Страна Дураков - [61]

Кроме того, чтобы жизнь мёдом не казалась, тебе на хребтину нагружают до тридцати килограммов всевозможного вооружения и снаряжения, среди которого, помимо автомата и боеприпасов, значится вещмешок с сухим пайком на трое суток, средства защиты и пара скаток (шинель и плащ-накидка). И это не считая шанцевого инструмента.

Бежать во время марш-броска надо не останавливаясь, очень далеко и на время.

Автор этих строк, после одной из таких пробежек в резиновом наморднике, раз и навсегда заработал стойкую аллергию к молдавским яблокам и к молдавскому же винограду. Почему именно к ним? – Да бог весть! Это для него до сих пор остается загадкой. Но подобные этому "сюрпризы" протестующего организма приобрёл в курсантские годы не он один. За всё в жизни есть своя цена. Прискорбно, но вино, сделанное из молдавского же винограда, приятным исключением в этом списке не стало. Чем его там бодяжат своенравные молдаване – неизвестно, но автору достаточно одного фужера, чтобы на собственную физиономию было невозможно взглянуть в зеркало без содрогания.

Однако вернёмся к нашему герою и хлорпикрину.

В своей каптёрке Ванька спал на четырех ящиках с этой дрянью. Да-да, на самых, что ни на есть хлорпикриновых шашках! И по утрам, когда весь курс бегал по сосновому лесу, изображая физзарядку и «радуясь» сырой утренней прохладе, Ванька продолжал спать.

На людях он появлялся только перед самым завтраком, пропустив утренний осмотр и построение. Естественно, что у завтракавшего Ваньки была донельзя довольная жизнью и учениями физиономия.

Когда кому-то очень хорошо, а всем остальным – нет, обязательно найдутся шутники. Естественно, что "шутить" будут над тем, кто имел неосторожность выделиться из всей остальной массы. Чужие льготы и привилегии в этом смысле – ещё тот раздражитель. Хуже бревна в собственном глазу. Ни бодрствовать, ни спать спокойно не дают. А Ванька как раз спал, когда другие уже не спали. И шутники, улучив момент, вскрыли Ванькин ящик и проковыряли несколько хлорпикриновых шашек гвоздиком. Потом они его аккуратно закрыли, поправили лежавшую на нём Ванькину постель и стали ждать результата.

А он спит, барсук такой. Они ещё.

А он спит.

На третий день – на склад без противогаза никто зайти не мог.

Кроме Ваньки.

Наплакались… Некоторые. Потом. Лопаты у него получая.

Не берёт Ваньку эта хрень и по сей день.

* * *

Полковник Генштаба Ван Палыч Колупаев сейчас на пенсии. Он – гендиректор одного из многочисленных подмосковных ООО «Тпру-Ну-Связь-Монтаж». Вполне устроенный и в части работы, и просто по жизни человек. Есть такие люди, которые умеют жить вкусно. Смотришь на них и радуешься. За хороших и лёгких людей – легко радоваться.

У Ваньки есть всё, что должно быть у приличного мужчины с хорошей профессией в его возрасте: благополучная семья, квартира в приличной многоэтажке, аккуратная ухоженная дачка с банькой, автомобиль.

Живёт человек!

Но хорошего без неприятного не бывает. Так жизнь устроена.

Недавно вблизи Ванькиного жилища молодёжь повадилась шприцеваться и амурничать. И не где-нибудь, а на чердаке его дома. Прямо над его квартирой.

Не дают покоя – хрустят керамзитом и дни, и ночи напролёт. Ходят. Тусуются. И прочее со вдохами и криками оргазма. Одних использованных шприцов больше ведра набросали. А ещё – закоптили зажигалками лифт и площадку перед мусоропроводом забросали окурками и использованными презервативами, и завоняли её малой нуждой. А Ван Палычу, в ответ на его замечания, хамят совершенно непочтительно, и швабру в анус вставить пообещали.

Это ж надо – пообещать такое настоящему полковнику?!

Не понравились, одним словом, Ван Палычу эти их стрёмные устремления.

Устал он с ними пререкаться, и бурная жизнь, протекавшая над головой, его утомила. С лица он спал, не спавши.

Жена посоветовала не связываться с этой отмороженной молодёжью. Чудят, мол, "чудики" – да и бог с ними.

Ванька с ней не согласился и, для порядка, возразил, что постоянное списание грехов приводит к тому, что из "чудиков" вырастают чудовища. Жена, тут же заподозрив неладное, сверкнула глазами и продемонстрировала супругу упёртые в бока кулаки и крепко сжатые губы. Пришлось Ваньке к ней прислушаться и крепиться, не отвечая на участившиеся выпады хулиганов.

А хулиганы не унимались.

Выделив Ваньку, как самого строптивого из жильцов, они стали встречать его после работы. Кричали вдогонку обидное и разрисовали краской из баллончика дверь в его квартиру. Это уже было ни в какие ворота. Даже жене не понравилось.

– Поморил бы их кто, что ли? Как тараканов! – в сердцах заметила она.

– Поморить? – обрадовался, было, Ванька.

– Не вздумай! Пусть живут! – остудила его пыл супруга. – А то отомстят, не ровён час. Ты же знаешь, они теперь везде. Вездесущи, как тараканы! Таких не выведешь, и не выморишь.

– Тараканы – вездесрущи! – возразил ей Ванька и задумался.

– Ты чего там задумал? – встревожилась жена. – Терпи! Сами перемрут от передозировки!

– Где ты видела, чтобы тараканы сами перемёрли? – не согласился с ней Ванька. – Клопов и тараканов, между прочим, давят! И давят насмерть, а не до тех пор, пока они надумают сдаться на милость Женевской конвенции!!! Сами по себе они сроду не пропадали!!!