Стопроцентный американец (Исторический портрет генерала Макартура) - [24]
Он чувствовал: нужно ломать правила, делать их подвижными, гибкими, чтобы сохранить систему подчинения, придать ей новый запас прочности. Для этого следовало отказаться от некоторых условностей, в том числе и мелочных. Макартур поэтому сам вопреки запретам раскрывал перед курсантом портсигар, позволял себе на приветствие подчиненного ответить пощелкиванием хлыста. Это была демократизация (внешняя, конечно) строгих порядков, своего рода дань времени. Порядки же на самом деле оставались строжайшими.
В результате реформ создавался новый тип офицера, способный на проявление самостоятельности, инициативы или, как часто повторял Д. Макартур, "на импровизацию". Короче говоря, новый начальник Вест-Пойнта решил превратить собственные, выработанные еще в юные вест-пойнтские годы принципы в общие, хотя бы в масштабе офицерского корпуса, хотя бы той его части, которая формировалась из выпускников академии. Он мечтал о том, чтобы армию не раздирали противоречия, чтобы она была монолитом. Здесь поэтому, велика роль офицера. Следовательно, ему необходимо обладать глубокими, разносторонними знаниями. Каждому офицеру, кроме пушки, следовало хорошо разбираться в политике. Он, требовал Д. Макартур, уже не бездумный служака, не "надежный раб устава". По мнению нового начальника Вест-Пойнта, самый ценный воин - это не слепой исполнитель, а ослепленный, точнее вооруженный, новыми яркими, привлекательными доктринами. Они должны делать человека слепым по отношению к мелким, отвлекающим внимание политическим раздражителям, как надежные шоры, помогающие лошади чувствовать себя уверенно в шумном, гремящем, многоголосом городе. Именно на почве идей, которые культивировались под крышей академии, у ее курсантов развивались политическая агрессивность, пренебрежительное отношение к другим народам, суверенитету других стран. Сегодня американцы с удовольствием отмечают, что военные доктрины, включая политику "новых рубежей", неоглобализм, "теорию вакуума", "оборонительного периметра", "советской угрозы" и т. д., создавались, разрабатывались либо в лабораториях Вест-Пойнта, либо его воспитанниками.
Ну и что же в результате представлял собой конечный продукт Вест-Пойнта? Тот самый офицер, которого хотел слепить (и лепил) по своему образу и подобию Дуглас Макартур? Тем более что в каждом выпускнике академии есть немного от Макартура. По удивительному совпадению, во времена, когда Вест-Пойнт взялся за Дугласа Макартура, чтобы сделать из него стопроцентного офицера вооруженных сил США, академию посетил проездом на Кубу молодой британец Уинстон Черчилль. Свои впечатления выпускник Сандхерста, самого престижного военного заведения Великобритании, изложил в письме брату:
"Курсанты здесь в возрасте от 19 до 22 лет, обучаются четыре года. Им запрещено курить. Кажется, свободы у них меньше, чем в любой обычной школе для мальчиков в нашей стране. Молодые люди (академии), которым отказано в личной свободе до такой степени, не могут стать хорошими гражданами и солдатами".
Десятилетия спустя У. Черчилль не мог не испытывать удовольствия, радоваться собственной проницательности и умению делать выводы из увиденного, получая депеши от подполковника Уилкинсона. Во время второй мировой войны этот британский офицер связи находился при штабе американской армии в Австралии, и длительное время через каналы "М-16" докладывал прямо и без задержки непосредственно премьер-министру, то есть У. Черчиллю, о каждом шаге Д. Макартура.
И вот У. Черчилль читает следующую характеристику дважды выпускника Вест-Пойнта:
"Он хитер, самолюбив, горд, недосягаем, замкнут до предела, чрезвычайно тщеславен. Он обладает воображением, самоуверен, физически смел и внешне привлекателен. Не допускает никакого юмора в свой адрес, с правдой не считается. Об этих своих недостатках не ведает. Он ошибочно принимает свои эмоции и амбиции за принципы".
Эту характеристику весьма оригинально дополняет другой британец, близкий к разведывательным кругам. Рональд Левин - автор ряда трудов по истории второй мировой войны, также оттолкнулся от данных агентов "М-16" и других служб. Прежде всего он отмечает: будучи достаточно хитрым и понимающим, что следует действовать на основании надежных разведданных, Д. Макартур тем не менее временами отвергал их с порога, потому что уже создал свою собственную картину, а то, что принадлежало ему, из обсуждения "исключалось". Такое поведение Р. Левин назвал "слепотой".
