Страх полета - [100]

Шрифт
Интервал

— Может быть, он в Лондоне?

— Может быть… — мое сердце забилось сильнее, когда я подумала, что увижу его снова.

— Почему бы нам не поехать в Лондон вместе, — предложила я, — и не расстаться добрыми друзьями?

— Потому что ты должна справиться с этим сама, — сказал моралист Адриан.

Я не усмотрела ничего дурного в его словах. В общем-то он прав. Я сама залезла в этот бардак, так почему он должен оплачивать мое извлечение оттуда?

— Пойдем выпьем и все обдумаем, — сказала я, подойдя к нему.

— Отлично.

Мы влезаем в наш «триумф», карта Парижа лежит на моих коленях вверх ногами, а солнце освещает город — как в экранизации нашей истории.

Я везу Адриана к Буль-Мишу, и я счастлива, что помню все улицы, их приметы и повороты. Постепенно мой французский возвращается.

— Il pleut dans mon coeur comme il pleut sur la ville![59] — кричу я, взволнованная тем, что сумела вспомнить две строчки поэмы, которую учила все годы занятий французским. Внезапно (и беспричинно, если не считать вида Парижа) я воспаряю выше, чем это делают воздушные змеи. «Она просто переполнена адреналином», — говаривала моя мать. И это было правдой: когда я не пребывала в глубокой депрессии, я всегда кипела энергией, хихикала и острила.

— Что ты хочешь сказать этим своим «дождиком»? — спросил Адриан. — Это самый распроклято-солнечнейший день, который я когда-либо видел.

Но он уловил мое хихиканье, и раньше, чем мы вошли в кафе, мы оба воспарили. Мы припарковались на Рю дэз Эколь (ближайшая парковка, которую смогли найти) и оставили все вещи в машине. Минуту я колебалась, потому что закрыть ее не было никакой возможности — у «триумфа» есть только брезентовый тент, — но в конце концов чего я так беспокоюсь из-за какой-то собственности? Свобода — это просто другое слово для того ничего, что осталось потерять, правильно?

Мы выбираем кафе на площади Сен-Мишель, лепеча друг другу что-то о том, как хорошо вернуться в Париж, что Париж никогда не меняется, что кафе всегда там, где ты их оставил в прошлый раз, и улицы всегда там же, и Париж всегда там, где ты его оставил.

Каждому по два пива — и мы напоказ целуемся за столиком. (Кто-нибудь подумает, что мы величайшие любовники мира на отдыхе.)

— Супер-Эго растворяется в алкоголе, — замечает Адриан, и снова становится самоуверенным ловеласом, каким он был в Вене.

— Мое Супер-Эго растворяется в Европе, — говорю я. И мы оба достаточно громко смеемся.

— Давай никогда не возвращаться домой, — предлагаю я. — Давай останемся здесь навсегда и будем каждый день бредить.

— Виноград — вот единственный последовательный экзистенциалист, — отвечает Адриан, обнимая меня еще крепче.

— Или хмель. Кстати, с хмелью или с хмелем? Никогда не знала точно.

— С хмелью, — говорит он авторитетно, заливая рот пивом.

— С хмелью, — повторяю я и делаю то же самое.

Мы катаемся по Парижу. Мы едим кускус на завтрак и устрицы на ужин, а между ними мы бесконечно пьем пиво и делаем бесконечные остановки, чтобы пописать; мы проезжаем через Жарден де План и катаемся вокруг Пантеона и по узким улочкам рядом с Сорбонной. Мы проскакиваем через Люксембургский Сад. Наконец мы останавливаемся и отдыхаем на лавочке около Фонтэн де л'Обсерватуар. Счастливые, мы жаримся на солнце. Мы разглядываем огромных бронзовых коней, отвернувшихся от фонтана. У меня появляется странное ощущение неуязвимости, которое дает алкоголь, и я понимаю, что попала в самую середину романтического фильма. Я чувствую себя удивительно расслабленной, распущенной и легкомысленной, Нью-Йорк дальше, чем луна.

