Столкновение желаний - [21]

Холли не спеша вышагивала перед Тесс. Подол ее желтого льняного платья касался коротких сапожек на пуговицах.

— Не стоит так протестовать. Ваша работа не представляет собой ничего особенного.

— Ну, слава Богу. Думаю, кое-кто пришел посмотреть, как я убиваюсь над этой чертовой штукой.

— Я говорю о вас, мисс Харпер, и о своем дяде. Я видела, как вы смотрели на него, и сейчас говорю вам: ничего у вас не выйдет.

— Ты бы сказала это ему, — проворчала Тесс.

— Он не попадется на вашу удочку, — продолжала Холли. — Он слишком умен для этого.

Тесс удивленно посмотрела на девочку:

— Он? Тогда, думаю, я напрасно теряю здесь время. Ну ладно. Я сейчас же соберу вещички и двинусь своей дорогой.

— Он не любит женщин.

— То есть?

— Он говорит, что женщины раздражают его. Поэтому он скорее проживет всю жизнь с бешеной росомахой, чем с женщиной.

Тесс не могла поверить.

— Не хочешь ли ты сказать, что твой дядя — гей?

Холли нахмурилась:

— Временами.

Тут девочка взглянула на маслобойку, и Тесс обнаружила, что от удивления перестала сбивать масло. Она взялась за ручку и опять принялась за дело.

— Надеюсь, ты не ждешь, что я поверю такому смехотворному заявлению. — Тесс попутешествовала по миру и повидала гомосексуалистов, а чванливый Джозеф Магайр был явно не из их числа.

— Временами он ведет себя малость грубовато, но, когда он в настроении, может быть весьма игривым.

— Игривым? Не думаю, что это слово вообще можно употребить для его описания.

— Вы едва ли не такая же, как он.

— Хорошо. По-твоему выходит, что у твоего дяди и у меня есть лишь одна общая черта — наше влечение к мужчинам.

Холли не ответила, и, взглянув на нее, Тесс увидела, что в лице девочки нет ни кровинки. Тесс отвернулась, пытаясь сдержать смех:

— Я неправильно поняла твои слова?

— Вы, мисс Харпер, вообще ничего не понимаете! — взорвалась Холли. — Вы считаете, что вам позволено брать деньги из банка, где у вас нет счета, и идти куда глаза глядят. Вы думаете, что дали маленькой девочке свой жалкий халат и сделали ее жизнь снова прекрасной. По-вашему, вам можно свалиться на эту ферму и втираться в доверие к моему дяде, пытаясь понравиться мне и моей сестре…

— А ну-ка, помолчи минутку! — в свою очередь взревела Тесс. — У меня нет намерения или желания втираться в доверие к кому бы то ни было и пытаться понравиться любому, кто имеет отношение к твоему дяде! И, честно говоря, тебе я никогда не пыталась понравиться. К тому же твой дядя приволок меня сюда, запомнила? Я здесь абсолютно против своей воли!

Ответный взгляд Холли был стоическим.

— Тогда нас двое, — тихо сказала она.

Тесс потрясла пустота в подозрительно блестевших глазах Холли.

— У тебя есть дядя, — сказала она мягко. — Будь довольна. Это лучше, чем ничего.

— Что? — возмутилась Холли. — Какой мудрый совет от женщины, только что вышедшей из тюрьмы!

Тесс спокойно смотрела на девочку.

— Это опыт, мисс Магайр. Чего-нибудь он да стоит. Но вот тебе действительно совет: научись ценить то, что имеешь, потому что бывает гораздо хуже. Ты можешь быть самостоятельной или на воспитании у кого-то, кто будет видеть в тебе не больше чем еженедельный чек. О да, будь премного благодарна судьбе, что есть некто любящий тебя, ибо ты вполне могла остаться вообще ни с чем.

Холли смотрела на нее, словно отказываясь услышать еще хоть слово. Но возразить ей было нечего.

— Мне передать дяде Джозефу, что вы выбрали хлев? — спросила она смиренно.

— Да, хлев, — вздохнула Тесс, и девочка пошла к дому. — Боже, как болит шея, — простонала Тесс.

Джозеф Магайр сидел в своей землянке за маленьким деревянным столом. Он закрыл глаза и массировал шею. В другом углу Холли и Сисси снова спорили по какому-то пустяковому поводу, и он был готов взорваться.

— Холли, моя очередь вытирать! Ты вытирала вчера!

— Ты слишком мала, чтобы помнить, кто вытирал вчера, — отвечала Холли, слегка толкая сестру. — А я помню, потому что ты уронила полотенце на пол и испачкала его.

— Это было в завтрак! А ты вытирала в ужин!

Джозеф в ужасе закрыл лицо руками:

— Хватит.

— Сейчас моя очередь, маленький ты червяк. А если ты еще хоть раз скажешь, что это не так, я дам тебе по носу!

— Тогда я скажу!

— Хватит! — рявкнул Джозеф. Обернувшись, он увидел две пары глаз, в страхе смотревших на него. — Холли, тебе мыть. Сисси, тебе вытирать.

Сисси триумфально улыбнулась старшей сестре, а Холли начала канючить:

— Но, дядя Джозеф…

— Никаких «но», а то отшлепаю…

Осознав, что он сказал, Джозеф застонал и опять закрыл лицо руками. Вот он уже заговорил, точь-в-точь как его отец.

— Не понимаю, почему мисс Харпер не моет посуду, — услышал он ворчание Холли.

При упоминании имени еще одной женщины, отравлявшей ему жизнь, Джозеф вскинул голову.

— Потому, что это не ее работа, — ответил он резко.

— Все остальное — ее работа, — настаивала Холли.

— Нет, и все остальное — не ее работа. Она здесь только для того, чтобы помочь нам, пока мы не привыкнем друг к другу, а не чтобы бегать, подбирая все за нами, как… как раб на плантации.

— Тогда почему она сбивает масло? — спросила Сисси. — Вчера ты говорил, что всегда сам будешь сбивать масло, потому что ты самый сильный.