Столпы вечности - [37]

Он стоял в гостиной яхты Обсока. Он говорил с одним из бортовых роботов.

— Улетай и выходи на круговую полярную орбиту так, чтобы над северным магнитным полюсом твоя скорость оставалась постоянной. Передавай широкополосный сигнал капитуляции правительственному крейсеру. Если повезет, тебя перехватят, а не собьют, и ты сможешь передать своего хозяина и его друзей врачам.

Робот склонил голову в знак понимания. Вооз развернулся уйти, и тут его опять подхватили и переместили даже стремительней прежнего. Он стоял в палате сокровищ. Ромри набил полные карманы и вытряхивал сумку, которую тоже намеревался наполнить добычей.

— Да, здесь они хранили свои драгоценности, все так и есть. Но все камни, все металлы — если это металлы — мне абсолютно незнакомы. Давай, забирай свою долю.

— Пошли.

— Что-о?

Вооз обезумел от восторга.

— Я знал, что это правда, — прошептал он. Он уже догадался, что странствовал во времени: сначала в прошлое, затем в будущее, а теперь назад в настоящее. — Ответ здесь.

Но при мысли о силе, что похищала его, он ужаснулся, представив себе, как оказывается вне зоны покрытия корабельных лучей. Тогда ему придет конец — он погибнет в агонии, ради избавления от которой все это и затеял.

— Я возвращаюсь на корабль, — произнес он. — А ты поступай как знаешь.

— Ну ладно. Но давай хоть парочку этих ящиков на сани перетащим.

— Я возвращаюсь сейчас же. — Вооз развернулся и начал возвращаться по туннелю. Следуя его прихотливым изгибам, он в конце концов выбрался наружу, а обернувшись, обнаружил, что Ромри отстал недалеко.

— Какая муха тебя укусила? — спросил Ромри. — Все ж так удачно шло.

Вооз проигнорировал его и двинулся вдоль загадочных, напрягавших зрение кварталов комплекса. Саням велел следовать за ним. Им всецело овладела догадка, которую он должен был бы поймать раньше, не отупей так.

Путешествие сперва казалось ему ирреальным, и логические способности, точно во сне, отключились. Но теперь логика вернулась, а с ней единственный, ослепительно ясный вывод.

Мейрджайн — отнюдь не необитаемый мир. Его забросили в собственное прошлое, затем в будущее (не было времени задуматься над инструкциями бортовому роботу и тем, что в будущем могли они значить). А следовательно, существа, обитавшие здесь, овладели секретом путешествий во времени, и были то, наверное, те самые ибисоголовые, которых он углядел в глубине времякристалла.

Если, конечно, это не какая-то машина случайно активировалась. Да, это возможно, однако маловероятно.

Ромри с Воозом обогнули стену и оказались у выхода из комплекса. Они увидели, что кпадоискательских кораблей на равнине прибавилось: чуть ближе судна самого Вооза припарковался третий. Аппарат был похож на Неутомимую в том отношении, что садился горизонтально, однако уступал ей размерами и изяществом.

— Не нравится мне это, — пробормотал Ромри. — Это ж корабль Братцев-Шляпников.

Не успел он договорить, как возникли два брата, узнаваемые по темным одеяниям и широкополым шляпам. Ромри встал рядом с Воозом.

— Они, наверное, проследили за Обсоком, — сказал он. — Думают, тот все знает про времякристаллы.

— Идиоты, — проворчал Вооз. — Кристаллов на всей планете хватает. Как иначе бы мы обнаружили их с такой легкостью?

Ромри скривился в нервической усмешке и вынул из кармана колоду карт.

— Ты слишком скептичен, кораблеводец. Это карты привели нас к ним. Карты создают события, помнишь? Я же тебе говорил, что они эффективны.

— Ты разве не знаешь, что в эконосфере колдовство запрещено? — кисло отозвался Вооз. — Ладно, не обижайся. Я разберусь со Шляпниками. Держись меня.

Он собирался было переместиться к Неутомимой. Но не успел и шага сделать, как накатило что-то вроде резкого сокрушительного удара; он задохнулся и чуть не упал. Словно бы тень гигантской ноги опустилась на него, угрожая придавить всем весом и размазать, как насекомое. Удар не был физическим, но ментальным, и пришелся в его разум.

Он издал прерывистый крик. Корабль тут же поспешил ему на подмогу. Он почувствовал, как начинает работу интегративная машинерия, как тянется к нему и пытается определить источник угрозы. Ему на миг померещилось, что его вморозило в ледяную глыбу. Затем — титаническая борьба, непереносимая натуга, по всему телу. Тотальная война, сопровождаемая, к его изумлению, фрагментарными комментариями вполголоса:

Необходимы особые меры… Полное сопротивление… Радиус-векторы атаки в отрицательном измерении…

Он слышал, как говорит сам с собою корабль, пытаясь его спасти. Никогда еще не бывало с ним ничего подобного! Голоса вступали один за другим, пререкались, совещались, выносили решения — и все это, как он понял, в мгновение ока. Затем корабль, словно обессилев, посоветовал:

Сдавайся, если хочешь.

Вооза охватил ужас.

— Нет! — заорал он. Он сердцем чуял, что стоит сдаться, как придет конец всему. Он ощутил, как снова собирает силы корабль. Он еще раз покачнулся, на миг забыв, где находится, и вдруг замер неподвижно.

Атака миновала, если не считать внутреннего давления — признака повышенной бдительности корабля.

А что изменилось?

Изменился Ромри. Кладоискатель стоял недвижимый, подобный статуе. Глаза глядели в пустоту. Вооз провел рукой перед его лицом. Ничего.