"Приступы слепоты,- пишет он,- усугублялись гордыней властелина: он не мог терпеть присутствие в сфере своего командования служб, которые не подчинялись непосредственно ему. Он не дал разрешения отделу стратегических операций (ОСС, в последующем ЦРУ) действовать на месте военных действий в юго-западной части Тихого океана. В 1944 году Макартур затеял свару с генералом Маршаллом (начальник генштаба) в связи с командированием в его зону советников (для сбора сверхсекретной информации) из специального отдела, которые отчитывались по приказу Маршалла перед самим Пентагоном в Вашингтоне".
Опираясь на эти и другие факты, проанализировав поступки, действия, тактику и стратегию выпускника Вест-Пойнта, Р. Левин приходит к заключению, которое помогает понять жизненные, моральные, политические позиции "кесаря" и его последователей:
Автор книги — журналист, корреспондент «Правды» в Маниле, на основании личных встреч, впечатлений и материалов филиппинской и зарубежной прессы в очерковой форме рассказывает о жизни филиппинцев, создает живые и яркие описания быта, показывает красочную, порой противоречивую картину современной филиппинской действительности.
Долгая засуха поселила тревогу в круглых хижинах кенийской деревни племени кикуйю. Ее жители ждут спасения у колдунов, которые должны вымолить дождь у бога Мвене-Ньяга… Этот эпизод вводит читателя в будни восточной и северной частей Африканского континента, а также некоторых арабских стран, где удалось побывать автору — корреспонденту «Комсомольской правды». Книга иллюстрирована фотографиями автора.
Повествование описывает жизнь Джованны I, которая в течение полувека поддерживала благосостояние и стабильность королевства Неаполя. Сие повествование является продуктом скрупулезного исследования документов, заметок, писем 13-15 веков, гарантирующих подлинность исторических событий и описываемых в них мельчайших подробностей, дабы имя мудрой королевы Неаполя вошло в историю так, как оно того и заслуживает. Книга является историко-приключенческим романом, но кроме описания захватывающих событий, присущих этому жанру, можно найти элементы философии, детектива, мистики, приправленные тонким юмором автора, оживляющим историческую аккуратность и расширяющим круг потенциальных читателей. В формате PDF A4 сохранен издательский макет.
В этой книге рассказано о некоторых первых агентах «Искры», их жизни и деятельности до той поры, пока газетой руководил В. И. Ленин. После выхода № 52 «Искра» перестала быть ленинской, ею завладели меньшевики. Твердые искровцы-ленинцы сложили с себя полномочия агентов. Им стало не по пути с оппортунистической газетой. Они остались верными до конца идеям ленинской «Искры».
Рассказ о жизни и делах молодежи Русского Зарубежья в Европе в годы Второй мировой войны, а также накануне войны и после нее: личные воспоминания, подкрепленные множеством документальных ссылок. Книга интересна историкам молодежных движений, особенно русского скаутизма-разведчества и Народно-Трудового Союза, историкам Русского Зарубежья, историкам Второй мировой войны, а также широкому кругу читателей, желающих узнать, чем жила русская молодежь по другую сторону фронта войны 1941-1945 гг. Издано при участии Posev-Frankfurt/Main.
ОТ АВТОРА Мои дорогие читатели, особенно театральная молодежь! Эта книга о безымянных тружениках русской сцены, русского театра, о которых история не сохранила ни статей, ни исследований, ни мемуаров. А разве сражения выигрываются только генералами. Простые люди, скромные солдаты от театра, подготовили и осуществили величайший триумф русского театра. Нет, не напрасен был их труд, небесследно прошла их жизнь. Не должны быть забыты их образы, их имена. В темном царстве губернских и уездных городов дореволюционной России они несли народу свет правды, свет надежды.
В истории русской и мировой культуры есть период, длившийся более тридцати лет, который принято называть «эпохой Дягилева». Такого признания наш соотечественник удостоился за беззаветное служение искусству. Сергей Павлович Дягилев (1872–1929) был одним из самых ярких и влиятельных деятелей русского Серебряного века — редактором журнала «Мир Искусства», организатором многочисленных художественных выставок в России и Западной Европе, в том числе грандиозной Таврической выставки русских портретов в Санкт-Петербурге (1905) и Выставки русского искусства в Париже (1906), организатором Русских сезонов за границей и основателем легендарной труппы «Русские балеты».
Более тридцати лет Елена Макарова рассказывает об истории гетто Терезин и курирует международные выставки, посвященные этой теме. На ее счету четырехтомное историческое исследование «Крепость над бездной», а также роман «Фридл» о судьбе художницы и педагога Фридл Дикер-Брандейс (1898–1944). Документальный роман «Путеводитель потерянных» органично продолжает эту многолетнюю работу. Основываясь на диалогах с бывшими узниками гетто и лагерей смерти, Макарова создает широкое историческое полотно жизни людей, которым заново приходилось учиться любить, доверять людям, думать, работать.