Стороны света - [24]

– Ты молодец, ты справился.

Его как будто выпотрошили, Казимир, скрючившись, катается по полу с открытым ртом, из которого не может вырваться даже крик. Но боль не имеет никакого значения, потому что теперь он знает – зеленые глаза больше на него не смотрят.

Формоз посмотрел на Императора, тот все так же сидел в кресле, руки лежали на столе, голова откинута, глаза закрыты. Формоз осторожно подошел и провел рукой по лицу Лазаря – он почувствовал ровное глубокое дыхание. Жрец коснулся его плеча, но Император даже не шевельнулся. Это хорошо, подумал Формоз, лорд Мадог будет доволен.

Непроглядная тьма и спертый воздух. Канцлер был слеп, он не мог дышать… Но через несколько мгновений паника прошла, и он сделал глубокий вдох. Странные запахи: пыль, ветошь, дерево, железо, соль, что-то еще, незнакомое, но очень похожее на что-то… Начало светлеть. Сначала Канцлер подумал, что его глаза привыкли к темноте, но это было не так. Начали светиться стены. Он стоял по другую сторону двери наверху небольшой лестницы. Канцлер спустился, перед ним оказалась дорога шириной в два-три метра, по обеим ее сторонам, утопленные в скалу почти до самых носов, украшенных морскими чудовищами, стояли длинные северные ладьи. Канцлер протянул руку и коснулся одной и них, пальцы ощутили под собой гладкое дерево, Канцлер поднес руку к глазам – ни следа пыли. Ладьи были черными и блестящими, Канцлер понял, что их сделали из железного дерева – редкой породы, которая встречалась только на отдаленных северных островах. Очень дорогое дерево, за таким в старину специально отправляли несколько судов, и они уходили на месяцы, чтобы найти нужный остров. Канцлер посмотрел вперед – ряд ладей казался бесконечным. Он пошел дальше, морские химеры смотрели на него своими деревянными глазами и скалили деревянные пасти. Большинство ладей были целыми, но попадались и такие, на днищах которых явственно были видны царапины – скалы и морские звери, в одной из ладей зияла большая дыра, Канцлер заглянул внутрь, но увидел только темноту. Он продолжал идти вперед, шаги гулко отдавались в темноте от невидимых сводов, и снова Канцлера посетила предательская мысль о том, что над ним тонны камня, и что своды могут в любой момент обрушиться. Захотелось броситься обратно и закончить, наконец, эту безумную пытку. Что со мной, подумал Эльте, почему я пошел сюда один, даже не зная, что может здесь произойти?… И почему Капитан отпустил его? А разве он мог не отпустить? Мог не починиться приказу? Да и как бы выглядел Капитан, хватающий Канцлера и оттаскивающий его от стены изо льда? Канцлер усмехнулся, смех полетел в высоту и отразился многократным эхо. Канцлеру это неожиданно понравилось – бессонная ночь и беспокойство последних дней сделали его полубезумным.

– Эй! – крикнул он.

Эй, эй, эй, эй… Канцлер снова рассмеялся.

– Да кто может быть в этом мавзолее… – произнес он, повернул голову и застыл на месте от ужаса.

Несколько мгновений потребовалось, чтобы разобраться. Ладьи закончились. Теперь по сторонам дороги стояли войны, привязанные к столбам. Все они были почти по два метра ростом, их тела были покрыты доспехами из кожи и железа, головы окружали ореолы длинных волос, перетянутых обручами на лбу. В руках они держали оружие: мечи, палицы и молоты. Но страшнее всего были лица: загорелая темная кожа, выдубленная морем и ветром, длинные бороды, и блестящий темный агат, вставленный в глазницы. Вокруг Канцлера стояли мумии. Когда первый шок прошел, он решил внимательно рассмотреть одну из них – рыжеволосого великана, рядом с которым даже Лазарь казался бы карликом – рука все еще сжимала тяжелый молот, который он, казалось, опустил лишь несколько мгновений назад, сквозь льняные рукава можно было разглядеть даже вздувшиеся от напряжения мышцы. Канцлер заставил себя сделать шаг назад и снова пошел по дороге. Больше ему не хотелось смеяться. Кто эти люди? Войны конунга, те, кто своими подвигами заслужили жизнь по ту сторону вечности? В отличие от кораблей на солдатах не было следов ран, как будто бы они ровным строем вошли в пещеру и замерли на месте, единственное, что их предательски выдавало – чуть видные веревки на поясах, которыми они были привязаны к столбам все из того же железного дерева. Эльте вдруг понял, что запах, который он так и не смог опознать, исходил от мумий – странный, похожий на запах каких-то благовоний и вяленого мяса одновременно. Канцлер посмотрел вперед. Теперь он начал различать противоположную стену пещеры, но пока лишь смутно. Что же будет дальше?

А дальше были сами правители.

Они сидели на своих тронах вдоль дороги, гордые и молчаливые, почти такие же, как их войны. Эльте никогда не видел конунгов и даже не представлял, как они должны выглядеть, но почему-то сразу же понял, кто перед ним. Их одежда не отличалась от одежд воинов, рядом с их тронами стояло такое же оружие, постаревшее и выщербленное, но их лица… У них были глаза, почти у всех серые, самые настоящие глаза, которые навеки застыли, остановив свой невидящий взгляд в одной точке. Некоторые были стариками, некоторые совсем юношами, у одного не было руки, у другого было изуродовано лицо – следы кровавых сражений и предательств. У всех были острые вытянутые лица, которые оканчивались окладистыми бородами, и чуть крючковатые носы. Почти все конунги Севера были одной крови. Только один отличался от них – темноволосый и темноглазый, молодой, с широким лицом и переломанным носом. Канцлер остановился около него. Кем ты был, и как тебе удалось нарушить этот ряд? Но дальше все вернулось на круги своя – снова острые лица и серые глаза. Канцлер начал считать. Досчитал до тридцати, снова посмотрел вперед и сбился: теперь уже была видна стена, у которой стоял огромный трон, на котором сидела исполинская фигура.