Сто сказок удмуртского народа - [10]

В реалистических или социально-бытовых сказках, как и в других сказочных жанрах, проявляется большая общность с устно-поэтическим, сказочным наследством русского народа. Например, две трети сюжетов представляют собою либо сюжеты русских сказок, либо варианты их, либо контаминации нескольких сюжетов.[42]

Тематика реалистических сказок чрезвычайно богата и разнообразна. Основные группы сказок охватывают собою мотивы женитьбы героя, счастья и судьбы.

Они рассказывают о ловких и хитрых людях, о разбойниках и ворах, о дураках и простаках, о солдатах, о попах, купцах и их работниках. Собственно все эти и другие темы внутренне связаны одной идейной проблемой — социального неравенства в классовом обществе. Потому-то во всех реалистических сказках характерно противопоставление бедности и богатства, ума и самодовольной тупости, добра и зла, самоотверженной щедрости и ненасытной жадности. В отличие от сказок волшебных, это противопоставление дается на материале таких явлений и фактов, которые вполне возможны в реальной, бытовой действительности.

Самыми популярными среди удмуртов являются сказки о ловком и хитром бедняке, который называется иногда Алдар Иван, иногда Алдар агай и т. п., обманывающем жадных богатеев (19 записей), о мнимом ворожце («Знахарь-Жучок», А. А. 1641), нашедшем случайно счастье (11 записей), о попах и работниках. Надо сказать, что самым многочисленным по количеству записей является раздел, объединяющий сказки о попах (69 записей), несколько менее распространены сказки на сюжет, именуемый «счастье по случаю» и сказки о ловких и хитрых людях.

Исключительную распространенность среди удмуртского народа имеет сюжет тяжбы или спора ловкого мужика с водяным или шайтаном, с мифическим могущественным, но простоватым существом. Таков сюжет в сказках «Алангасар», «Нюлэсмурт», «Палэсмурт и человек», «О том, как Иван черта обманул». «Вукузё и человек» и в других сказках этого сборника. Распространенность этого сюжета, его богатая вариантность и детализация позволяют отнести его к самобытным, оригинальным сюжетам удмуртов. Мужик (работник, охотник) в сказках этого типа часто состязается в быстроте рубки леса, раскалывания дров или в ловкости на охоте. Это как нельзя более характерно для лесного края Удмуртии. Как правило, ловкий и хитрый мужик обманывает сильное и глупое мифическое существо, будь то водяной, алангасар или шайтан. Победа завершается тем, что мужик выспаривает огромную меру золота, которую в добавок ко всему «победителю несет на себе сам побежденный (сказки «Алангасар», «О том, как Иван черта обманул», «Вукузё и человек»). По дороге любопытный, но недалекий мифический персонаж спрашивает у своего победителя, что такое борона, мельничный жернов, лодка, бревно (ярче всего это отразилось в сказках «Палэсмурт и человек», «Вукузё и человек»). Борона оказывается гребнем сестры или бабушки, мельничный жернов — пряслицей веретена (тип веретена, как свидетельствуют археологические раскопки[43], широко распространенный у удмуртов в древности). Незнание таких хозяйственных вещей оказывается губительным для водяного или великана. Он или умирает, придавленный их тяжестью, или тонет, поскольку борона и жернов, которые в таких случаях оказываются у него на ногах, тянут его ко дну.

Сам спор с мифическим персонажем, детали состязания (кто выше забросит палицу, причем мужик собирается бросить ее в тучу) и другие моменты этих сюжетов живо напоминают эпизод пушкинской «Сказки о попе и о работнике его Балде». В известной мере здесь правомерно говорить об исключительной популярности среди удмуртов произведений гения русской поэзии.

Заметим, кстати, что еще до революции Максим Прокопьев, один из первых удмуртских писателей-революционеров, а после Октября крупный политический деятель, работал над поэтическим переводом на удмуртский язык пушкинской «Сказки о попе и о работнике его Балде». С 1918 по 1922 гг. этот перевод вышел в свет тремя изданиями. Удмуртскому поэту на родном языке удалось передать верное звучание сказки Пушкина. Фольклорно-лингвистические экспедиции УдНИИ обнаружили несколько вариантов устного бытования прокопьевского перевода пушкинской сказки.

Разумеется, «Сказка о попе и о работнике его Балде» широко известна в Удмуртии не только по переводу М. Прокопьева, она вошла в хрестоматии национальной школы и, можно сказать, известна удмуртам в неповторимом пушкинском звучании.

Однако, думается, есть основание считать сюжет тяжбы мужика с мифическим персонажем самобытным, оригинальным, если можно так выразиться, даже местным по отношению к Приуралью. Эпизод тяжбы черта у Пушкина кончается тем, что Балда получил с черта оброк для попа. Местный же сюжет развивает этот эпизод. Так появляется описание того, как победитель возвращается домой, используя в своих интересах физическую силу побежденного. В известных нам русских народных сказках такое писание отсутствует. Этот путь очень важен для обрисовки характеров сказочных персонажей. Во время тяжбы герой, обладающий сверхъестественной силой, был в более выгодном положении. Только хитрость и сообразительность помогли мужику одолеть своего противника. Зато после победы в неравном состязании мужик — полновластный хозяин и добродушный повелитель побежденного. Водяной, палэсмурт, черт в такой ситуации лишены каких бы то ни было моментов злопамятства. Они на горе себе любопытны и глупы. Это и приводит их к гибели.