Страна Оз: Чёрный Эдельвейс - [3]

Затем с сознанием честно выполненного долга чародей удалился в свой дворец и еще долго жил там, окруженный тишиной и покоем, вдали от мирской суеты.

Розовая страна

Мальчишки с 36-й улицы

Вo дворе старого девятиэтажного дома, что на 36-й улице, творилось что-то невообразимое. В тени под раскидистым вязом повисло облако рыжей пыли, из которого доносились громкие крики, хохот и свист.

Две важные черные вороны весьма преклонного возраста сидели на толстой бугристой ветке древнего вяза, грели на ярком июльском солнышке свой вороний радикулит, сладко дремали, но временами настороженно косились вниз, на ватагу галдевших ребятишек. Богатый жизненный опыт подсказывал почтенным птицам, что от такого соседства ничего хорошего ждать не приходится: того гляди палка или обломок кирпича, пущенные меткой мальчишечьей рукой, нарушат их сонный покой. Но уж больно хорош был этот теплый летний вечер, который разморил старушек-ворон и заставил их пренебречь такой явной опасностью.

К тому же, мальчишкам не до них. Во дворе дома номер 15 шла финальная встреча по боксу. Хозяева двора принимали гостей из 6-го дома. Схватка достигла своей кульминации.

– Тони, вперед! Жми! Давай, давай!

Крики становились все громче. В воздухе мелькали старые потертые боксерские перчатки. Двое мальчишек изо всей силы валтузили друг друга под одобрительный гомон болельщиков, таких же мальчишек десяти – двенадцати лет.

Один из боксеров, долговязый мальчик в полосатой майке и потертых голубых джинсах, имеет явное преимущество. Его противник, коренастый, плотный чернокожий паренек, на полголовы ниже и выглядит заметно уставшим. Высокого мальчика зовут Тони, второго, чернокожего крепыша в ярко-красной футболке и зеленых шортах – Джонни.

Две недели назад во дворе дома номер Тони заработал здоровенный синяк под левым глазом, и, по обоюдному согласию болельщиков той и другой стороны, победу присудили Джонни. Но сегодня Тони явно брал убедительный реванш.

Нет болельщиков азартнее мальчишек. Их кумиры – великие хоккеисты, теннисисты, автогонщики. Портретами знаменитых спортсменов оклеены стены их комнат, они наизусть помнят счета решающих матчей, а в мечтах или во сне – чем черт не шутит – вполне могут побороться даже за звание олимпийского чемпиона в любимом виде спорта.

А вот мальчишки с 36-й улицы одного из районов под названием Бруклин огромного американского города Нью-Йорк бредили боксом, и сегодня близился к завершению матч на звание абсолютного чемпиона их улицы. Уже отгремели отборочные схватки, отсеявшие более слабых боксеров. Изо всех претендентов остались лишь двое самых-самых, крепких и смелых, их имена были Тони и Джонни. И сегодня Тони во второй финальной встрече оказывался явно сильнее.

Но закончить матч-реванш на этот раз так и не удалось. Как из-под земли рядом с толпой зрителей выросла огромная фигура полицейского Дика Нормана по кличке Циклоп. Хотя на лице у него и два глаза, однако габаритами тела он вполне соответствовал этому прозвищу. Сегодня Дик был взбешен. Оба его глаза с огромной скоростью вращались по своим орбитам, рыжие усы топорщились, огромные кулаки таранили воздух. Его хриплый голос так мощно раскатился по пустынному двору, что задремавшие было подружки-вороны испуганно захлопали крыльями и в ужасе разлетелись в разные стороны.

– Опять устроили мордобой, гулять-разгулять через пень-колоду! Кто знает, чем ваша драка закончится, не ровен час переломаете себе ребра или зубы выбьете. Нет, добры молодцы, сегодня уж вы от меня не отвертитесь!

Дик как настоящий добропорядочный полицейский очень не любил драк, неважно, в боксерских перчатках или просто на голых кулаках, между взрослыми дядями или детьми. Он всегда считал своим долгом остановить любую драку любой ценой и неуклонно проводил эту свою линию в жизнь. Тем более, именно этим мальчишкам он уже много раз обещал надрать уши и отвести к родителям за нарушение общественного порядка. Так что над дерущимися боксерами и их преданными болельщиками неожиданно нависла реальная опасность оказаться в лапах Дика. А дальше неприятностей не оберешься: сообщит родителям, в школу или еще какую пакость выдумает. И все бросились врассыпную.

У страха глаза велики. Тони улепетывал от рассвирепевшего Дика, размахивая длинными худыми руками в боксерских перчатках, и ему чудился позади тяжелый топот, который все приближался и приближался. Сначала одна, потом и вторая перчатка слетели с его рук, но он даже не оглянулся, а только наподдавал жару. Сердце готово было выскочить из грудной клетки. Некому было засечь время, а то мировой рекорд в беге был бы ему обеспечен.

Впереди слева возникло темное пятно открытой двери в подъезд какого-то дома. Не снижая скорости, Тони заложил вираж, влетел в подъезд и понесся по узкой темной лестнице вверх. На бегу Тони прислушался: так и есть, сзади по-прежнему раздавался чей-то топот, гулко отдававшийся в лестничном проеме. Кто-то продолжал его преследовать.

Стремглав взлетев на последний этаж и совершенно при этом обессилев, Тони остановился, налег в изнеможении на перила и приготовился к самому худшему. У него, правда, успела промелькнуть здравая мысль об удивительном упорстве Циклопа Дика, почему-то пожелавшего отловить именно его, Тони, но кто знает, что бывает на уме у рассвирепевших полицейских.