Столыпинский галстук - [152]

– Да-а-а… ― протянул матрос с «Коннектикута» Джим Кенвуд, осматривая лунный ландшафт. ― Работы тут ― непочатый край. Похоже, нам придется долго давиться русскими отбивными и пивом.

– А ты заметил, что здесь нет ни одного поврежденного корабля? ― отозвался его приятель Том Кернер. ― Выходит, они знали о нашем ударе и заранее вывели флот? Получается, мы зря сотрясали воздух своими пукалками?

– В этой ситуации, Том, правильнее будет сказать: громко испускали воздух.

Глава одиннадцатая

Старший лейтенант Алексей Романцев не отрывался от тубуса радиолокатора. Едва они обогнули мыс, он увидел на экране отметки целей. Они в точности соответствовали той схеме, что передали им накануне с флагмана. Эскадра увеличила ход до полного. Милях в пятнадцати впереди просматривалась цепочка миноносцев, контролировавших выход из Ормузского пролива. Их первой задачей было ― незаметно просочиться через прикрытие и не дать при этом обнаружить себя. Алексей знал, что на всех линкорах и крейсерах операторы радиолокаторов сейчас непрерывно передают штурманам пеленга и дистанции до миноносцев, а штурмана, в свою очередь, выстраивают на планшетах треугольники скоростей, чтобы отслеживать каждое движение американских кораблей. Результатом этой работы должен был стать выбор оптимального курса, чтобы пройти в наибольшем удалении от каждого из миноносцев. Русские миноносцы, не имевшие радиолокаторов, шли в конце строя, ориентируясь по синим потайным сигнальным фонарям, установленным на корме каждого корабля.

Во тьме тропической ночи им удалось выполнить задуманное, и, преодолев охранный кордон, корабли начали расходиться. У каждого из них была своя задача.

«Бородино» в сопровождении двух крейсеров и пятерки миноносцев лег на курс SSE и дал максимальный ход в тридцать узлов. Через два часа полного хода на экране радара появились две их первые цели ― два крейсера, находившиеся милях в пяти друг от друга, в сопровождении пары миноносцев. Линкор «Бородино» и крейсера «Диана» и «Аврора» сблизились с ними миль на пять и легли в дрейф, ожидая команды. По предварительным расчетам, ждать предстояло пятнадцать-двадцать минут, пока все корабли не займут свои позиции.

Ровно в 23.00 11 апреля торпедоносцы поручиков Ивана Орлова и Василия Янченко атаковали авианосцы «Лэнгли» и «Лексингтон», использовав ту же тактику, что и при сражении в Ормузском проливе. Получив по две торпеды, авианосцы остались на плаву, но к дальнейшему боевому использованию были не пригодны из-за сильного крена. После успешной атаки торпедоносцы принялись наводить на оставшиеся авианосцы подводников, занявших к тому времени позиции вблизи «Саратоги», «Рейнджера» и «Йорктауна». Они к моменту атаки сблизились с целями на две мили. Каждый авианосец «опекали» по три лодки. Ближе подходить не стали: акустики кораблей сопровождения непрестанно прослушивали морские глубины. Вооружены все лодки были обычными 533 мм торпедами: транспорт с самонаводящимися торпедами не успел проскочить Суэцкий канал до блокирования его американцами.

Иван Орлов кружил над «Рейнджером», непрерывно и по очереди выдавая на лодки пеленг и дистанцию от их местоположения на цель. То же самое делал Василий Янченко в районе «Йорктауна». Около 23.30 по команде почти одновременно все шесть лодок разрядили носовые торпедные аппараты, выпустив по четыре торпеды. Из двадцати четырех торпед в цель попали лишь девять. «Рейнджер» получил четыре торпеды, «Йорктаун» ― пять. Тем не менее, запас плавучести у этих махин был огромный, и они, как и «Лэнгли» с «Лексингтоном», остались на плову. Однако для боевой работы были полностью непригодны. После этого Иван Орлов повел свой торпедоносец к последней подлодке, которая заняла позицию вблизи линкора «Монтана». Эта атака оказалась не слишком удачной. Командир «Монтаны» получил сообщение об атаке на авианосцы и начал активно маневрировать, меняя курсы и скорость. Тем не менее, одна торпеда все же попала в цель в районе шкиперской кладовой на баке, и из-за солидной пробоины в носу линкор не мог развивать полный ход. Василий Янченко в это время наводил еще тройку подлодок на «Саратогу». Она тоже активно маневрировала, и из двенадцати торпед в цель попала лишь одна. «Саратога» в итоге сохранила способность выпускать и принимать самолеты, хотя и в ограниченном объеме.

Команда о начале атаки поступила в 23.06, сразу после того, как адмирал Колчак узнал о торпедировании «Лэнгли» и «Лексингтона». После постановки дымовой завесы и дружного залпа «Бородино» и «Дианы» с «Авророй» невидимые ранее визуально крейсера и миноносцы американцев обозначили себя яркими пожарами. При этом линкор бил по одной цели, а оба русских крейсера ― по другой. Впрочем, продолжалось это недолго. Модернизированная артиллерия кораблей не подвела. Восемнадцатидюймовки «Бородино» и двенадцатидюймовки крейсеров хорошо сделали свое дело, и вскоре огни от пожаров пропали, а отметки этих целей исчезли с экранов радаров. Уже много позже стало известно, что это были старички «Мэн» и «Балтимор».

Внезапная атака удалась и остальным кораблям эскадры. В итоге американский флот потерял сразу шестнадцать крейсеров и пару деятков миноносцев. Но, как позже оказалось, это были наиболее старые и наименее боеспособные крейсера вражеской эскадры.