Стопаж - [10]

Шрифт
Интервал

Точного перевода этого слова я не знал, но, очевидно, ничего лестного для драйвера.

Они отправились стопить, я же после посещения магазина устроил себе обед с пивом, сосисками и плавленым сырками для общего поднятия духа.

Оставшуюся часть пути до Праги я проделал с пожилой профессорской четой из Пражского Университета. И он и она совершенно изумительно владели английским (ни до, ни после среди аборигенов я такого не встречал). Жаловались мне на скудное финансирование науки, сочувствовали моему выбору профессии и т.д. Они меня оставили около одной из станций метро.

Казалось вполне осуществимым засветло выбраться на трассу в сторону Вроцлава. Почему Вроцлава? Я решил немного покататься по

Польше в ожидании того момента когда (если - ибо уверенность в реальности этого события таяла с каждым днем) к моему вояжу присоединится Т.


_12 августа Прага - Градец Кралове - Наход - Рихов_

Заночевал на окраине Праги, под кустиками. Проснулся в отличном настроении, собрался, вышел на трассу, огляделся. "Никто здесь не остановится", понял я, поскольку дорога была узкая, движение интенсивное и из города я так и не вышел. Утро начиналось с небольшой прогулки.

Пройдя не более километра, я нашел удобную (как мне казалось) позицию и развернул свой плакатик "WRO". Машины проносились мимо с такой скоростью, что я не успевал порой определить пол водителя.

Оптимизм по поводу сегодняшего дня быстро испарялся, тем более, что лучшее для стопа место найти, на мой взгляд, было трудно.

Метров за триста вперед от меня у фургона махал руками некий мужик. Довольно нескоро до меня дошло, что это относится именно ко мне, но уж когда дошло, я схватил подмышку рюкзак и дунул к машине, предчувствуя, что мужик передумает и уедет. Но он терпеливо дождался меня и помог уложить рюкзак в кузов фургона. Думаю, водила был мой ровесник, с весьма странным взглядом, какой бывает у людей, у которых не все в порядке с головой. Познания его в английском были весьма скудны (но богаче моих - в чешском). Тем не менее, мы общими усилиями удовлетворили его интерес к моей персоне, потом же разговор зашел о нем - я узнал, что он разведен (казалось бы - как это можно показать жестом? - а просто показать, словно снимаешь обручальное кольцо!!!) и что он собирается заехать к своей "дружке". Причем, именно выяснение половой принадлежности "дружки" было сопряжено с большими трудностями. Ближе к полудню водила завел разговор о том, что неплохо бы поесть. Я с ним согласился и мы остановились около

"господарни" то бишь столовой. Мне сунули под нос меню, выполненное неудобочитаемым готическим шрифтом, к тому же на чешском. Так что право выбора блюд я оставил за водилой.

Поели мы весьма и весьма плотно. Не говоря уже о том, что это была первая настоящая еда с момента моего отъезда из дома.

В Находе мы остановились около небольшого коттеджа, который драйвер назвал домом "душевно немОчных". Как я понял, это было что-то среднее между реабилитационным центром и клубом для этих самых "душевно немОчных". Менее всего это заведение походило на сумасшедший дом.

Я был представлен "дружке" драйвера. Работала она здесь или лечилась, я так и не понял. Впрочем, в подобных заведениях граница между врачами и пациентами весьма условна.

Драйвер довез меня почти до границы. Мы приятно распрощались, и я пошел на КПП. К нему тянулась очередь машин длинною в километр, а рядом со строениями таможни стояли ларьки со всевозможным алкоголем и сигаретами, в которых поляки скупали вышеозначенные продукты в огромных количествах и преспокойно несли их в Польшу, лишь помахав паспортом перед носом у таможенников. Мой же серпастый паспорт вызвал в них интерес. Полистав его, меня спросили "А где же ваучер?". Я удивился, поскольку считал, что я его должен приобрести именно здесь. Мне объяснили, что таможня ваучерами не торгует, а надо обращаться в некое туристическое агентство в Находе. Без ваучера же они могут мне выдать лишь транзитную визу на два дня, причем выехать из Польши я смогу не иначе, как в Беларусь или

Калининградскую область. Такая перспектива мне совсем не улыбалась.

И я пошел искать пресловутое туристическое агентство.

Прошел очередь машин до конца, протопал еще пару километров и после небольшого опроса общественного мнения обнаружил агентство.

