Стоим на страже - [92]

То, что не удалось сделать более восьмидесяти лет назад адмиралу Рожественскому, спешившему на помощь гибнувшим русским кораблям Первой Тихоокеанской эскадры, решил осуществить сейчас капитан 3-го ранга Лебедев. Замысел его сводился к тому, чтобы в первую очередь прорваться к блокированной заставе и спасти тех людей, которые не знали о новой дислокации и вернулись с границы на прежнее место, а уж потом идти в район озера Круглого, где в относительной безопасности должны были сосредоточиться основные силы «Кавказа».

Словно подтверждая правильность этого решения, со стороны заставы в сторону океана взлетели одна за другой три красные ракеты. Там были люди.

— Кораблю — боевая тревога! — скомандовал Лебедев. — Верхней команде и десантной группе надеть каски!

— Есть боевая тревога! — козырнул вахтенный офицер и нажал педаль звонковой сигнализации. И тотчас по всему кораблю, сверху донизу, по всем его боевым частям, службам и командам, раздалось подстегивающе торопливое и требовательное: та-та-та-та…

Вахтенным офицером был лейтенант Тюльков, первый год после окончания училища плавающий на «Опале» штурманом. Это был думающий, интеллигентный, но несколько робкий молодой человек. У Лебедева же на корабле действовал девиз «Делай, как я!», который исповедовали все командиры от капитана 3-го ранга до старшин. Поэтому в бригаде наиболее удачные действия других экипажей нередко оценивались однозначно: сработал по-лебедевски, и в этом звучала высшая похвала. Вообще кредо командира «Опала» сводилось к тому, что в пограничном флоте нет времени на раскачку, тут каждую минуту ты должен быть готов на все двести процентов.

Сыграв тревогу, Тюльков продублировал команду голосом по переговорному устройству, и Лебедев заметил, как у лейтенанта от волнения порозовели уши и проступили на худощавой шее острые позвонки. «Волнуется, это хорошо, — подумал он, — я тоже волнуюсь, и боцман Клюев, должно быть, волнуется, хотя и плавает тридцать лет. Какой же моряк не волнуется перед сражением?» А что сражение им предстоит нелегкое, он уже знал и чувствовал это всем своим командирским опытом и интуицией моряка. «Опал» входил в зону интенсивного извержения…

Каждые тридцать секунд радиометрист выдавал замеры глубины и расстояния до берега.

Лебедев внимательно следил за обстановкой. На палубу вместе с пеплом уже стали залетать куски шлака и камни поувесистей, и капитан 3-го ранга приказал убрать вниз всю верхнюю команду. На какое расстояние подходить к берегу — тут перед ним стояла дилемма: подойдешь ближе — облегчишь задачу десантной группы, но рискуешь кораблем; удержишь на безопасном расстоянии корабль — поставишь под двойной удар десантную группу и тех людей на берегу. Ситуация была непростая. Лебедев принял соломоново решение: идти к берегу, пока позволит осадка корабля. Это был рискованный шаг, но на то он и был Лебедевым, что рисковал чаще других, и комбриг знал, кому доверить это дело.

«Глубина — пять с половиной метров, до берега полтора кабельтовых», — докладывал радиометрист. Уже хорошо были видны люди на берегу, пять человек, которые перемещались по кромке прибоя, прикрывая чем-то головы.

— Что там у них на головах, никак не пойму? — Лебедев опустил бинокль и передал его Лимонову. — На, взгляни!

— Пустые ящики, — сразу же определил замполит. — Находчивые ребята! — Но тут же осекся, натолкнувшись на суровый взгляд командира.

— Приготовить к спуску левый вельбот! Приготовиться десантной группе! — скомандовал Лебедев.

Продублировав команду, лейтенант Тюльков повернулся к командиру и, сделав два шага строевым, вскинул руку к козырьку:

— Товарищ капитан третьего ранга, разрешите идти с десантной группой?

Лебедев был приятно поражен, он молча испытующе смотрел на штурмана, и пауза затянулась. Ему хотелось сказать: «Вот это по-нашенски, лейтенант, молодчина!» Но произнес другое, лаконичное:

— Готовьтесь!

— Есть! — лицо Тюлькова просияло, и он тут же исчез с мостика.

Лимонов проводил его завистливым взглядом.

Заметив состояние своего замполита, Лебедев подлил масла в огонь:

— Да-да, молодежь, она такая…

6

Вельбот выходил к берегу, лавируя и удачно уклоняясь от камневой шрапнели, которой, не уставая, вот уже несколько часов подряд обстреливал округу разбушевавшийся вулкан. «Опал», чтобы не быть неподвижной мишенью, медленно барражировал вдоль берега на границе предельных для его осадки глубин, и с него с напряжением и беспокойством следили за своими, радуясь каждому удачному их маневру. Сам корабль уже получил несколько чувствительных ударов по корпусу, но все пока обошлось.

Неожиданно продвижение вельбота застопорилось.

— Что там у них? — забеспокоился Лебедев.

— Кажется, размолотило движок, — отозвался Лимонов.

Так оно, по всей видимости, и было, потому как вскоре там замелькали над водой весла. Тюльков намеревался идти дальше на веслах, хотя до берега оставалась еще добрая половина пути.

— Нет! — отрезал Лебедев. — Просигнальте: пусть возвращаются. Потеряв маневр, они дважды уязвимы. — И повернулся к мичману Клюеву: — Боцман, правый вельбот на воду! А заодно и шесть смельчаков!