Страна Дяди Сэма : Привет, Америка! - [40]

Прошлым летом я вернулся с этой мыслью домой после того, как мы ехали по штату Мэн и остановились попить кофе в одной из бесчисленных зон с торговыми центрами, мотелями, бензозаправками и ресторанами быстрого обслуживания, которых развелось в Америке в наши дни великое множество. Я заметил один книжный магазин на другой стороне улицы и решил вместо кофе заглянуть туда. Мне нужна была определенная книга, и, кроме того, я посчитал, что этим дам жене немного времени, которое она качественно потратит на общение с четырьмя упрямыми и перевозбужденными детьми.

Несмотря на то что магазин был не дальше чем в 50 или 60 футах от кафе, я пришел к выводу, что добраться туда пешком нет никакой возможности. Переезд для автомобилей — пожалуйста, но никаких перспектив для пешеходов, никакой возможности перейти улицу без необходимости уворачиваться от трех полос мчащегося транспорта. Мне пришлось забраться в автомобиль и пересечь улицу таким образом. В тот момент, помнится, я злился, но позже понял, что, вероятно, я был единственным человеком, который когда-либо забавлялся рассуждениями на тему пешеходных переходов.

На самом деле американцы не только никуда не ходят пешком, они и не будут никуда ходить. Горе тем, кто попытается их заставить; один городок, здесь, в Нью-Гэмпшире, под названием Лакония, уже серьезно поплатился. Несколько лет назад Лакония потратила 5 миллионов долларов, благоустраивая центр города для пешеходов, чтобы сделать шопинг приятным развлечением. С эстетической точки зрения это был триумф — отовсюду съехались архитекторы, чтобы восхищаться и фотографировать; а вот с точки зрения коммерции проект оказался катастрофой. Вынужденные ходить пешком целый квартал от парковки, покупатели променяли центр Лаконии на пригородные торговые центры.

В 1994 году Лакония убрала аккуратные пешеходные дорожки, выложенные кирпичом, скамейки и клумбы с геранью и декоративными деревьями и вернула улице прежний вид. Теперь горожане снова могут парковаться прямо напротив магазина, и центр Лаконии снова процветает. И если эта история не печальна, я не знаю, что может быть грустнее.

Садоводство с моей женой

Сегодня я собираюсь управиться поскорее, потому что сегодня воскресенье, погода великолепна и миссис Брайсон набросала амбициозный план работы в саду. Что хуже, она одета в то, что я нервно называю девизом бренда «Найк», который гласит: «Просто сделай это».

Не поймите меня неправильно. Миссис Брайсон — редкое и очаровательное создание, и мне положительно необходимы порядок и контроль, но когда она достает блокнот и карандаш и пишет ужасный заголовок «Список дел» (решительно подчеркивает несколько раз) — тут сразу понимаешь, что время до понедельника будет тянуться бесконечно.

Мне нравится работать в саду — в сочетании бездумной активности и постоянного выкапывания червей что-то есть, и мне это в каком-то смысле по душе; но, если честно, я не очень люблю возиться в саду с женой. Видите ли, проблема в том, что она англичанка и поэтому способна наводить на меня ужас. Она запросто может спросить что-нибудь вроде: «Ты срезал наросты на гвоздике китайской?» Или: «Ты не забыл проверить уровень секвестрена у флокса шиповидного?»

Все британцы так делают, а я нахожу это ужасным. Даже теперь я помню свое изумление, когда впервые, много лет назад, прослушал «Время вопросов садоводов» и с тихим ужасом осознал, что нахожусь в недрах нации, которая не только знает и понимает, что такое ложномучнистая роса, грушевая тля-листокрутка, оптимальный уровень pH, и видит разницу между кореопсисом мутовчатым и кореопсисом многоцветковым, но и на самом деле интересуется длительными и оживленными дискуссиями на подобные темы.

Я родом из тех мест, где тебя считают великим садовником, если ты можешь вырастить кактус на подоконнике, так что мой собственный подход к садоводству был всегда менее чем научным. Мой метод, который на самом деле работает довольно хорошо, — обращаться как с сорняками со всем, что не зацветет к августу, и посыпать остальное костной мукой, металлической крошкой и всем, что найдется возле гаража. Один или два раза за лето я собираю канистры с этикетками, где изображены череп и кости, и радостно, от души все поливаю. Это необщепринятый подход, и иногда, признаю, мне приходится отскакивать от неожиданно падающего дерева, которое не ответило благодарностью на мои старания, но в основном все получается, и я добивался интересных и оригинальных мутаций. К примеру, однажды я вырастил вместо плодового дерева заборный столб.

В течение многих лет, особенно когда дети еще были маленькими и способными практически на все, жена оставляла меня в саду одного. Временами она выходила, чтобы спросить, что я делаю, и мне приходилось признаваться, что я посыпал заросшие на вид сорняками растения неизвестной порошкообразной субстанцией, которую нашел в гараже и которая, в чем я почти уверен, не была ни азотом, ни сухим цементом. Обычно в этот момент один из детей выскакивал из дома, чтобы объявить о том, что у маленького Джимми горят волосы, или о чем-то еще не менее спасительном и отвлекающем, и жена убегала обратно в дом, оставляя меня с моими экспериментами наедине. Это был правильный подход, и наш брак процветал.