Столкновение миров - [33]
Ужасная волна, «которая достигла неба», обрушилась на землю Китая. «Вода поднялась над высокими горами, а предгорий вообще не было видно» [271] (об этом же вспоминается в Псалме 103: «На горах стоят воды… между горами текут» и в псалме 106: «Волны восходят до небес»).
«Разрушительны в наплыве своем воды наводнения, — говорил император. — В своей, бескрайней силе они обьемлют холмы и покрывают высокие вершины, угрожают небесам своими потоками». Император приказывал. предпринять все усилия, чтобы дать выход воде, скопившейся в долинах между гор. И много лет все люди трудились, пытаясь освободить равнины и долины от воды, прорывая каналы и осушая поля. В течение продолжительного времени все усилия были напрасны. Министр Кхуан, которому была поручена эта срочная и труднейшая работа, был приговорен к смерти из-за этой неудачи — «Ибо девять лет он трудился, но работа осталась невыполненной»[272] — и только его сыну Юйю удалось осушить землю. Этот успех был так высоко оценен, что Юй стал императором Китая после Цзин-шуна, первого преемника Чжао. Этот Юй был основателем новой и достойной династии, названной его именем.
Хроники современного Китая сообщают, что во время единственного наводнения на Желтой реке был потерян миллион жизней.[273] Другая природная катастрофа — землетрясение — также вызвала большие опустошения в Китае в разные времена: подсчитано, что в 1556 году землетрясение унесло 830000 жизней, а в 1662 году — 3000000.[274]
Не была ли катастрофа времен Чжао одним из мощных речных наводнений, как это предполагают современные ученые? Но тот факт, что эта катастрофа жила в памяти в течение тысячелетий, в то время как наводнение на Желтой реке, причинившее гибель миллиону человек, и сильные землетрясения не оставили заметных воспоминаний — это аргумент против установившейся точки зрения.
Реки не поднимаются волной, достигающей неба. Переполнившиеся реки Китая спадают за несколько недель, и вода не остается в долинах до следующей весны, а уходит, и земля высыхает еще за несколько недель. Наводнение времен Чжао потребовало многих лет осушения, и в течение всего этого периода вода покрывала низинную часть страны.
Царствование Чжао запомнилось следующим предприятием: император посылал ученых в разные части Китая, и даже в Индокитай, чтобы узнать место севера, запада, востока и юга, наблюдая за восходом и заходом солнца и движением звезд. Он также поручил астрономам определить продолжительность времен года и составить новый календарь. «Шу-цзин» называют старейшей китайской хроникой, написанной по памяти или переписанной со старинной рукописи, спрятанной после того, как Цзин-чи-ган сжег все книги. В ее самом древнем разделе, Каноне Чжао, записано:
«Этим Чжао приказывает Хе и Хо при почтительном согласии с бескрайними небесами высчитать и измерить движения и появления солнца, луны, звезд и зодиакальных полей и с почтением объяснить людям времена года».[275]
Возникшая вскоре после наводнения необходимость обновить знания о странах света, о движениях луны и солнца, об очертаниях зодиакальных знаков, о составлении календаря, дать населению Китая информацию о последовательности времен года создает впечатление, что во время катастрофы орбита земли и ее годовое обращение, угол вращения и времена года, орбита луны и порядок месяцев изменились. Нам не сказали, что было причиной катастрофы, но в древних хрониках времен царствования Чжао написано: «Яркая звезда изверглась из созвездия Ин».[276]
Согласно древним тибетским верованиям, тибетские плоскогорья тоже были затоплены в период грандиозной катастрофы.[277] В этих сказаниях также упоминается об ужасных кометах, причинивших великие разрушения.[278]
Были предприняты расчеты, чтобы определить время императора Чжао. На основании замечания о том, что созвездие Ньяо (скорее всего созвездие Гидры) достигает кульминации на заходе солнца в день весеннего равноденствия в эпоху Чжао, было установлено, что наводнение произошло в двадцать третьем веке до нашей эры, но эта дата многими оспаривается. Иногда считают, что «наводнение Чжао» — это китайская версия всемирного потопа, но эта точка зрения отвергнута. История Ноева потопа имеет свою параллель в китайской истории о всемирном потопе в доисторические времена, в дни Фо-Хи, который единственный из всех людей страны спасся. Потоп Чжао иногда рассматривается как аналогия потопу Огигеса.
Потоп Огигеса произошел не в третьем, а в середине второго тысячелетия до нашей эры. В разделе «Потопы Девкалиона и Огигеса», будет доказана синхронность этих бедствий с эпохой Моисея и Иисуса Навина, что подтверждается древними источниками и хронологией.
Если мы подведем итог всему, что было сказано о времени Чжао, мы получим следующие факты: солнце не садилось несколько дней, леса горели, паразиты заполнили страну, высокая волна, «достигающая неба», обрушилась на землю, поднялась над горными вершинами и на много лет заполнила долины; в дни Чжао были уточнены четыре части света и были предприняты наблюдения над продолжительностью года и месяца и порядком времен года. История Китая до этой катастрофы совершенно забыта.
