Столичные каникулы - [15]

– Ты старалась изо всех сил, создавая «их» день до моего появления.

– Я не удержалась. Эти дети выглядели такими несчастными, переходя из одной комнаты в другую. Тебе надо что-нибудь предпринять, чтобы оживить эти скучные экскурсии по Белому дому. Сейчас экскурсоводы уделяют слишком большое внимание меблировкам комнат. А антиквариат интересен совсем немногим. Это только торговцам или коллекционерам любопытно узнать, что кабинетный рояль марки «Стейнвей» в Восточной комнате был выполнен по проекту Гуглера, что его опоры позолочены и повторяют форму белоголового орлана эмблемы США и что он украшен позолоченным трафаретом, выполненным Беком. Эти экскурсоводы представляют Белый дом безжизненным и скучным музеем, тогда как на самом деле – это место, где люди смеялись, жили, любили и где происходили самые важные моменты в истории нашего государства!

– И ты решила исправить ситуацию, рассказав о подвигах детей Рузвельта и о том, что Восточная комната когда-то использовалась для сушки белья? – Джоселин улыбкой отреагировала на неугомонную бабушкину логику.

– Джоселин, но ты ведь не будешь отрицать, что и Белому дому бывают свойственны легкомысленные моменты? И как мне кажется, незаслуженно остающиеся без внимания. Но я могла бы рассказать и о той мрачной комнате, в которой на черном катафалке лежало тело убитого Линкольна, когда люди приходили с ним попрощаться. – Палец за пальцем Блисс стянула с рук кожаные перчатки. – А еще я могла бы рассказать о Долли Мэдисон, которая отказывалась покинуть Белый дом, несмотря на приближение британской армии, до тех пор, пока портрет Джорджа Вашингтона не вынут из рамы и не упакуют вместе с ее вещами. Только представь себе, Джоселин! – Она так драматично подняла вверх руку, будто хотела вглядеться в прошлое. – Английские солдаты уже подступили к городу, друзья покидают Долли один за другим, чиновники уговаривают ее бежать, Капитолий и Белый дом вот-вот могут оказаться в руках врагов… Только представь, какая паника царила вокруг! Но Долли оставалась непреклонна, отказываясь покинуть Белый дом без портрета Вашингтона. Конечно, – Блисс опустила руку и повернулась к внучке с сияющими, полными решимости глазами, – эта мудрая женщина захватила и свой портрет. Вашингтон был не единственной вещью, которую она спасла до того, как англичане сожгли Белый дом.

– Портрет Вашингтона был единственной вещью, уцелевшей от Белого дома во время пожара тысяча восьмисотого года, – напомнила Джоселин. Перед тем как переехать в президентский особняк, она тщательно изучила его историю. В колледже Джоселин выбрала две профилирующие дисциплины, и одной из них тоже была американская история. Поэтому ей было известно почти все о ее временном доме и его бывших обитателях. О чем она и не преминула лишний раз сказать бабушке.

– Исключая, конечно, те моменты, когда Белый дом ремонтировался и реставрировался, – уточнила та, взмахнув перчаткой и как бы отметая этим точку зрения внучки. Последнее слово всегда оставалось за ней. – А поскольку этот эпизод довольно драматичный и волнующий, то забавнее представить себе кальсоны Джона Адамса, или панталоны Абигеля, сохнущие на веревке в Восточной комнате, или детей Рузвельта, разъезжающих по дому на роликах. – Она убрала перчатки в маленькую сумочку и задумчиво промолвила: – Интересно, что Декстер сделал с моими роликами? Я так хорошо на них каталась…

Джоселин подняла одну бровь, затем опустила ее и улыбнулась. Как известно, вооружен тот, кто предупрежден, подумала она и сказала:

– В следующий раз, когда ты будешь ночевать в Белом доме, я прикажу обыскать твой багаж. Если у тебя найдут роликовые коньки или роликовую доску, они будут конфискованы! Но не беспокойся, – с улыбкой добавила она, – тебе все вернут, когда ты будешь уезжать.

Блисс Уэйкфилд одарила внучку долгим оценивающим взглядом и тяжело вздохнула:

– Я опасаюсь за тебя, Джоселин. Ты очень быстро становишься слишком приличной и правильной, – заявила она, печально качая головой. – Тебе просто необходимо сделать что-нибудь из ряда вон выходящее прежде, чем ты станешь безнадежно скучной.

– Не подумай, что я не поддаюсь никаким искушениям. Просто я не горю желанием попасть на первые страницы газет. А сегодня я не могу даже кашлянуть, оставшись незамеченной.

Не найдя ни одного интересного для себя письма, Джоселин положила корреспонденцию обратно на столик и отвернулась, избегая бабушкиного взгляда, полного решимости.

– Сегодня чудесный день! Я решила, что мы будем завтракать на балконе.

– Хороший выбор, – промолвила Блисс. Место для ланча было выбрано удачно. С балкона открывался великолепный вид на безупречную зелень Южной лужайки и на Эллипс, лужайку перед Белым домом, которые вели к Молу, парковой зоне и взмывающему вверх мраморному монументу Вашингтона. А у подножия блестящего белого обелиска гладкие воды Приливного бассейна отражали безоблачное голубое небо. В конце большой аллеи возвышался мемориал Джеферсона, великолепно сочетавшийся с Белым домом.

Этот осевой пейзаж был одним из проектов Пьера Ленфана, молодого французского инженера и ветерана французской революции, который предложил проект строительства новой столицы на берегах реки Потомак в 1791 году. Другой пейзаж представлял собой линию, на которой находились Мол, Зеркальный бассейн, мемориал Линкольна, монумент Вашингтона и Капитолий.