Стойкий запах лосьона - [37]

- Доктор Костюкович вам уже сообщил, что стекла Зимина у нас есть? Через два-три дня я представлю вам протокол вскрытия и бланк гистологии.

- А большего и не нужно, Сажи Алимовна! - с энтузиазмом произнес главврач, словно только на нее и надеялся. - Работайте спокойно.

- Я принесла вам заявление: из больницы я ухожу. В конце месяца, - и она положила ему на стол листок бумаги.

- Как?! Почему? - оторопел главный. Каким бы он ни был, он все же понимал, что найти равного ей завотделением будет очень трудно, непросто будет найти и такого патогистолога, как Каширгова. - Ну что вы, Сажи Алимовна! Не спешите, подумайте. Ну произошло недоразумение! Инцидент исчерпан. Я вас не отпущу.

- Это не недоразумение. И вы прекрасно понимаете, о чем речь. После этого мы не сработаемся. Я ухожу на кафедру. У профессора Сивака есть место ассистента. Вы много потеряете, если от вас уйдет и такой невропатолог, как Костюкович. До свидания, - круто повернувшись, она вышла из кабинета.

26

Минут за тридцать Михальченко и Рудько добрались до стекляшки-будки поста ГАИ на Волынском шоссе. Дежуривший рябой старшина, поняв, что от него требуется, вышел и занял место у разделительной линии на "островке безопасности" - овальном пятачке, возвышавшемся над шоссе сантиметров на пятнадцать-двадцать.

- Ну что, будем загорать? - вздохнул Михальченко и глянул на часы. Была половина девятого утра. - Знать бы сколько.

- Кто знает. Тут Дугаев нами распоряжается, - отозвался Рудько. Но завгар сказал мне, что Дугаев сегодня должен обязательно вернуться.

- Хоть бы почитать что, - Михальченко окинул взглядом столик, на котором, кроме многоканального телефона-коммутатора ничего не было.

- Может, сгоняем в "подкидного"? - спросил Рудько.

- А карты?

- Это добро найдем, - Рудько вытянул ящичек стола и, порывшись, извлек колоду замусоленных карт. - Сдавай.

Сколько партий они сыграли, Михальченко не помнил, время тянулось медленно. Около часа дня они пошли в придорожный буфет, сколоченный из толстых фанерных щитов, стоявший между магазином автозапчастей и заправочными колонками. Буфет был почти пустой - всех отпугнули цены, а прежде тут всегда было полно шоферов-"дальнобойщиков". Взяли по две чашечки кофе и по пачке вафель. Когда вышли, Михальченко сказал:

- Ты иди, Богдан, а я в туалет схожу.

Возвращаясь из туалета, увидел, что старшина, остановив какой-то "ЗИЛ", разговаривал с шофером, сидевшим в кабине, лица его Михальченко не видел, но по номеру на борту понял: это та машина, которую они ждали. Михальченко быстро пошел в будку, где сидел Рудько.

- Дугаев прибыл, - коротко сообщил он Рудько.

Минут через пять вошли старшина и Дугаев.

- Вот, товарищ старший лейтенант, ездит, а техосмотр не прошел. - Уже три месяца просрочено, - старшина положил перед Рудько документы Дугаева.

Рудько стал медленно молча перелистывать бумажки, нарочито долго читал, а Михальченко осторожно разглядывал Дугаева.

- Что же это вы, Дугаев? - спросил наконец Рудько.

- Машина не моя, товарищ старший лейтенант.

- Куда ездили?

- На Волынь. Надо было в одном хозяйстве получить хмель.

- А кто послал вас?

- Начальство.

- Кто именно?

- Начальник отдела снабжения и сбыта.

- Фамилия?

- Деркач Алевтина Сергеевна.

- Она что, не знала, что машина не прошла техосмотр?

- Наверное, нет.

- А почему завгар ей не сказал?

- Не знаю.

- Ну а вы-то сами? Не дитя ведь. Почему не сказали ей.

- Да как-то так вышло, вроде срочно.

- Вы когда узнали, что предстоит ехать на Волынь?

Дугаев задумался. Явно прикидывал, как ответить, поскольку не знал, что на уме у Рудько. Наконец произнес:

- За три дня до поездки.

- Вот видите, а вы говорите "срочно". А мы ведь вас ждали, Дугаев, Рудько посмотрел на Михальченко. - Это я вас приглашал к девяти утра. Моя фамилия Рудько. А вы сели и уехали. Если знали за три дня о командировке, почему же не предупредили, что не явитесь?

- Так как-то получилось. Вы уж извините, товарищ старший лейтенант.

- У вас накладная на груз есть?

- А как же! - Дугаев извлек из бокового кармана тонкие листки.

Просматривая их, Рудько как бы между прочим спросил:

- У вас гараж есть?

- Личный, что ли?

- Личный.

- Есть. Правда, металлический.

- Какая машина в нем стоит?

- У меня сейчас машины нет. Продал. Там старенький мотоцикл.

Михальченко видел по глазам Дугаева, что тот, иногда поглядывая на него, пытается понять, кто этот в штатском, какова его роль тут?

- Нескладно получается, Дугаев, - произнес молчавший все время Михальченко. - Говорите, что о поездке знали за три дня. А жене сказали накануне вечером, что назавтра собираетесь в ГАИ, но позвонила Деркач, и утром укатили на Волынь. Так кто врет, Дугаев, вы или ваша жена?

Не давая ему опомниться, Рудько спросил:

- Вы давно были в своем гараже?

- Давно, наверное, месяца два назад.

- Что в нем хранится? - спросил Рудько.

- Кроме старого мотоцикла - ничего.

- Может, сдавали гараж в аренду?

- Нет.

- Дугаев, я давненько работаю в угрозыске, - вдруг мягко сказал Михальченко. - Да и следователь Рудько тоже, как понимаете, не пальцем деланный. Как думаете, кому из нас сейчас легче - вам или нам?