— Давай найдем комнату в отеле и отправимся в постель, — говорю я. Я чувствую не вожделение, а просто дружеское желание увенчать это романтическое и легкомысленное приключение красивым актом. Мы можем попробовать еще раз. Еще один раз, чтобы о нем можно было помнить. Все наши прежние попытки принесли некоторое разочарование. По-моему, досадно, что мы были вместе так долго и многим рисковали, а взамен получили так мало. Или, может быть, оно и к лучшему?

— Нет, — говорит Адриан, — у нас нет времени.

— Что ты имеешь в виду? Как это — «у нас нет времени»?

— Я должен уехать сегодня вечером, чтобы попасть в Шербур завтра утром.

— Зачем тебе нужно быть в Шербуре завтра утром? — Что-то ужасное зацветает, прорываясь сквозь алкогольную эйфорию.

— Чтобы встретить Эстер и детей.

— Ты шутишь?

— Нет, я не шучу, — он глядит на часы. — Они сейчас как раз выезжают из Лондона. Мы собирались отдохнуть недельку в Бретани.

Я уставилась на него, спокойно созерцавшего свои часы. Гнусность его предательства заставила меня онеметь. Вот я: пьяная, немытая, даже не знающая, что за день сегодня, и вот он, аккуратно выполняющий договор, который он заключил больше месяца назад.

— Ты хочешь сказать, что все время помнил об этом?

Он кивает.

— И ты позволял мне думать, что мы экзистенциалисты, а сам постоянно помнил, что тебе нужно в назначенный день встретить Эстер?

— Ладно, думай, что хочешь. Это вовсе не было так изощренно спланировано, как ты, кажется, воображаешь.

— Тогда как это понимать? Как ты посмел убедить меня в том, что мы бесцельно шляемся по Франции, если сам ни на секунду не забывал о встрече с Эстер?


Еще от автора Эрика Жонг
Как спасти свою жизнь

Российский читатель впервые получает возможность познакомиться с самым известным романом американской писательницы Эрики Джонг. Книги Джонг огромными тиражами расходились на ее родине, переводились на языки многих стран. И по сей день книги Джонг, пришедшие на гребне сексуальной революции, вызывают неоднозначную оценку.Мужчины и женщины, женщины и мужчины. Им никогда не понять друг друга. Давным-давно, когда мужчины были охотниками и драчунами, их женщины проводили всю жизнь, беспокоясь о детях и умирая от родов, мужчины жаловались, что женщины холодны, безответны, фригидны..


Я не боюсь летать

Айседора Уинг боится летать, боится мечтать, боится жить и быть собой. Когда она сидит в самолете, у нее холодеют пальцы, а ноги она не отрывает от пола, чтобы не потерять контроль. Пять лет Айседора страдает от одиночества рядом с мужем-занудой, который анализирует каждую ее фразу. Но внезапно соблазнительный незнакомец зовет ее отправиться с ним в путешествие, забыть обо всех несчастьях и обрести свободу. Хватит ли духу у трусливой Айседоры решиться на этот поступок, преодолеть страхи и твердо сказать себе: «Я не боюсь летать».


Ведьмы

Да, прав был принц Датский: на свете действительно есть многое, что и не снилось мудрецам, зато снится оно писателям, поэтам, художникам. Наш экспериментальный спецвыпуск посвящен тому, что находится за гранью яви, в завораживающем, волшебном Зазеркалье мистического художественного воображения.Дорогой читатель, Вы держите в руках необычный номер «Иностранной литературы»; все журнальные разделы подчинены в нем одной теме — Вы погрузитесь в мир «черной фантастики», сверхъестественных явлений и зловещих тайн, где порой властвует та сила, которая, как известно, «вечно хочет зла и вечно совершает благо».


Сердце Сапфо

Сапфо — женщина-легенда, любимица богов, создательница бессмертной любовной лирики, вечный символ плотской любви, даже за крупицу которой готовы были отдать жизнь и свободу великие и малые мира сего.Кому как не Эрике Йонг, автору романа «Я не боюсь летать», вызвавшего настоящий шок в Америке 1970-х годов и вошедшего в список самых сексуальных романов в истории человечества, было браться за благодатный труд рассказать историю жизни этой великой женщины.


