Стоящий в тени Бога - [23]

«Глупость человека извращает путь его, а сердце его негодует на Господа» (Пр. 19:3). Большинство солдат, пришедших под водительство Гавлонита, плохо знали Тору и не соблюдали ее заветы в полной мере, часто богохульствовали.

Станет ли Элохим поддерживать таких?! «Хранящий заповедь хранит душу свою, а нерадящий о путях своих погибнет» (Пр. 19:16).

Так чего же он, Иуда, подобно Иову, ропщет на Господа Бога своего?! Радоваться надо! «Наказывай сына своего, доколе есть надежда, и не возмущайся крикам его. Гневливый пусть терпит наказание: потому что, если пощадишь его, придется тебе еще больше наказывать его» (Пр. 19:18—19).

Не содержалось в Писании указаний о том, что надо лучше вооружить свое войско, перенять у римлян или парфян их военную тактику, которая только и может принести победу, что необходимо постоянно тренировать своих солдат, найти союзников среди других покоренных Римом народов, попытаться поднять рабские мятежи на территории самой Италии. Этого требовал здравый смысл, и такие мысли были в голове потерпевшего поражение полководца. Однако, к сожалению, «Много замыслов в сердце человека, но состоится только определенное Господом... Перестань, сын мой, слушать внушения об уклонении от изречений разума» (Пр. 19:21, 27).

Долгих десять лет после смерти Ирода создавал Иуда новую армию – полчище подлинных «ганна'им». Презрев отличия Избранных от фарисеев, ессенов, саддукеев, ходил он по синагогам и проповедовал то, что сближало абсолютно всех евреев, к какой бы секте они ни принадлежали, – веру в Царство Небесное и в исключительность народа избранного.

Не уставал он укорять потомков Иакова: они, кроме божественной власти, признают еще и господство над собой италиков и их сторожевых псов – иродиан.

– Позор, что единственный в олам народ, заключивший завет с истинным Богом, мирится с положением римских данников и считает своими владыками, кроме Адонаи, еще и смертных людей! – кричал он на базарах и привратных площадях, на молениях в синагогах и во время кагалов – вечерних посиделок старейшин.

– «Нет царя, кроме Бога!» – повторял он заветный клич Маккавеев и молился святейшей молитвой Израиля: «Господи, царствуй над нами один!»

– Давайте с оружием в руках вернем Иудее независимость! – призывал Галилеянин восторженные толпы. – Если мы победим, то Царство Божие с нами придет; если же погибнем, то Шаддай, воскресив нас из мертвых, как первенцев возлюбленных Своих, для дней Мессии, дарует нам венец нетленной славы!

До того красноречив и убедителен был Иуда сын Иезекии, что даже враги признавали его замечательным софистом – законоучителем, несмотря на то, что он не учился ни в одной из известных раввинских школ[22].

Провидение так устроило душу, что она легко поддается внушению.

Эмоции, которые оратор старается передать аудитории, настрой соседа, рассказывающего что-то узкому кругу дружков, изливаются из этого единственного источника на все окружение. В свою очередь, толпа с неизменной силой тянет одиночку за собой, как табун лошадей жеребенка, боящегося отстать от матери-кобылы.

Семьдесят старейшин израильских колен, выведенных Моисеем из плена египетского, впали в экстаз и стали пророчествовать перед тем, как Саваоф прислал перепелов изголодавшимся потомкам Иакова, а потом поразил их великой язвой за прихотливость (Чис. 11:25).

Адонаи уготовил первому израильскому царю событие, которому суждено было коренным образом изменить жизнь Саула, – встречу с групповыми пророками наби[23]: «встретишь сонм пророков, сходящих с высоты, и пред ними псалтырь и тимпан, и свирель и гусли, и они пророчествуют. И найдет на тебя Дух Господень, и ты будешь пророчествовать с ними, и сделаешься иным человеком» (1 Цар. 10:5—6).

Несколько лет спустя Саул послал слуг в погоню за Давидом. Беглец скрылся в городе Рама, где обитал его благодетель Самуил, возглавлявший сонм наби. Посланцы царя выслушали пророка, и их охватил экстаз.

Государь направил вторую группу охотников за беглым зятем, потом третью – все, прибыв в Раму, начинали пророчествовать.

Наконец, властитель, изуверившись в прислуге, сам взялся за дело: «пошел он тогда в Наваф в Раме, и на него снизошел Дух Господень, и он шел и пророчествовал, доколе не пришел в Наваф в Раме. И снял он одежды свои, и пророчествовал пред Самуилом, и весь день тот и всю ту ночь лежал не одетый; поэтому говорят: «неужели и Саул во пророках?» (1 Цар. 19:19—24).

Жители подвластной Риму земли обетованной оказались не менее подвержены пророческому экстазу, нежели их предки двенадцать и десять веков назад, в эпохи Моисея и Саула. Большинство из тех, кто приходил хоть единожды послушать пламенные проповеди Гавлонита, привыкали к ним, как пьяница к раке – крепкому хмельному напитку из фиников[24]. Им хотелось все больше и больше. Они уже не могли обходиться без проповедей, без участия в совместных многочасовых молениях, без духа братства, пронизывающего многосотенную толпу, без возможности наконец-то свободно выплеснуть ярость и ненависть к захватчикам, без обретенной надежды в избавление от власти нечестивых италиков, без заново родившейся веры в скорый приход Мешиаха и Царства Божия!