Стоп-кадр - [18]

— Чез, что будем делать, если поймаем его?

— Допросим. Как делали раньше.

— Раньше, в участке и с нарко, мы просто показали значки. Но Фотограф уже верит, что он дубликат. Не думаю, что это сработает.

Чез обдумал слова Дэвиса.

— Что нам и правда нужно, так это вычислить, где его смогут повязать копы в реале, — продолжил Дэвис. — У него явно есть третье убежище, в котором он живет. Если мы найдем это место и сообщим о нем Марии, у копов появится хороший шанс схватить убийцу.

— И…

— И поэтому мы проследим за ним, когда он вернется. — Дэвис снова глубоко вздохнул. — И сядем ему на хвост. Если покажется, что он нас засек, схватим его и посмотрим, что можно из него выбить. Может, этого будет достаточно. Но надеюсь, нам все же удастся выяснить, где он живет.

— Отлично, — сказал Чез. — Но мы ведь не будем ждать здесь. Не среди трупов же.

— Нельзя уходить далеко, если вдруг он…

— Тебе нужно передохнуть, Дэвис. Погляди на себя! Черт, даже мне нужно передохнуть. Пойдем выпьем кофе или еще чего-нибудь. Когда мы в последний раз ели? Буррито? — Чез на мгновение задумался. — А еще лучше, пойдем на улицу Ингред. Ведь уже четыре? Как раз вовремя.

Ингред.

«Конечно, ты хочешь пойти на Ингред».

Дэвис лишь молча кивнул. Чез прав. Стоило затаиться поблизости и понаблюдать, но он уже на пределе. Он не сможет одолеть такого убийцу. Нужно немного отдохнуть.

— Ингред так Ингред, — сказал Дэвис, вставая.

Глава 7

Чез ушел, как и всегда, когда они останавливались у парка на углу Ингред и Девятой.

Это был маленький городской парк, какие встречались на границе кварталов. Со старым, но еще прочным детским городком, который время от времени покрывали новым слоем краски. Здесь пахло лучше, чем на улицах − землей и мокрым песком. И конечно, звуки были приятнее. Отдаленный грохот стройки и гудки автомобилей перекрывались детскими голосами.

Дэвис с улыбкой ступил в парк, наслаждаясь смехом детей. Они бегали взад-вперед, кричали, играли. Когда он в последний раз просто получал удовольствие от жизни? Он утратил это умение, столь естественное для детей. Им не приходилось прилагать усилий, чтобы повеселиться.

Как и надеялся Дэвис, Хэл был там. В свои восемь он казался меньше ребятишек, с которыми играл. Улыбчивый, с копной темных волос, как всегда растрепанных. Самым большим счастьем для него было находиться среди людей. Он любил людей, и это качество тоже унаследовал от отца. Дэвис всегда думал, что ему самому это поможет стать хорошим полицейским.

Увидев отца, Хэл замер на месте и широко улыбнулся. Дэвис выкинул из головы тревогу о том, что они могут опоздать и прозевать убийцу. Несмотря на весь груз прошлого, повидать сына того стоило.

Хэл подбежал, и Дэвис крепко обнял его. Мальчик не спросил, почему отец пришел навестить его в случайный день, без предупреждения. Он не понимал, что сейчас 16:00 − время, когда, как знал Дэвис, его жена ложится вздремнуть и отпускает сына поиграть. Хэл просто радовался, что удалось повидаться с отцом.

И к счастью, на дубликатов в стоп-кадре постановления суда не распространялись.

− Папа! − воскликнул Хэл. − Я тебя так давно не видел!

− У меня было много работы.

− Ловил злодеев?

− Ловил злодеев, − тихо повторил Дэвис.

− Пап, а мы ходили в зоопарк, − сказал Хэл. − У меня теперь есть игрушечный пингвин. Там была маленькая антилопа − называется дикдик, но нельзя было смеяться[3], − и когда мы шли, она бежала за мной. Пап, она везде за мной бегала. И напала на Грега. Все время бодала его в ногу своей маленькой головой, куда бы он ни пошел, но я ей понравился.

Хэл набрал побольше воздуха и опять обнял Дэвиса.

− Ты пришел поговорить с мамой?

Дэвис посмотрел на окно ее квартиры неподалеку. Шторы были задернуты.

− Нет.

− Ох. − Хэл на мгновение помрачнел, но тут же оживился. − Хочешь поиграть в монстра?

− С удовольствием.

Следующий час был настоящим блаженством: они гонялись друг за другом, рычали, лазали по игровому городку и фантазировали. Они превращались то в монстров, то в супергероев, строили горы из песка и растаптывали их. Хэл в каждой игре менял правила как попало, и Дэвис задумался, почему это его всегда раздражало. Мальчику не нужна организованность. Ему нужно быть свободным, жить, иметь все, чего не было у отца.

Однако все быстро закончилось. Не могло не закончиться. В конце концов Дэвис заметил на ближайшем перекрестке Чеза и не смог поверить, что время вышло. Истекая потом, он почувствовал, как тает его улыбка.

Все верно. Мир ждал, и Чез был его знаменем, под которое собираются верующие. Или, в случае Дэвиса, сомневающиеся.

Хэл подошел к отцу.

− Это твой напарник?

− Да.

− Тебе пора?

Дэвис притянул сына ближе, на глаза навернулись слезы.

− Да. − Он опустился на корточки и полез в карман. Достал пятицентовик, задев бумажку с номером телефона, протянул монету. − Смотри-ка.

− Две тысячи первый? − изумился Хэл. − О! Ты же искал такую!

− Забирай, − сказал Дэвис.

− Правда?

− Ага. У меня есть еще.

− Ты нашел две?

«Одну и ту же дважды», − подумал Дэвис и обнял сына в последний раз. Похоже, Хэл что-то почувствовал и прижался крепче.

− Не можешь остаться еще чуть-чуть? − спросил он.