Сто удач и одно невезение - [35]

– А ты так и не отпустил Ирину от сердца? Переживаешь до сих пор? – разрешенной темнотой откровенностью рубила вопросами Зинаида.

Он помолчал. То ли она перегнула – темнота там не темнота, и как бы они, не договариваясь, ни придерживались откровенности, но совсем уж раздеваться душой с человеком, которого только встретил… то ли он не знал, что ответить.

И Зинаида молчала. Ждала.

– Я долго переживал, если честно. Умом принял и даже радовался за нее, но мужское что-то внутри, ревность к своей женщине, так мучило тягостно! Пока дед Захарий не вразумил. Он мне как-то сказал: «Это ты не от любви к ней маешься, а от обиды, что ей хорошо, а тебе ить не очень! И ведь вроде как она тебя обидела и по справедливости наоборот должно быть! И оттого это у тебя раной гнойной болит, что ты не полюбил. И Ирину мужской любовью не любишь, иначе хрен бы отпустил и кому отдал, и другую не встретил, сам не полюбил так же сильно. Вот в тебе обида и варится!» И так мне слова его в голову запали, что я все думал, думал, а потом понял: Иринка пошла дальше. Жить, меняться вместе с жизнью, развиваться, а я остался на месте, в прошлом, задержавшись в мужской обиде. А когда понял, осмыслил это, так мне жить захотелось по-новому, на всю катушку! Вот тогда и отпустило насовсем! Не осталось ни обид, ни претензий, – признался он и совсем другим, бодреньким тоном поинтересовался: – Ну а ты, Зинаида Геннадьевна, замужем была?

– Ну а то как же! Замуж порядочная девушка должна сходить, чтобы точно знать, что это такое! Это из наставлений бабушки Симы, – улыбнулась себе и темноте Зинуля.

Наставлению любимой бабушки Ритка, например, последовала четыре раза, дополнив своими философскими наблюдениями, вынесенными из браков:

– … И желательно не один раз, чтобы было с чем сравнивать.

Зинаида же считала, что с нее вполне хватило одного похода в данную ипостась, на что Ритка неизменно возмущенно возражала:

– А ты что, завтра помирать собралась? Женщина, пока жива, все невеста! Вне зависимости от количества детей и наличия мужа на данном жизненном этапе!

Брак Зинаиды был скоропалительным, странным, трудным, но, слава богу, недолгим!

А началось история ее замужества, как водится, с Ритки! А что, могло быть как-то иначе?

В десятом, выпускном, классе, в семнадцать лет, Ритуля оказалась беременной. Хорошо хоть под конец учебы, так что «скандалу» в школе не состоялось. Учителей, знамо дело, оповещать о данном казусе никто не ринулся, а изменения в физическом состоянии ученицы преподавательский состав пропустил мимо. То, что она есть стала за троих, как к голодной оккупации готовилась, всегда не присутствующие за их столом учителя и ученики не заметили. А тошнота у нее началась во время выпускных экзаменов, что отнесли к естественному волнению экзаменуемых выпускников.

Зинаида же раньше Ритки поняла: с подругой происходит что-то непонятное.

– Ритка, что ты лупишь все подряд, как суслик полевой? Как беременная! – подивилась Зинаида, присматривавшаяся к подруге не первый день, когда они обедали в столовой.

Ритка замерла с набитым ртом, забыв жевать, выпучила обескураженно глаза и выдала сакраментальное:

– Ой! – всплеснув руками.

Зинаида успела отскочить многолетним натренированным скоком в сторону от летевшего уже стакана чаю и, вдогонку за ним, тарелки с недоеденной гречневой кашей.

– Так! Телесные движения! – громыхнула Зинаида, меняя свой стул на чистый, и села.

– Зинуля! – с трудом заглотив непрожеванную еду, перепуганно оповестила Ритка. – А ведь я, наверное, этого… того!

– Симптомы! – затребовала Зинаида «этого… и того».

Ритка перечислила симптомы, о которых вспомнила только сейчас, вполне убедительно и даже более чем основательно. О виновнике и участнике Зинаида спрашивать не стала, имелся только один претендент на данную роль.

– Ну что «как-то не очень»? – передразнила она Ритку.

Это Зинуля о первой Риткиной пробе себя в сексе, впечатлением о которой та, само собой, сразу же поделилась с подругой.

– Да, но потом же было «вроде ничего» и последующее «почти замечательно, но говорят, бывает совсем хорошо»! – оправдывалась Ритуля, цитируя саму себя.

– То, что бывает «совсем хорошо», видимо, у тебя как раз и наступило! – ворчала Зинуля. – Ну что будем делать?

Ритка посмотрела на нее виноватыми глазами и тяжко вздохнула.

– Понятно, – кивнула решительно Зинаида, – к бабушке Симе!

– Угу, – совсем опечалилась Ритуля.

– И как это случилось?! – всплеснула руками Серафима Моисеевна, выслушав прямолинейное, с порога, покаяние внучки.

– Бабушка, ты хочешь, чтобы я рассказала за техническую сторону процесса? – уточнила конкретику вопроса Ритуля.

– Нет, я хочу знать за обстоятельства, где и когда ви умудрились?!

– Та ладно! – отмахнулась Ритка и прошагала на кухню. – Есть хочу!

– Она теперь есть хочет всегда! – пояснила Зинуля удивленной бабушке Симе.

– Так это ж святое! – хоть одному вытекающему из Риткиного положения следствию порадовалась бабушка Сима.

И ринулась в кухню потчевать вкусностями. Допрос велся без отрыва от основного любимого занятия – кормления девчонок.

– И хто поганец? – честь по чести вела следствие бабушка Сима.