А я на хорошем счету, и единственный не отношусь к направлению на Платформу номер четыре как к подарку судьбы. Потом, если один из парней нашей группы вернется с платформы одетый лишь в долги, с исколотыми руками и букетом венерических болезней, его родители будут рвать и метать - 'ах, что стало с нашим хорошим мальчиком', а нашему ВУЗу оно надо? Нет, поэтому поеду я.
...Я покачал головой (меня всегда возмущает, когда люди неспособны выполнять простейшие правила, написанные для их же блага), сел на мягкое резиновое дно плота и заметил плоский серый чемоданчик, стоящий возле борта.
-Эй, э... гражданин! - я приподнял чемоданчик, показывая его находящемуся в другом плоту дядьке. - вы забыли!
Мне кажется, именно тогда моя жизнь круто изменилась. Не в тот момент, когда завкафедрой приняла решение отправить на платформу именно меня. Не тогда, когда трюме что-то взорвалось и корабль пришлось эвакуировать - такое случается. Все еще могло пойти как прежде.
Если можно так выразиться, поезд моей жизни стукнул колесами на стрелке, уводящей совсем в другую сторону, в тот момент, когда я привстал, подняв над головою маленький серый чемоданчик.
Электромотор плота надсадно взвыл, плот рванулся вперед и я упал на мягкое резиновое дно.
-Что за дела... - поднявшись, я увидел быстро удаляющийся корабль и стайку плотов возле него, с одного из которых мне вслед непонимающе смотрел мокрый владелец чемоданчика.
Мой спасательный плот взбесился. Небольшой электромотор, призванный помочь плотам в случае чего держаться вместе, работал на пределе своих сил, гудя и подвывая, плот несся со скоростью, совсем для него не предназначенной, так что не очень-то толстое резиновое дно ходило ходуном от встречных волн.
-Ох, черт, как же его остановить...
Единственным вариантом мог бы стать хороший удар ногой по бортовому компьютеру - белой пластмассовой коробке, закрепленной на надувном борту плота, но моя законопослушность не позволила так поступить. Я стал суетливо ковырять его, но белая пластмассовая коробка оказалась не только опечатана, но еще и запаяна, бортовой компьютер не имел никаких внешних элементов управления.
Я сунул руку за борт и погрузил ее в стремительно несущуюся мимо воду, надеясь хотя бы развернуть плот, но бортовой компьютер тут же выровнял курс и продолжил нестись прямо к одной ему известной цели. Высунувшись еще дальше, я чуть не вылетел от очередного удара волны в дно, после чего убрал руку и стал держаться за резиновые поручни.
Мне оставалось лишь ругаться сквозь зубы, глядя, как удаляется корабль и остальные спасательные плоты. Я следил за ними, пока они не скрылись за горизонтом, потом последний раз матюгнулся и устроился поудобнее. Путешествие на платформу явно затягивалось.
*****
Плот прошелестел резиновым днищем по песчаному берегу и остановился. Я выбрался и, очень огорчившись из-за испорченных мокрым песком новых белых кроссовок, вытянул его чуть подальше. Посмотрел на экранчик мобильника - конечно, сеть отсутствовала.
Не было страха, было лишь унылое раздражение, хотя мало кому удалось бы удержаться от паники, попади он, житель современного города, на самый взаправдашний остров. Но я не боялся. Наверняка к спасательным плотам уже прибыло эвакуационное судно с платформы, там сообщили о моем взбесившемся плоте, и на сигнал маячка (вон он, вклеен в резиновый борт, мигает зеленым светодиодом) уже движется вертолет. Все, что требовалось от меня - в течение пары часов не делать глупостей и сидеть на жопе ровно, чем я и занялся. А что было делать еще на этом необитаемом острове?
Я находился на маленьком пляжике в форме сильно вытянутого полумесяца, к которому вплотную подступал обычный уральский лес. Пляжи мне доводилось видеть, не говоря уж про хвойные леса, и ничего интересного в них я не находил, так что, достав из сумки свой маленький нетбук, я открыл папку со схемами электробытовых устройств и погрузился в чудесный мир серебряных дорожек на текстолитовых полях.
Прошла пара часов, но вертолета не было. Села и до того разряженная батарея в нетбуке, и кроме того, мне захотелось пить. В моей сумке была пустая пластиковая бутылка из-под минералки (последний глоток был сделан на палубе, а урны рядом не оказалось), с нею в руке я отправился вдоль берега. Песок кончился, пошла мелкая галька - если она влажная, подвернуть на ней ногу проще, чем сжечь полевой транзистор статическим электричеством, так что я сбавил ход. Очень скоро на моем пути оказался маленький ручеек, почти полностью уходящий в гальку еще до береговой линии. Пройдя чуть выше по его течению, я обнаружил небольшой родник, где вдоволь напился холоднющей воды и наполнил бутылку.
Еще через час дал о себе знать мой больной желудок, недовольный пропущенным обедом. Сначала боль была слабой - словно он лишь вежливо напоминал хозяину, что неплохо было бы покушать, потом появились болезненные спазмы. Поскольку еды, а тем более теплой, не слишком жесткой и не повышающей кислотность не предвиделось, я разжевал две антацидные таблетки, упаковка которых никогда не покидала мой нагрудный карман. Таблетки заглушили голод, и я смог наконец уделить время тому, с чего следовало начинать - занялся обустройством временного лагеря.