Рекомендуем почитать
Дриада для повелителя стихий

Говорила мне мама в детстве: никогда не садись в машину к незнакомцам, не подходи к подозрительным личностям, тем более на безлюдной улице, но что делать, если пожилой человек схватился за сердце, готовый осесть на землю. Естественно, кинуться на помощь. Только вот старикашка оказался совсем не болен и вместо того, чтобы принять предложенную помощь, подложил знатную свинью. В итоге я оказалась в совершенно незнакомом мире с варварскими обычаями, в чужом теле и… рабском ошейнике, одной из сотни гонимых мужчин и женщин на невольничий рынок Таргезии.


Песня Обманщика

Давным-давно обманщик Локи пытался украсть золотые яблоки бессмертия. Но зачем? Что он собирался с ними делать? Совсем недавно смертная жена Локи, Каролина, родила их первенца. Родители, лишенные сна, изо всех сил пытаются насладиться своей первой спокойной ночью за последние нескольких месяцев, но старая песня рождает старые воспоминания, и Каролина наконец-то узнает мрачную, душераздирающую историю о том, почему Локи попытался украсть волшебные яблоки Идунны. И что он потерял при этой попытке. Переведено специально для группы ˜"*°†Мир фэнтези†°*"˜: http://vk.com/club43447162.


В предчувствии атаки

Для Кота и его друзей наступила пора нового испытания. Их всех ждала Академия. Чем обернётся новая встреча с Дмитрием? Каким окажется на пробу Илья Разумовский, тот, кто может унаследовать титул князя? И проявят ли себя враги? Коту, всегда остро ощущающему опасность, теперь нужно быть всегда на стороже. Всегда жить в предчувствии атаки…


Катя. Роман на 22 страницах

«Произведение впечатляет. Как будто сжатый до предела роман… Неожиданный финал сильно воздействует на восприятие. Рассказ запоминается в целом, остаются в памяти многие фразы».(Отзыв | Главный редактор «ACT»)


Великий Волшебник

Это книга о том, как из людей получаются волшебники. Это не так уж сложно — надо только попасть в ловушку, оказаться в Лабиринте и последовательно пройти семь перевоплощений.Сначала надо стать Красной Девой, потом — Оранжевым Гномом, потом — кем-то жёлтым, а кем, я уже и не помню, так как читал эту книгу слишком давно. А вы можете прочитать ее прямо сейчас — во всяком случае, первую глобулу.


Буколические сказы

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Память и желание. Книга 1

Роман «Память и желание» – это сага о всепоглощающей страсти и несбывшихся надеждах; это роман о хитросплетениях судеб и событий. Он охватывает несколько десятилетий жизни героев и переносит читателей из предвоенного Парижа и разоренной войной Польши во дворцы современной Италии, в благополучную Швейцарию и на другой континент – в Америку наших дней.До последних страниц книги читатели с напряженным вниманием следят за жизнью семьи главной героини Сильви Ковальской, пытаясь угадать развязку драматической и таинственной истории.


Прощальное эхо

Обаятельная миссис Клертон, кажется, имеет все, о чем только может мечтать любая женщина: роскошный дом в Лондоне, любящего, заботливого мужа, деньги. Но что ее, в прошлом москвичку Оксану Плетневу, безудержно влечет в родной город? Ностальгия, или, может быть, оставшаяся там любовь?..


Единственная женщина

Московская жизнь, казавшаяся издалека такой привлекательной, становится для главной героини романа Лизы Успенской жестокой жизненной школой. Ей приходится столкнуться и с обитателями московского «дна», и с капризными светскими дамами. В момент полного отчаяния она встречает человека, которого, как она вскоре понимает, искала всю жизнь. Но, несмотря на взаимную любовь, счастье с ним оказывается нелегким. Став женой крупного предпринимателя, Лиза не только получает возможность отдыхать за границей и жить в роскоши, но и разделяет с мужем все трудности и опасности его жизни.


Такая как есть

Героиня романа Ева Черни добивается всего, о чем она мечтала, для нее не существует запретов и препятствий, она не боится рисковать. Ее врожденный дар – возвращать женщинам красоту и молодость – приводит ее на вершину успеха: ее косметику и духи знают во всем мире.Блестящая женщина, Ева легко распоряжается чужими жизнями, но почему же в ее собственной события не всегда происходят по ее сценарию? Почему тайны, которые Ева тщательно прячет от посторонних глаз, снова и снова преследуют ее?