Стояние в Вере - [34]

Тщательно обдумывая сложившуюся ситуацию и боясь внести в церковную жизнь новые нестроения, он решил прежде всего обсудить болезненный вопрос со своими викариями: архиеп. Угличским Серафимом (Самойловичем), архиеп. Варлаамом (Ряшенце-вым), временно управляющим Любимским викариатством, и еп. Ростовским Евгением (Кобрановым). Что это были за люди?

Архиепископ Серафим — уроженец Полтавской губернии. Родился в 1885 году, окончил Полтавскую семинарию, принял монашество и рукоположение и уже в двадцатилетнем возрасте был направлен миссионером в Северную Америку, где впоследствии был назначен наместником Толгского монастыря по просвещению инородцев. В 1915 — 1920-х годах настоятельствовал в Угличском Александровском монастыре, был возведен в сан архимандрита. Его незаурядные способности и твердость убеждений были замечены Святейшим Патриархом Тихоном, который счел достойным поставить его на свещницу архиерейского служения, несмотря на то, что в ту пору архимандриту было всего 35 лет. 2 февраля ст.ст. 1920 года он был хиротонисан во епископа Угличского, викария Ярославской епархии, а в 1924 году Патриарх Тихон возвел его в сан архиепископа.

Это был стойкий в Православии, неподкупный иерарх. Именно за эти качества митр. Иосиф (Петровых) распоряжением от 25 ноября (8 декабря) 1926 года поставил архиеп. Серафима в число своих преемников.^[71] За эти же качества ценил его и митр. Сергий, и в то время, пока он находился под арестом (с 30 ноября 1926 г. по 27 марта 1927 г.), именно архиеп. Серафим управлял Русской Церковью.

Другой, временный викарий, управляющий Любимским викариатством с конца 1927 года, — архиеп. Варлаам (в миру Виктор Ряшенцев) — родом с Тамбовщины. Он родился 8 июня 1878 года в купеческой семье. Закончив в 1900 году Казанскую духовную академию со степенью кандидата богословия, был определен учителем русского и церковно-славянского языков в Уфимское духовное училище. В том же году, 8 октября, он принял иноческий постриг, а 10 октября — рукоположение в сан иеромонаха. Служил преподавателем и инспектором Уфимской духовной семинарии, выполнял благочиннические обязанности по надзору за единоверческими церквами Уфимской епархии. В августе 1902 года был переведен ректором в Полтавскую духовную семинарию, с возведением в сан архимандрита, где трудился до своей хиротонии во епископа в 1913 году.^[73] (Кстати, в его хиротонии принимал участие и Сергий (Страгородский), архиеп. Финляндский), Сначала епископ Гомельский, викарий Могилевской епархии, затем еп. Псковский, архиепископ Пермский, [Дата возведения его в сан архиепископа неизвестна] он в ноябре 1927 года был уволен на покой, а в декабре был временно назначен управляющим Любимским викариатством Ярославской епархии.

Этот иерарх также отличался твердостью в Православии. Обновленцы активно пытались склонить его на свой путь, но он категорически отказался примкнуть к еретикам. Это был в полном смысле слова архиерей-подвижник, отличавшийся духом старчества, любовью к церковно-уставным службам, смирением и сердечностью.

В отличие от двух первых викариев, третий — еп. Евгений — обладал несколько иными чертами. Это был хотя и глубоко эрудированный, но весьма заносчивый и своенравный человек.

Родившийся в 1891 году в Смоленской епархии, он окончил Московскую духовную академию и был оставлен в ней профессорским стипендиатом. Одновременно он слушал лекции на восточном факультете Петроградского университета. В конце 1917 года Патриарх Тихон рукоположил его в священники, а в 1921 г. еп. Палладий (Добронравов) совершил над ним иноческий постриг в Новоспасском монастыре, который он возглавил после кончины настоятеля. В 35 лет, 14(27) марта 1926 года, в Нижнем Новгороде архим. Евгений был хиротонисан во еп, Муромского, викария Владимирской епархии. Однако сразу же после таинства он неожиданно заявил хиротонисавшему его митр. Сергию, что в Муром не поедет, а желает остаться в Москве. “Зачем же вы принимали назначение, наречение и хиротонию в Муромского, если не хотите ехать туда? — спросил его митр. Сергий. — За нарушение присяги Вас нужно сейчас же лишить архиерейства”. Только после такого вразумления еп. Евгений смирился и отправился к месту назначения. 15 сентября 1927 года его перевели еп. Балашовским, а 14 декабря того же года — еп. Ростовским, викарием Ярославской епархии.

Вот с такими архиереями и обсудил митр. Агафангел наболевший вопрос. В их совещании, котороое состоялось в январе 1928 года, принял участие и высланный в Ростов митр. Иосиф (Петровых).

Высказав свои мысли по поводу создавшегося церковного положения, ярославские архиереи решились на отделение, о чем и известили 6 февраля (24 января ст.ст.) 1928 года митр. Сергия:

“Его Высокопреосвященству, Высокопреосвященнейшему Митрополиту Сергию, Заместителю Патриаршего Местоблюстителя.

Ваше Высокопреосвященство! Хотя ни церковные каноны, ни практика Кафолической Церкви Православной, ни постановления Всероссийского Церковного Собора 1917 — 1918 гг. далеко не оправдывают Вашего стояния у кормила высшего управления нашею отечественною Церковью, мы, нижеподписавшиеся епископы Ярославской церковной области, ради блага и мира церковного считали делом своей совести быть в единении с Вами и иерархическом Вам подчинении. Мы одобряли и утешали себя молитвенным упованием, что Вы, с Божией помощью и при содействии мудрейших и авторитетных из собратьев наших во Христе — епископов, охраните церковный корабль от грозящих ему со всех сторон в переживаемое нами трудное для Церкви Христовой время опасностей и приведете его неповрежденным к спасительной пристани — Собору, который уврачует живое и жизнеспособное тело церковное от постигших его, по попущению Промысла Божия, недугов и восстановит надлежащий канонический порядок церковной жизни и управления.