Страхи Академии - [37]

— Я обязательно учту этот фактор, — пробормотал Гэри себе под нос.

— Что учтешь, а? — резко спросил Юго, который до сих пор дрожал от возбуждения.

— Такие важные вопросы, как убийство. Мы все увязывали с тренторианской экономикой и политикой, но есть еще кое-что, крайне важное, — и я убежден, что сегодняшняя уличная драка по большому счету — значащее событие.

— Мы учтем его — в статистике преступности.

— Нет, я о другом. Мы должны учесть непреодолимые желания, сильные влечения — вот что. Мы должны выяснить, каким образом и до какой степени они определяют глубинные течения в человеческой культуре. На Тренторе это особенно ярко выражено: гигантская планета, плотно закрытая бочка, в которой закупорено сорок миллиардов людей. Ты же знаешь, наши расчеты неполны — потому что наши психоисторические уравнения пока не вполне соответствуют истинной картине мира.

Юго нахмурился.

— Может, в этом что-то и есть… Но нам нужно больше данных.

Гэри захлестнуло давно и хорошо знакомое чувство досады.

— Нет! Я чувствую, что это так! Есть что-то крайне важное — и мы все время упускаем это важное из виду.

Юго с сомнением посмотрел на него, пожал плечами. Тут они подъехали к перекрестку — диску из нескольких концентрических самодвижущихся дорожек. Юго и Гэри перебрались на более медленную дорожку, а потом вышли на широкую площадь. Ее окружали потрясающие воображение своим великолепием грандиозные здания со стройными колоннами, уходящими ввысь. Вверху, над колоннами, располагались офисы владельцев. Солнечный свет отражался от скульптурных фасадов зданий, внешний вид которых без всяких слов свидетельствовал о богатстве и могуществе. Здесь размещался главный офис «Технокомпании».

Они вошли в приемную, с великолепием и роскошью которой не могло сравниться ни одно помещение Университета.

— Недурственная комнатка, — заметил Юго и покачал головой.

Ничего удивительного. Техники за пределами Университета зарабатывали, как правило, гораздо больше, чем университетские, и могли позволить себе подобную роскошь. Гэри Селдона это никогда особенно не волновало. Чем больше Империя клонилась к упадку, тем скорее отношение к Университету как цитадели высокой науки сходило на нет — и Гэри не собирался демонстрировать несуществующий достаток и изобилие, особенно перед Императором, который был в курсе реальной ситуации.

Представители «Технокомпании» обращались друг к другу и к посетителям уважительно и вообще производили приятное впечатление. Когда все расселись вокруг большого стола из полированного искусственного дерева, Гэри предоставил Юго разбираться с делами и вести переговоры. Сам он никак не мог успокоиться после пережитого всплеска жестокости. Гэри, как обычно, отрешился от всего, что его окружало, и погрузился в размышления о новом возможном кирпичике психоистории.

Теоретические науки всегда развивались в непосредственной связи и зависимости от технологий, накопления капитала и трудовых ресурсов, но все же самым мощным двигателем научного прогресса оставалась тяга к новым знаниям. Примерно половина прироста экономики приходилась на повышение качества информации, которое воплощалось в более совершенных машинах и развитых, эффективных технологиях.

И совершенно ясно, что именно на этом застопорилось развитие Империи. Новейшие научные открытия слишком медленно воплощались в жизнь. Имперские университеты готовили хороших инженеров, но не готовили изобретателей. В Империи было полным-полно хороших научных работников, но очень и очень мало настоящих ученых-исследователей. Такое положение сохранялось уже долгое время, и с каждым годом отрицательные последствия приумножались.

Гэри пришло на ум, что Империя смогла продержаться так долго только благодаря деятельности свободных предпринимателей, вроде вот этой «Технокомпании». Но свободные предприниматели — все равно что дикие цветы, и очень часто их походя растаптывал безжалостный сапог великой имперской политики, предрассудков и узости мышления.

Неожиданно Гэри оторвали от раздумий. Кто-то из сидевших за столом обратился непосредственно к нему:

— Доктор Селдон!

Гэри кивнул.

— Можно ли считать, что вы также одобряете это? — Э-э-э… простите, что именно?

— Использование этих штук, — пояснил Юго, выкладывая на стол два переносных контейнера. Он расстегнул застежки контейнеров, и взору всех присутствующих открылись два ферритовых блока с информацией.

— Это саркианские симы, господа.

Гэри чуть не вскрикнул от изумления.

— Но разве Дорс не…

— Не разбила их? Она думает, что разбила. Понимаешь, я тогда принес в твой кабинет старые, ненужные ферритовые блоки. В них не было ничего ценного.

— Так ты знал, что она попытается…

— Я очень ценю и уважаю эту даму — она такая сильная, такая решительная… — Юго пожал плечами. — И я подумал, что по такому случаю она вполне может… немножко расстроиться.

Гэри улыбнулся. Он только сейчас понял, как сильно озлился на Дорс. И теперь этот гнев растворился в искреннем, радостном смехе.

— Вот здорово! Жена она мне или нет — всему должен быть предел.

Гэри хохотал так, что из глаз брызнули слезы. Сидящие за столом заразились его весельем, и под этот дружный, радостный смех Гэри понял, что давно уже ему не было так хорошо. На время все докучливые университетские проблемы, грядущее министерское кресло и все прочее показалось далеким и незначительным.