Страх и отвращение в Лас-Вегасе - [11]

В прокате автомобилей неприятности начались с новой силой. Подписав все бумаги, я забрался в машину и чуть было не потерял контроль над управлением, пока, врубив задний ход, пересекал стоянку к бензоколонке. Парень из прокатной конторы был явно шокирован.

— Послушайте, э… Как бы это… Вы, ребят, будете осторожно обращаться с этой машиной, а?

— Конечно.

— Боже, хочется верить! Вы только что задом объезжали полуметровый бетонный торец и даже не сбавили скорость! Сорок пять задним ходом! И чуть не врезались в бензоколонку!

— «Чуть-чуть» не считается. Я всегда проверяю коробку передач таким образом. Легкий прикол. Для остроты ощущений.

Тем временем мой адвокат занимался тем, что перетаскивал ром и лед из нашего старого «пинто» на заднее сиденье новой тачки. Служитель нервно взглянул на него.

— Слушайте, — сказал он. — Вы, ребят, что, пьете?

— Я — нет, — ответил я.

— Только загрузить горючим чертов багажник, — внезапно рявкнул адвокат. — Мы торопимся, в натуре, мать ее так. Отправляемся в Лас-Вегас на гонки в пустыню.

— Что?!

— Не волнуйтесь, — сказал я. — Мы — ответственные люди.

Я подождал, пока он завернет колпачок бензобака, включил первую скорость, нарочито не спеша тронулся, и мы вклинились в поток рычащих машин.

— Еще один мнительный зануда, — заметил мой адвокат. — Судя по всему, он под завязку закинулся спидом.

— Да, надо было тебе сунуть ему немного красных[4].

— Красные такому козлу не помогут, — возразил он. — Черт с ним. Голова другим забита. Столько еще нужно сделать, прежде чем выехать на шоссе.

— Я хочу раздобыть рясы священников. Они могут здорово пригодиться в Лас-Вегасе.

Но все магазины одежды были закрыты, а взломать церковь не хватало наглости.

— Чего зря беспокоиться? — сказал адвокат. — Ты должен помнить, что большинство полицейских — добропорядочные злобные католики. Можешь ты себе представить, что с нами сделают эти уроды, если заловят убитых в говно в краденых сутанах? Господи, да они нас кастрируют!

— Ты прав, — согласился я. — И ради Бога не кури эту трубку, пока стоим на красном свете. Всегда держи в голове, что нас уже пасут.

Он кивнул.

— Нужен большой кальян. Положим под сиденье, с глаз долой. Если кто-нибудь нас заметит, подумает, будто мы вдыхаем кислород.

Остаток ночи мы провели, затариваясь всякими веществами и загружая ими машину. Затем съели немного мескалина и отправились плавать в океане. Где-то на рассвете позавтракали в кафе Малибу, осторожно проехали город и стремительно помчались по окутанной смогом автостраде Пасадены, направляясь на Восток.

3 Странное лекарство пустыни… Кризис доверия

Меня все еще смутно терзал возглас нашего хитчхайкера, что он, дескать, «никогда не ездил в тачке с открытым верхом». Этот несчастный мудозвон живет в мире тачек с открытым верхом, которые все время со свистом проносятся мимо него по хайвэю, и он ни в одной из них ни разу даже не прокатился. От осознания этого факта я стал чувствовать себя как король Фарух. Меня подмывало заставить моего адвоката остановиться в следующем аэропорту и оформить какой-нибудь простейший, общеправовой контракт, согласно которому мы сможем просто отдать машину этому горемычному мудаку. Просто скажем: «Вот здесь подпиши это, и машина твоя». Дадим ему ключи, с помощью кредитной карточки быстро впишемся на реактивный самолет, летящий в какое-нибудь место типа Майами, возьмем напрокат другой огромный, цвета налитого красного яблока «шевро» для убойной, сверхскоростной гонки по мосту вплоть до самой последней остановки в Ки Уэст… а затем махнемся тачкой на лодку. Продолжая движение…

Но эта маниакальная задумка быстро отпустила. Совершенно бессмысленно было засаживать в тюрьму этого безобидного пацана — и, кроме того, у меня были планы на эту машину. Я предвкушал, с каким шумом мы будем носиться вокруг Лас-Вегаса на этом содомизаторе. Можно еще провести несколько серьезных автогонок по бульвару: притормозить у того большого светофора и начать орать в окружающие тебя машины:

— Ну вы, бля, засранцы поебанные! Гомосеки засратые! Когда дадут зеленый на хуй, я пиздану на полную и сдую вас всех, безмазовых подонков, с дороги!

Вот так. Бросить вызов этим ублюдкам в их же собственном огороде. С визгом тормозов подъебать к переходу, дергаясь под рев мотора, с бутылкой рома в одной руке, а другой жать на гудок, заглушая музыку… подернутые пеленой глаза с безумно расширенными зрачками, скрытыми за небольшими, черными, жлобскими, в золотой оправе очками… вопя тарабарщину… чистопородная опасная пьянь, от которой воняет эфиром и конечным психозом. Разогревать движок до ужасающего, пронзительного и дребезжащего скулежа, ожидая, когда дадут зеленый свет…

Как часто предоставляется такая исключительная возможность? Опустить этих козлов до самой сути их хандры и злобы. Старые слоны, прихрамывая, уходят умирать в холмы; старые американцы выбираются на автостраду и укатываются до смерти на своих невъебенных драндулетах.

Но наше путешествие было другим. Оно было классическим подтверждением всего правильного и порядочного, что есть в национальном характере. Это был грубый, физиологический салют фантастическим