как ее учила мать, как она заболевает, если долго не ходит в сны. Она перечислила основные правила, упомянув, что птицы – вестники, что спящие подсознательно реагируют на вторжение, а миры распадаются, когда заканчивается сон, поэтому, если не поостережешься, можно оказаться в ловушке.
Она сказала, что именно это, судя по всему, и случилось с ее матерью: Мириам каким-то образом застряла в кошмарах Коннора.
Этому могло быть лишь одно объяснение: Мириам связана с безликими, иначе как она проникла в сон Коннора?
Но о чудовищах Деа решила пока не рассказывать. Она не готова была объяснять, что мать предупреждала ее остерегаться зеркал и воды и что теперь ей самой стало понятно – они служат порталами между мирами. И что безликие из сна Коннора увидели ее, устроили погоню и проникли в реальный мир, сгустившись из дождевой влаги на мокром шоссе.
Когда она договорила, Коннор долго молчал. Тишину нарушало только шуршание шин. Было совершенно темно – Деа не видела, где заканчивался асфальт и начинались поля, не знала, куда они едут. Изредка попадались неожиданные оазисы цивилизации – созвездия огоньков на горизонте или рекламный щит у дороги, с которого на проезжающих смотрела силиконового вида девица с толстыми губами и фальшивой грудью, позировавшая на высоченных каблуках, или объявлялось об открытии клиники планирования семьи. Заметив вывеску: «Своими глазами: самые красивые девушки в Огайо», Деа сообразила, что они направляются на восток и уже пересекли границу штата. Они проехали биллборд с ободранной рекламой и большим граффити: «Иисус спасает». Надпись на секунду загорелась в свете фар, будто начертанная пламенем. Деа кольнула грусть: если бы все было так просто…
– Я так и знал, – сказал наконец Коннор. – Ты там была. Я знал, что ты мне не приснилась. Это совсем иначе… – Он снова замолчал. Деа с огромным облегчением убедилась, что Коннор не сердится и не проникся к ней отвращением, и боялась испортить все неосторожным словом. – А ты всегда… была такая? Всегда ходила в сны?
Деа кивнула, но сообразила, что он ее не видит.
– Да.
– А что произошло? Почему все вдруг полетело к чертям?
Из-за тебя, чуть не ответила Деа и поняла, что это правда. Все пошло вразнос, когда они познакомились: мир заиграл новыми красками, ей захотелось сблизиться с Коннором, узнать его секреты, проникнуть в темные закоулки его подсознания.
Потому что она влюблена в Коннора. Это тоже правда, с абсолютной ясностью поняла Деа. Она влюблена в него из-за ямочки на подбородке и привычки юморить даже с незнакомыми. Она любит его за мягкие футболки и то, как он произносит ее имя – будто слово песни, которую знает наизусть. Потому что Коннор настоящий друг, веселый и умный, он прошел через ад и не сломался, не возненавидел весь мир и не начал мстить.
Как самый маленький дракон в клане Хартстрайкеров, Джулиус выживает по простому принципу: не шуметь, не вызывать проблем и не лезть к драконам крупнее. Но такое поведение не терпят в семье амбициозных волшебных хищников, и его мать, Бетезда Хартстрайкер, уже не может терпеть. Теперь запечатанный в облике человека и изгнанный в СЗД — мегаполис, построенный на руинах Старого Детройта — Джулиус должен за месяц доказать, что он может быть беспощадным драконом, или он попрощается с истинным обликом навсегда.
Всю свою жизнь Майя, младший сын императора, наполовину гоблин, провел в изгнании, вдали от дворцовых интриг. Однако когда его отец и братья погибают, ему приходится занять их место. Он единственный законный наследник. Майя становится императором гоблинов. При дворе у него нет ни друзей, ни советников, а тот, кто убил отца и братьев, в любой момент может напасть и на него. Юный император отчаянно хочет обрести друга… или возлюбленную, но никому не может доверять, ведь малейшая ошибка приведет к тому, что он потеряет трон или жизнь.
Чтобы спасти мир от гибели, некромаг Александр Флай надевает проклятую корону. Теперь на его сердце лежит не снимаемое проклятие Царя Мертвых. Каждый раз когда Александр черпает магическую энергию из своего природного запаса, темное колдовство забирает время его жизни и старит тело. Но вместе с ограничениями магическое заклятие дает и уникальные возможности. Действие второй книги начинается на следующее утро после окончания событий в первой. Будет пара откровенных сцен, так что это произведение предназначено только для взрослых. Строго 18+.
Акаракт а Ра – дословно означает осознание зла. В жанре фэнтэзи поднимается новое ощущение мироздания, основанное на данных современных отраслей науки и древней науки каббала, которые не только не противоречат, но и дополняют друг друга. Все данные приведенные в повести можно проверить самостоятельно.
Она слышала Зов неведомого — но считала это сном… Она видела в мечтах драконов — но ее называли безумной… Сон оказался ЯВЬЮ, безумие — РЕАЛЬНОСТЬЮ, а девчонка с заштатной фермы — дочерью могущественного мага и нареченной невестой Короля Истинных Драконов. Однако отец ее служит ЧЕРНОЙ МАГИИ — и еще до рождения дочери обрек ее в жертвы одному из сильнейших демонов Тьмы… И теперь лишь магия Драконов в силах спасти невесту Короля!
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Элли и Шарлотта знают друг друга уже давно – но они никогда не были подругами. Все, что их объединяло, – это чувства к Дэвиду. Для Элли он был первой настоящей любовью, а для Шарлотты стал мужем…Однако время способно залечить любые раны – и Элли тоже обрела собственное счастье. Казалось бы, прошлое осталось далеко позади.Но несчастный случай вновь сводит Элли и Шарлотту. Дэвид оказывается в больнице, в очень тяжелом состоянии. И теперь одной из них предстоит забыть все обиды и принять решение, которое может спасти Дэвиду жизнь…
Прошло 733 дня, как умерла мама Джесси, 45 дней, как ее отец женился на другой, 30 дней, как им пришлось перебраться в Лос-Анджелес, и всего 7 дней, как Джесси перешла в новую частную школу. И именно тогда ей на почту приходит письмо от таинственного незнакомца. Он хочет стать ее виртуальным наставником и помочь освоиться в школе, а еще… ему действительно интересны ее мысли и переживания.Может ли она полностью доверять своему новому другу? Или это всего лишь чей-то злой розыгрыш?Очень скоро, незаметно для самой Джесси, их дружба перерастает в нечто большее.
Уютный мирок привилегированной закрытой школы-интерната накрыла тень Второй мировой войны, и все, что казалось в нем привычным и незыблемым, вдруг утратило ясность и однозначность… Между двумя друзьями – замкнутым, одаренным студентом Джином и спортсменом, настоящим сорвиголовой Финеасом – происходит собственная война, стирающая юношескую наивность и погружающая героев в мир реальности… «Сепаратный мир» – это история о взрослении, дружбе и предательстве, трусости и раскаянии!
У Сьерры целых две жизни. Одна в Орегоне, где ее семья выращивает рождественские ели. А вторая — в Калифорнии, куда они уезжают каждый год накануне праздников, ведь там находится главный елочный базар. А еще у нее есть прекрасные подруги и интерес ко всему, что происходит вокруг. У Калеба одна жизнь. И ее не назовешь простой. Несколько лет назад он совершил огромную ошибку, за которую до сих пор расплачивается. Сьерра и Калеб очень разные, но их встреча происходит в самое волшебное время года, когда сердца полны надежд, а чудеса реальны.