Иммануил Великовский охарактеризовал свое исследование, посвященное коллективной амнезии, следующим образом: «Книга "Человечество в амнезии" обращена не только к прошлому, как мои остальные книги – но главным образом к будущему, не к тому будущему, отстоящему от нас на тысячи или десятки тысяч лет, а к непосредственному будущему, у порога которого мы ныне стоим». Проблема, избранная Иммануилом Великовским, – это психологическое состояние и история болезни человеческого рода. Действительно, каждый штрих человеческого поведения, каждый сюжет человеческой истории и каждый догмат человеческих верований, будучи исследованы и истолкованы в свете основных положений этой книги, позволяют нам увидеть, каким образом человеческие мысли и поступки очерчены и сформированы подавленными коллективными воспоминаниями о космических катастрофах, потрясших наших предков сто поколений назад.
Книга И.Великовского «Народы моря» завершает серию исследований выдающегося американского ученого «Века в хаосе» посвященную «реконструкции» древней истории. Загадочные «народы моря», оживившие пейзаж древней истории в V-IV вв. до н. э., помогают Великовскому раскрыть многие тайны, даже то, что услышал Александр Македонский в египетской пустыне от оракула Амана. Эта книга увлечет тех, кто уже знаком с предшествующими работами Великовского и полюбил вместе с ним разгадывать ребусы древнего мира. Она адресована не только специалистам, но и всем, кто интересуется проблемами мировой истории и культуры.
Послевоенные годы знаменуются решительным наступлением нашего морского рыболовства на открытые, ранее не охваченные промыслом районы Мирового океана. Одним из таких районов стала тропическая Атлантика, прилегающая к берегам Северо-западной Африки, где советские рыбаки в 1958 году впервые подняли свои вымпелы и с успехом приступили к новому для них промыслу замечательной деликатесной рыбы сардины. Но это было не простым делом и потребовало не только напряженного труда рыбаков, но и больших исследований ученых-специалистов.
Настоящая монография посвящена изучению системы исторического образования и исторической науки в рамках сибирского научно-образовательного комплекса второй половины 1920-х – первой половины 1950-х гг. Период сталинизма в истории нашей страны характеризуется определенной дихотомией. С одной стороны, это время диктатуры коммунистической партии во всех сферах жизни советского общества, политических репрессий и идеологических кампаний. С другой стороны, именно в эти годы были заложены базовые институциональные основы развития исторического образования, исторической науки, принципов взаимоотношения исторического сообщества с государством, которые определили это развитие на десятилетия вперед, в том числе сохранившись во многих чертах и до сегодняшнего времени.
Монография посвящена проблеме самоидентификации русской интеллигенции, рассмотренной в историко-философском и историко-культурном срезах. Логически текст состоит из двух частей. В первой рассмотрено становление интеллигенции, начиная с XVIII века и по сегодняшний день, дана проблематизация важнейших тем и идей; вторая раскрывает своеобразную интеллектуальную, духовную, жизненную оппозицию Ф. М. Достоевского и Л. Н. Толстого по отношению к истории, статусу и судьбе русской интеллигенции. Оба писателя, будучи людьми диаметрально противоположных мировоззренческих взглядов, оказались “versus” интеллигентских приемов мышления, идеологии, базовых ценностей и моделей поведения.
Монография протоиерея Георгия Митрофанова, известного историка, доктора богословия, кандидата философских наук, заведующего кафедрой церковной истории Санкт-Петербургской духовной академии, написана на основе кандидатской диссертации автора «Творчество Е. Н. Трубецкого как опыт философского обоснования религиозного мировоззрения» (2008) и посвящена творчеству в области религиозной философии выдающегося отечественного мыслителя князя Евгения Николаевича Трубецкого (1863-1920). В монографии показано, что Е.
Эксперты пророчат, что следующие 50 лет будут определяться взаимоотношениями людей и технологий. Грядущие изобретения, несомненно, изменят нашу жизнь, вопрос состоит в том, до какой степени? Чего мы ждем от новых технологий и что хотим получить с их помощью? Как они изменят сферу медиа, экономику, здравоохранение, образование и нашу повседневную жизнь в целом? Ричард Уотсон призывает задуматься о современном обществе и представить, какой мир мы хотим создать в будущем. Он доступно и интересно исследует возможное влияние технологий на все сферы нашей жизни.
Что такое, в сущности, лес, откуда у людей с ним такая тесная связь? Для человека это не просто источник сырья или зеленый фитнес-центр – лес может стать местом духовных исканий, служить исцелению и просвещению. Биолог, эколог и журналист Адриане Лохнер рассматривает лес с культурно-исторической и с научной точек зрения. Вы узнаете, как устроена лесная экосистема, познакомитесь с различными типами леса, характеризующимися по составу видов деревьев и по условиям окружающей среды, а также с видами лесопользования и с некоторыми аспектами охраны лесов. «Когда видишь зеленые вершины холмов, которые волнами катятся до горизонта, вдруг охватывает оптимизм.