Сто процентов закона - [19]

Бездействие не только инертно, оно бывает вредно; бездействие в иных случаях далеко не нейтрально: оно чревато самыми неприятными последствиями. Бруно Ясенский эпиграфом к своей последней незаконченной книге взял такое изречение:

«Не бойся врагов — в крайнем случае они могут убить. Не бойся друзей — в крайнем случае они могут предать. Бойся равнодушных: с их молчаливого согласия совершаются на земле и предательства и убийства».

В известной степени это относится к закону. Его статьи, коль скоро они не применяются, не просто оставляют безнаказанными преступные деяния, они поддерживают, питают самую идею безнаказанности, поощряют произвол. Поэтому в данном случае бездействие отрицательно активно.

Быть может, именно тот факт, что какие-то статьи оказались забытыми, порождает представление у обывателей, будто Советское государство карает лишь значительные, опасные преступления. Мелкие же нарушения вроде бы и не подзаконны. А то, что наказания за них предусмотрены соответствующими нормами права, — это де анахронизм или так — формальность.

Подобные взгляды основываются на том, что некоторые нарушения закона кажутся мелкими, незначительными. Однако в правосудии, как и в медицине, нет мелочей. Как бы мы посмотрели на врача, который, установив отклонение от нормы в организме, сказал бы больному: «Это чепуха, пока ничего серьезного нет». То же и в сфере применения права. Если примириться с «мелкими» преступлениями, можно лишь поощрить более крупные, поощрить хаос в общественной жизни. Только нетерпимость в большом и малом, когда речь идет о законе, способна создать атмосферу законности, дыхание которой будет живительно для здоровой общественной жизни и смертельно для всяческого произвола.

Но для этого закон должен действовать без компромиссов, с неумолимостью закономерностей природы: что бы ни случилось в мире, а за весной придет лето, за утром — день. Какие бы обстоятельства ни возникли, за преступлением должно следовать наказание, за решением суда — исполнение, за антиобщественным деянием — возмездие.

Да, каждый человек, который занимает какой-нибудь пост, большой или маленький, обременен многочисленными заботами, и, вполне естественно, должностное лицо любого ранга считает свои заботы и дела наиболее важными. И это правильно. Это говорит о добросовестности работника, о желании сделать свое дело как можно лучше.

— Мне за это государство зарплату платит, — нередко можно услышать слова, — и я свое дело делаю, мне сантиментами некогда заниматься. Мне задание выполнить, а на остальное наплевать.

Не хочу вовсе осуждать авторов этих сентенций. Наоборот, если каждый столь рьяно будет выполнять обязанности, которые ему поручены, за которые он зарплату получает, это же прекрасно будет. Этого мы добиваемся в нашей повседневной деятельности.

И лишь в одном случае самый лучший работник, самый горячий патриот своего дела, своего производства, своей фирмы должен пасовать — когда его стремления и старания расходятся хотя бы с одним требованием закона. Ему может казаться, что закон — помеха, что требования его формальны, несущественны. Повторю вслед за незабвенным Козьмой Прутковым:

— Не верь глазам своим!

Требования закона (не будем брать исключения) основаны на опыте, обсчитаны теорией, взвешены практикой. Если тебе кажется, что твоим благим намерениям мешает закон — не спеши его отвергать и критиковать. Оглянись во гневе — быть может, не столь уж благи твои намерения.

Помню, в газете был напечатан фельетон. Основой послужил такой случай. Некий бульдозерист в пьяном виде сел на свой агрегат и помчался по селу. Сбил угол дома, перепахал чей-то огород, уничтожил несколько яблонь. Хулигана задержали и осудили. При этом ему был предъявлен гражданский иск на крупную сумму за причиненный ущерб. Суд, однако, иск к бульдозеристу отверг. Он объяснил, что взыскать сумму ущерба надо с треста, коему принадлежал бульдозер. На недоуменный вопрос: почему же не с хулигана, — ответил коротко: таков закон.

Ох, уж отыгрался фельетонист! Бульдозерист ладно, напился человек, чего не бывает. Но судья-то хорош! Вместо того, чтобы заставить раскошелиться хулигана, на трест сваливает! Будто это управляющий трестом дома крошил, а хулиган, значит, в сторонке? На закон ссылается? Интересно, что ж это за «закон»? И кого же он, этот странный закон, поощряет?

Словом, много было расставлено восклицательных и вопросительных знаков. А потом стали разбираться на трезвую голову. И оказалось, что очень мудр и справедлив закон. И охраняет он прежде всего интересы граждан, пострадавших от пьяного дебошира. Ну, когда там они получат возмещение ущерба от бульдозериста, который в тюрьме сидит. Закон же их адресует к тресту — владельцу бульдозера, который явился причиной ущерба. Трест обязан все выплатить, а уж сам он пусть возмещает убытки со своего непутевого работника.

Вот таков закон, достойный всяческого уважения. Этим я хочу и закончить главу: подождите на зеркало пенять в случае, если вам кажется, что закон мешает вам хорошее дело делать. Посмотрите, хорошее ли дело и хорошо ли делаете. А уж потом можно подумать о законе: может быть, он хороший и не нуждается в изменении.