Сто полей - [59]
Ванвейлен дернул ртом.
– За что изгнали из империи советника Арфарру?
Даттам нахмурился.
– Клайд, зачем вам Арфарра? Он сумасшедший.
– Чем? Тем, что не пьет вина и не спит с мальчиками?
– И этим тоже… Это безумный чиновник, Клайд. Сын мелкого провинциального служаки, математик, который до сих пор не подозревает, что мир сложнее тех уравнений, за которых он девятнадцати лет попал в академию… И учите, Клайд, он ненавидит торговцев, он убежден, что в правильно устроенном государстве не должно быть трех разновидностей воров, как-то, – взяточников, сеньоров, и предпринимателей…
– Местные горожане, кажется, не так о нем думают.
– Он им лжет. Арфарра способен на все, если речь идет не о его личной выгоде.
– А вы на все, если речь идет о вашей выгоде?
Даттам усмехнулся.
– Да, господин Ванвейлен. Советую вам иметь это в виду, если вы все-таки решите воспользоваться услугами Ганета-контрабандиста…
Плотина была выстроена на славу: уберечь город от наводнений, и, как говорится, оросить левое и осушить правое. Даже пленные работали на совесть; их обещали посадить на новые земли.
Воспользовавшись суматохой, вызванной встречей Даттама и Арфарры, – как же, мигом принялись целоваться на виду у городских магистратов, – Ванвейлен медленно пошел вдоль прочного, серпообразного края плотины, на котором через каждые два метра уже были высажены аккуратные кустики.
Да-с! Это вам не местные плотиночки на ручьях, это тысячелетнее искусство империи, для которой постройка дамб стала инстинктом, как для бобра… Или – не инстинктом? Или это – чертежи Арфарры?
Что там ни говори, а в империи наука в большем почете. В империи математический трактат приводит юношу в академию, а в королевстве за мальчишку, умеющего читать и писать, платят дешевле, как за увечного.
В дальнем конце плотины стоял навес, и, обогнув его, Ванвейлен буквально оцепенел: под навесом громоздились два огромных, литых водолазных колокола. Рядом, облокотившись на шершавую бронзу, пили бузу несколько рабочих. Ванвейлен вежливо справился у них о плотине.
– А, обязательно рухнет, – беззлобно сказал молодой чернявый парень.
– Почему? – удивился Ванвейлен.
– У нас дом в деревне строят, – сказал парень, – и то кошку под порог кладут. А здесь – разве такая громадина без строительной жертвы проживет?
Сосед его расхохотался злобно и визгливо.
– А то мало тут народу погибло, – сказал он.
Ванвейлен поглядел на говорившего. Голова у него была как стесанный пень: ни ушей, ни носа. Вряд ли, однако, то был строительный инцидент.
– Вот именно, – сказал парень. – По недосмотру столько людей ушло, а чтобы по обычаю одного человека потратить – этого королевский советник не допустил. Разве это называется милосердием?
Ванвейлен наклонился к человеку-обрубку. Шитый его кафтан на мгновение соприкоснулся с грязными джутовыми лохмотьями. Ванвейлен поспешно отдернул руку.
– Эти колокола строили по чертежам Арфарры? – спросил Ванвейлен.
В глазах человека-обрубка внезапно вспыхнула страшная и нестерпимая обида.
– Да, – сказал он.
Тяжелая монета из руки Ванвейлена незаметно скользнула на землю, и человек-обрубок тут же поставил на нее ногу.
– Я хотел бы осмотреть колокола или их чертежи, – проговорил Ванвейлен.
Человек-обрубок изумленно вскинул брови: варвар, дикарь, и хочет смотреть не вещь, а ее чертеж?
– У меня есть друзья, – тихо ответил обрубок, – которые принесут вам чертежи колоколов, и самой дамбы, и очень интересных вещей, которые Арфарра держит в глубокой тайне. Однако это будет стоить не одну монету.
– Господин Ванвейлен! Да что же вы отстали?
Ванвейлен обернулся. Отец Шавия, – а именно ему принадлежал укоризненный возглас, – уже подхватил любопытствующего варвара под ручку, повлек прочь от водолазных колоколов.
