Страна Эмиграция - [40]
«Где Саша?» — спросил я вышедшую со стаканом воды для меня Сиру.
«В России! По бизнесу» — излишне лаконично ответила она.
«А это что?» — я указал на таинственный предмет.
Тут Сиру прорвало. Опускаю ее эмоции и риторические вопросы типа — что она должна с этим делать. Суть её рассказа была в том, что Саша прислал из России надувной спасательный плот с идеей продавать эти плоты водным туристам.
Нужно знать реалии Южной Африки, чтобы понять весь невероятный юмор этой идеи.
Южная Африка — страна, где почти все реки, включая Лимпопо, гораздо меньше, чем это плавучее сооружение, а пригодные для плавания по своим габаритам две — три реки, настолько щедро оснащены порогами и перекатами, что сплавляться по ним на надувном плоту (который в силу несамоходности может быть пригоден только для пассивного путешествия вниз по течению) просто невозможно.
Нужно сказать, что при всей похожести муж и жена имели важное различие. Сира всегда работала. Саша не работал никогда. Сира была единственным кормильцем семьи, тягловой лошадью. Она работала тяжело, вплоть до голодных обмороков, работала на грязных, низкооплачиваемых работах, в перерывах между обмороками вынашивая хрустальные идеи. Например на одном этапе она решила поступить ни больше ни меньше как на факультет психологии Йоганнесбургского университета и закончить его без отрыва от обмороков за два года. На наши робкие напоминания, что молодым людям, чей английский является родным и на очном отделении нужно четыре года, чтобы осилить полный курс, Сира невозмутимо и лаконично отвечала.
«Ну, они же идиоты!»
Саша полностью был погружен в мир идей и когда однажды решил все-таки устроиться на работу, реальный мир оказался настолько шокирующим для него, что у него поднялось давление, закружилась голова и на второй день работу он оставил.
Три-четыре года назад, мы встретили Сиру в последний раз. Она брела сгибаясь под тяжестью 10-и килограммового мешка с картошкой и двух сумок с продуктами. Мы предложили ее подвести, благо нам было по пути. Сира была еще лаконичнее, чем всегда. Из расспросов мы смогли только понять, что Саша уехал и что он ждет ее. Где? Это осталось невыясненным, то-ли в Израиле, то-ли В Канаде, а может быть в Абхазии, на родине. Она вышла из машины и шмыгнула, насколько позволял мешок в подъезд дома. Я предлагал ей донести картошку, она испуганно отказалась. Кажется она чего-то или кого-то боялась, от кого-то прятались.
От кого? Уж не от чемпиона-ли по теквандо, по совместительству выбивателя долгов?
Глава 16
Петя-Оруженосец
Пришло время поговорить о людях населяющих эту страну — о эмигрантах, о тех которых мы хорошо знали, знали не слишком хорошо, знали только понаслышке.
Одни предстанут перед вами под своими подлинными именами, другие, те которые еще рядом, под фиговыми листиками звёздочек и псевдонимов. О иных я постараюсь рассказать правду и только правду — ту которая в моем распоряжении, иные, легендарные личности, требуют эпоса и наверное поэтому самой первой должна стоять история, а вернее полу-легенда о Пете-Оруженосце, который много страдал и печально прославился.
Но вначале небольшое предисловие.
Эмиграция наверное не самое лучшее место для психически неуравновешенных людей. Новое окружение, язык, проблемы адаптации, приспособления… Даже совсем уж вроде нормальные индивидуумы испытывают такое психологическое давление, что только держись.
