Столица - [45]

– А не проще было бы его сохранить? Как бы Фу вышел на него?

– Это же Фу! Умник Фу. У него больше опыта при работе с амулетами. Уверен, что через пару недель он выяснил бы имя начертателя, так что я не стал рисковать. Ладно, что случилось, то случилось. Итак, что решим по его преемникам? Ты же их видел. Как думаешь, какой вариант более вероятен?

– Первый и самый очевидный: это старший мальчишка, Шен. Он неглуп, есть способности к магии, неболтлив. Фу может специально намекать на него, так как думает, что мы не поверим в очевидное. И он приставил к нему в личные охранники Харскуля.

– Серьезно? К пацану? Чем Фу купил Харскуля, что тот даже в няньки к приемышу согласился пойти? Да, тогда, пожалуй, Шена отметать не стоит.

– Второй вариант: это младший, Байсо. Доказательств этому нет, плюсов в таком варианте для Фу, кроме неожиданности, тоже нет. Мальчик слишком мал, лет десять-одиннадцать, несдержан, болтлив и избалован. К нему приставлен в охрану некий Юань Лей, двурукий мечник, работает на Фу всего четыре года.

– Согласен. Мальчик слишком мал, даже будь он гением, он не может конкурировать со взрослыми. Но зачем тогда Фу притащил его из другого города? Да еще и захватил с собой, когда удирал от каравана в столицу? Ты узнавал?

– Подробности узнаем, когда его люди вернутся в город. По словам самого Фу, мальчишки очень дружны, и Фу вроде как решил их не разлучать. Кстати, Роу души в Байсо не чает, он ее уже мамой зовет.

– У Фу растаяло сердце, и он потащил приглянувшегося мальчишку по самому опасному маршруту в столицу? Сомнительно. Хотя женился же он когда-то на обычной горожанке, да еще и бесплодной. Не знаю. Нужно мне самому глянуть на этого пацана.

– Третий вариант: преемник – кто-то третий. Кто-то из того же города, что и мальчишки. Возможно, их знакомый или родственник.

– И его оставили в караване? Не слишком ли рискованно?

– Фу мог предположить, что нападение было лично на него, и если он уедет, то его людям ничего не угрожает. Кроме того, младший пару раз упоминал некоего третьего, так называемого старшего брата. Казалось, что он был сильно недоволен тем, что Шен занял место старшего.

– Мог ли мальчишка выдумать это? Может, его подговорил Фу?

– Возможно, но я поверил. Шен попытался заткнуть брата и дал тому оплеуху, после чего Байсо вспылил и убежал. На первый взгляд, провинность была не столь большая, чтобы за нее бить, но с другой стороны, основная опасность была устранена, так как Байсо ушел с ужина.

– Логично.

– И есть еще два варианта. Фу мог не найти преемника и устроил нам это представление напоследок, просто чтобы помотать нервы. А на самом деле, он взял двух мальчишек к себе, чтобы хоть как-то побыть родителем, а Шен к тому же еще и талантливый начертатель. Ты же знаешь мечту Фу.

– Он еще не забросил ее? Идеалист…

– Или у Фу уже есть кандидат, а караван, мальчишки, ужины – это все игра, чтобы отвести от него внимание. Тан Зенггуанг или Ци Лонгвей вполне могут заменить Фу. Или это может быть кто-то, кого он нашел за время пути, но не стал рисковать и тащить его в караване. Несколько дней назад Ци Лонгвей улетел из города, всего лишь спустя восемь дней после прибытия Фу в Киньян. Думаю, что это может быть связано с кандидатом.

– Фу, да проглотит его Пропасть, что он задумал? Хотя, знаешь, мы ведь можем и спросить. Надо лишь понять, у кого будем спрашивать…

* * *

Я с ненавистью смотрел в спину уходящего Харскуля, сидя на полу и закрывая лицо ладонью. Этот… харскуль выбил мне плечо, от чего левая рука висела плетью, сломал нос, а если я запачкаю пол кровью, то должен буду отмывать весь зал. Я посмотрел на пол и заметил красные капли. Вот же! Откуда? Сосредоточился на ощущениях и почувствовал, как горит ухо, все плечо уже было залито красным. Кинул легкую заморозку на плечо, нос и ухо для приглушения боли, медленно, без помощи рук, поднялся и поплелся к выходу из зала.

Харскуль сменил тактику, и вот уже неделю с лишним он измывается надо мной. В начале занятия он дает возможность свободно нападать, лишь уклоняясь от ударов, затем, когда ему надоедает, он перехватывает копье и атакует сам. Точнее, даже не атакует. Это не прежние просчитываемые удары в цепочках или что-то в этом роде, это яростное желание избить меня до полусмерти. Хаотичные, нелогичные движения, бешеная скорость, слабо контролируемая сила.

Я уже уходил с тренировок и с порванной щекой, и с переломами, и с отбитыми внутренностями, только ноги он пока не калечил, видимо, чтобы не пришлось тащить меня к лекарю на себе. Впрочем, стоило мне только упасть, как он прекращал избиения и уходил.

Возможно, если я буду ложиться при самых первых ударах, то останусь цел, но ведь это будет значить, что я сдаюсь. Сдаюсь ему! Ублюдочному Харскулю! Ну уж нет, пусть лучше убьет меня, а потом оправдывается перед Джин Фу.

Охранники больше не приходили посмотреть на наши тренировки, только Добряк заглянул однажды, посмотрел на все это и спросил:

– Зачем?

– Я не могу обучать человека, который боится ударить.

– У него уже было первое убийство.

– Помню. Но я бы приписал его лупоглазу, а не этому слюнтяю. Не вмешивайся. Либо он возненавидит меня и захочет убить, либо струсит и перестанет приходить сюда. Меня устроит и то, и другое.