Там мне сказали, что никаких ваучеров у них нет, а есть они как раз на таможне. Мне немного поплохело. Я проделал обратный путь - мимо той же очереди на таможню, обошел все конторы, кассы обмена валюты и т.д., заглянул снова на таможню и получил все тот же ответ: если и есть где-нибудь ваучеры, то только в агентстве. Я начал тихо звереть, поскольку примерно в это время рассчитывал уже быть во

Вроцлаве. Потопал обратно в Наход - мимо той же (пропади она пропадом!) очереди машин, в которой было много российских, даже московских номеров.

В агентстве мне долго и смущенно улыбались, объяснили ситуацию во второй раз… словом, я решил пройтись по Находу. По пути к историческому центру в бюро информации мне доступно объяснили, что да, раньше можно было приобрести ваучер где угодно, но с недавних пор в Чехии нельзя приобрести ваучер в Польшу. Я поблагодарил за информацию и вышел на главную площадь Находа. Здесь я после целой недели безуспешных попыток, все-таки смог поговорить с Т. Разговор по телефону был до предела краток: Приедешь? Нет! Позвони ко мне домой. Хорошо! Счастливо! Пока! Что-то в этом роде…


Еще от автора Михаил Меро
Младенцы в межпространстве (Хроники АКТОВИЗ)

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Рекомендуем почитать
Князь Андрей Волконский. Партитура жизни

Князь Андрей Волконский – уникальный музыкант-философ, композитор, знаток и исполнитель старинной музыки, основоположник советского музыкального авангарда, создатель ансамбля старинной музыки «Мадригал». В доперестроечной Москве существовал его культ, и для профессионалов он был невидимый Бог. У него была бурная и насыщенная жизнь. Он эмигрировал из России в 1968 году, после вторжения советских войск в Чехословакию, и возвращаться никогда не хотел.Эта книга была записана в последние месяцы жизни князя Андрея в его доме в Экс-ан-Провансе на юге Франции.


Королева Виктория

Королева огромной империи, сравнимой лишь с античным Римом, бабушка всей Европы, правительница, при которой произошла индустриальная революция, была чувственной женщиной, любившей красивых мужчин, военных в форме, шотландцев в килтах и индийцев в тюрбанах. Лучшая плясунья королевства, она обожала балы, которые заканчивались лишь с рассветом, разбавляла чай виски и учила итальянский язык на уроках бельканто Высокородным лордам она предпочитала своих слуг, простых и добрых. Народ звал ее «королевой-республиканкой» Полюбив цветы и яркие краски Средиземноморья, она ввела в моду отдых на Лазурном Берегу.


Человек планеты, любящий мир. Преподобный Мун Сон Мён

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Заключенный №1. Несломленный Ходорковский

Эта книга о человеке, который оказался сильнее обстоятельств. Ни публичная ссора с президентом Путиным, ни последовавшие репрессии – массовые аресты сотрудников его компании, отъем бизнеса, сперва восьмилетний, а потом и 14-летний срок, – ничто не сломило Михаила Ходорковского. Хотел он этого или нет, но для многих в стране и в мире экс-глава ЮКОСа стал символом стойкости и мужества.Что за человек Ходорковский? Как изменила его тюрьма? Как ему удается не делать вещей, за которые потом будет стыдно смотреть в глаза детям? Автор книги, журналистка, несколько лет занимающаяся «делом ЮКОСа», а также освещавшая ход судебного процесса по делу Ходорковского, предлагает ответы, основанные на эксклюзивном фактическом материале.Для широкого круга читателей.Сведения, изложенные в книге, могут быть художественной реконструкцией или мнением автора.


Дракон с гарниром, двоечник-отличник и другие истории про маменькиного сынка

Тему автобиографических записок Михаила Черейского можно было бы определить так: советское детство 50-60-х годов прошлого века. Действие рассказанных в этой книге историй происходит в Ленинграде, Москве и маленьком гарнизонном городке на Дальнем Востоке, где в авиационной части служил отец автора. Ярко и остроумно написанная книга Черейского будет интересна многим. Те, кто родился позднее, узнают подробности быта, каким он был более полувека назад, — подробности смешные и забавные, грустные и порой драматические, а иногда и неправдоподобные, на наш сегодняшний взгляд.


Иван Васильевич Бабушкин

Советские люди с признательностью и благоговением вспоминают первых созидателей Коммунистической партии, среди которых наша благодарная память выдвигает любимого ученика В. И. Ленина, одного из первых рабочих — профессиональных революционеров, народного героя Ивана Васильевича Бабушкина, истории жизни которого посвящена настоящая книга.