Легче всего вживаются в новые условия дети. Немудрено — у них за плечами считай ничего нет, ни сложившихся привычек, ни традиций, ни устоявшегося мировоззрения. Они как свежая восковая дощечка, на которой эмиграция, чужая жизнь начинает писать свои письмена. Новый язык становиться родным, русский — неизбежной нагрузкой для разговоров с родителями. Меняются или появляются (в зависимости от возраста) новые привычки, интересы. Они уже не «встречаются» с девочками, а «date» их, дарят мамам подарки не 8-го марта, а 9 июня в так называемый «Mother's Day», не верят в то, во что верили мы, а их идеалы кажутся нам такими не нашими. Но даже дети иногда ломаются. Помню эмигрантскую семью и двойняшек девочек. Они не ходили в школу потому, что английский им не давался, а не давался он им потому, что девочки не ходили в школу (русских школ в Южной Африке нет). Маленькие не по возрасту, худенькие и какие-то навек испуганные, они жались друг к другу и молчали…
Конечно были и устойчивые, иногда даже слишком по-моему устойчивые.
Можно понять и как-то объяснить, когда люди приехавшие сюда в пору позднего расцвета сил продолжают читать русские книги, слушать русские песни и подсоединяются к русскому телевидению. Большая часть жизни прожита в России, на русском языке, в погружении в ту культуру — трудно менять себя, трудно или в этом возрасте почти невозможно проникнуть в тонкости и проникнуться новым языком… Все это так, хотя многие пытаются и делают это более или менее успешно. Но почему, бога ради, молодой парень хорошо владеющий английским, не ущербный какой-то, не бука, а напротив — общительный, или как это принято выражать — коммуникабельный, здоровый, бегал по улочкам нашего района с баллончиком краски и писал, писал, писал… имя российской группы «Алиса» — убей меня, не пойму.
Чем обернется прогулка в Океане Миров для богов, если у Сил свои планы, а в компанию навязался неугомонный Элегор, да к тому же пошаливают пираты?
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Настоящая книга целиком посвящена будням современной венгерской Народной армии. В романе «Особенный год» автор рассказывает о событиях одного года из жизни стрелковой роты, повествует о том, как формируются характеры солдат, как складывается коллектив. Повседневный ратный труд небольшого, но сплоченного воинского коллектива предстает перед читателем нелегким, но важным и полезным. И. Уйвари, сам опытный офицер-воспитатель, со знанием дела пишет о жизни и службе венгерских воинов, показывает суровую романтику армейских будней. Книга рассчитана на широкий круг читателей.
Боги катаются на лыжах, пришельцы работают в бизнес-центрах, а люди ищут потерянный рай — в офисах, похожих на пещеры с сокровищами, в космосе или просто в своих снах. В мире рассказов Саши Щипина правду сложно отделить от вымысла, но сказочные декорации часто скрывают за собой печальную реальность. Герои Щипина продолжают верить в чудо — пусть даже в собственных глазах они выглядят полными идиотами.
Роман «Деревянные волки» — произведение, которое сработано на стыке реализма и мистики. Но все же, оно настолько заземлено тонкостями реальных событий, что без особого труда можно поверить в существование невидимого волка, от имени которого происходит повествование, который «охраняет» главного героя, передвигаясь за ним во времени и пространстве. Этот особый взгляд с неопределенной точки придает обыденным события (рождение, любовь, смерть) необъяснимый колорит — и уже не удивляют рассказы о том, что после смерти мы некоторое время можем видеть себя со стороны и очень многое понимать совсем по-другому.
Есть такая избитая уже фраза «блюз простого человека», но тем не менее, придётся ее повторить. Книга 40 000 – это и есть тот самый блюз. Без претензии на духовные раскопки или поколенческую трагедию. Но именно этим книга и интересна – нахождением важного и в простых вещах, в повседневности, которая оказывается отнюдь не всепожирающей бытовухой, а жизнью, в которой есть место для радости.
«Голубь с зеленым горошком» — это роман, сочетающий в себе разнообразие жанров. Любовь и приключения, история и искусство, Париж и великолепная Мадейра. Одна случайно забытая в женевском аэропорту книга, которая объединит две совершенно разные жизни……Май 2010 года. Раннее утро. Музей современного искусства, Париж. Заспанная охрана в недоумении смотрит на стену, на которой покоятся пять пустых рам. В этот момент по бульвару Сен-Жермен спокойно идет человек с картиной Пабло Пикассо под курткой. У него свой четкий план, но судьба внесет свои коррективы.