Стопроцентно лунный мальчик - [2]

Он вовсе не уникум, хотя достаточная редкость, чтобы вызывать любопытные взгляды и шепотки за спиной. Не совсем нормальный. Их много, носящих позорное клеймо — стопроцентно лунных мальчиков и девочек, мужчин и женщин. Тысячи. И все носят защитные очки. Обязаны носить. Их всех, уродов несчастных, заставляют носить защитные очки. Иначе — ссылка на ту сторону Луны. Иеронимус проклинал свою жизнь, со всех сторон обставленную запретами.

Он сел на постели, сдвинул очки на лоб и потер усталые глаза. Покосился на окно. За стеклом что-то происходило. Точнее, готовилось произойти… Он быстро вернул очки на место. Ну точно: здоровенная колибри подлетела вплотную и застучала клювом в стекло, выпрашивая подачку по обычаю этих надоедливых птиц. Иеронимус швырнул в нее подушкой. Колибри улетела. Он заранее знал, что так будет. В те несколько секунд без очков Иеронимус увидел всю сцену, разыгранную едва различимыми тенями, прежде чем это произошло в действительности. Очки отсекают его природную способность заранее видеть перемещение физических тел. Все стопроцентники обладают этим свойством, потому лунные власти и приняли законы, принуждающие их подавлять свое специфическое зрение, притворяться нормальными людьми, когда на самом деле они совсем не такие.

Один закон сформулирован особенно четко: никогда не смотреть на других людей без специальных защитных очков. Именно этот закон Иеронимус нарушил вчера. И если об этом станет известно, последствия будут самыми суровыми.

Земная девочка, у которой вместо имени — целая фраза. Он раньше не встречал подростков с планеты-прародительницы. Живая, умная, своенравная, она даже знала о стопроцентниках. Была бы она лунницей, Иеронимус от нее запросто отмахнулся бы, но его очаровали экзотический акцент, необычная походка и наивный земной энтузиазм. Слабак, не смог устоять. Она хотела, чтобы он посмотрел на нее без очков.

И он посмотрел.

Теперь он больше никогда ее не увидит.

Иеронимус нарушил закон. Сняв очки, он мог совершенно точно узнать, что будет с человеком, на которого он смотрит. Он знал, что будет с нею. И от этого было ужасно грустно.

Еще две колибри врезались в оконное стекло и улетели, оглушенные. Иеронимус вдруг вспомнил: Окна Падают На Воробьев. Ее звали Окна Падают На Воробьев. Он еле слышно прошептал эти слова. Вновь обретенное имя тихим вздохом скользнуло с губ и на миг воплотилось в зрительный образ. Такую он видел ее на прощанье: одной рукой касаясь перил, она взглянула на него в последний раз, прежде чем исчезнуть, поднявшись по грязной, плохо освещенной гостиничной лестнице.

Окна Падают На Воробьев.

Иеронимус выглянул в окно. На фоне красного неба вырисовывался длинный ряд озаренных неоновыми огнями многоэтажек. Море Спокойствия сплошь застроено высотными домами, и сам он — тоже частица единого урбанистического пейзажа с бесконечно повторяющимися группами небоскребов. Иеронимус жил вместе с родителями на восемьдесят восьмом этаже стандартной высотки. Отец нечасто повышал на него голос, но когда Иеронимус явился домой под утро, у предка буквально сорвало крышу.

Ринго Рексафин отлично знал, что в метро случаются поломки, иначе его сын вернулся бы вовремя, но разорялся он не из-за этого. «Почему ты вечно попадаешь в подобные ситуации? Почему постоянно идешь на поводу у других? Нашему метро больше трехсот лет!» Отцовский баритон звучал на полную громкость, у родителя и у самого глаза слипались, он не ложился всю ночь и был по этому поводу в бешенстве. Да и прав он вообще-то. Лунное метро славилось всевозможными авариями, а иногда поезда снимали с линии и отправляли на техосмотр без всякой видимой причины. Просто так, ни с того ни с сего. Чья-то левая нога захотела — и пожалуйста, а в результате можно застрять на несколько часов. И если бы одни только поломки! В древних туннелях творился криминальный беспредел — ограбления, изнасилования, поножовщина. Отец особенно нервничал, потому что как раз накануне на той же самой ветке метро убили двоих из Плагстон-хайтс. Их поезд застрял между двумя пригородными станциями посреди Моря Спокойствия. Трое мерзавцев в масках из чулка напали на несчастную парочку — те, на свою беду, оказались единственными пассажирами в вагоне. Девушке отрезали голову, а мужчине вырвали глаза. Жуткая находка для утренних пассажиров.

Иеронимус выслушал эту историю очень внимательно, как и другие подобные. Вчера, в тесноте вагона, он вспоминал ее во всех подробностях, чувствуя, как подступает паранойя. Человек с вырванными глазами был стопроцентно лунным. Следователей — как и журналистов — особенно заинтересовал один любопытный факт: глаза так и не нашли. Убийцы унесли их с собой. Не взяли ни денег, ни ценностей, даже защитные очки парня бросили, а глаза прихватили.

Полицейские знали, в чем тут дело. Догадаться-то нетрудно: цвет глаз был такой же, что скрывается под очками у всех стопроцентно лунных. Весьма необычный цвет, встречается только в их глазах и нигде больше. Совершенно новый цвет, его невозможно разложить на привычные оттенки. Четвертый основной цвет. Один-единственный взгляд на него вызывает глубокие временные нарушения в коре головного мозга. И очень многим нестерпимо хочется испробовать эти ощущения…