Храм показывает варварам чудеса, а водолазные колокола показывать нечего, пройдемте, господа варвары, там для вас зажарили гуся с изюмом…
– Господин Ванвейлен, я слыхал, что вы скупаете за свое золото драгоценные камни.
– Слухи преувеличены. Я просто люблю камни, к тому же они имеют волшебную силу…
– И занимают так мало места, что их легче ввести в империю контрабандой…
Ах, чтоб тебя!
– Я могу продать вам двенадцать отборных изумрудов, самый маленький из которых величиной с хороший боб, – мурлыкал дальше отец Шавия, – и ручаюсь вам, что это абсолютно чистые камни, ни у кого не украдены…
Вот так. Преданность храму – преданностью храму, но бизнес есть бизнес. Откуда у отца Шавии камни – трудно сказать, но ни как подданному империи, ни как монаху храма ему эти камни иметь не полагается…
– Пойдемте, нам пора возвращаться во дворец, – по дороге и поговорим. Возможно, не один Даттам сможет провезти ваш товар в империю…
Гусь с изюмом был действительно превосходен.
Вечерело. Город и залив светились вдали фонарями: праздничное время подобралось к городу, с утренним приливом начинались заповедные дни ярмарки. Выпито было уже довольно много, пахло тиной и свежей известкой, над людьми завились комары. Бургомистр раздавил одного:
– Экая малая тварь, а какая поганая! И создана, дабы всемогущие ощущали свое бессилие!
– А при Золотом Государе комаров не было, – сказал один из молоденьких послушников-варваров, – при Золотом Государе птицы несли яйца сообразно его приказу, и овцы кормили молоком львят.
Эйрик ван Эрлик родился в Раю. Он родился на планете, на которой мирно уживались друг с другом две расы, и так как разум другой расы был не похож на разум людей, в нем не было деления на твое и мое и не было деления на общество и государство.Но наследник Империи Людей затеял маленькую победоносную войну, чтобы освободить поселенцев Харита от власти тех, кого официальная пропаганда объявила чудовищами. И вот – через пятнадцать лет после конца войны – изгой получил возможность отомстить наследнику.
У хозяина Ахтарского металлургического комбината Вячеслава Извольского есть в жизни все. Свой завод. Свой губернатор. Свои менты. Свои прокуроры. Своя компания сотовой связи, чтобы никто не прослушивал его разговоров, и свой ОМОН, который может прилететь в Москву и выяснить отношения с теми, кто перешел дорогу Извольскому.Вот только в один прекрасный момент Вячеслав Извольский обнаруживает, что за ним охотится другой человек, у которого тоже есть свои губернаторы, свои менты, свои киллеры и даже – свой Кремль.
Генеральный директор Ахтарского металлургического комбината Вячеслав Извольский жесток, талантлив и беспринципен. Он стал собственником комбината, выкинув из директорского кресла обласкавшего его предшественника. Он завел свою компанию сотовой связи, чтобы никто не прослушивал его разговоры, он купил губернатора области и милицию города, и когда он, пьяный, едет по улицам своего княжества, местные гаишники останавливают все прочее движение. Но шахтерская забастовка и те, кто за ней стоит, поставили его комбинат на грань краха, его город — на порог экологической катастрофы, его рабочих — перед перспективой голода.Где та грань, перед которой остановится Стальной Король в стремлении защищать себя и своих подданных? И имеет ли он право остановиться?
Они выстроили на подмосковных дорогах красные кирпичные дома, архитектурой напоминавшие средневековые замки. Они устроили в бетонных гаражах ямы для раздевания автомобилей и места для пыток и вместо колоколов поставили на верхушки башен гнезда для пулеметов. Ничто не могло сравниться с их смелостью, разве что кроме их жадности и иногда невежества; сначала они извлекали деньги из собственной жестокости, а потом — из анархии, в которой утонула страна. Они имели власть грабить самим и запрещать грабить всем прочим, и вскоре Сазан с полным правом получил свой феодальный лен в отдельном московском районе.
Что случится с нефтезаводом, если во время конфликта акционеров туда вместо новых акционеров зайдут террористы?Что случится со страной, где нет правил? Где чиновники продают всех, кто их купил? Где владелец завода убирает партнера с помощью чеченцев, а чеченцев – с помощью ФСБ. Где те, кто должны предотвращать теракты, провоцируют их в надежде на новые звездочки. Со страной, которая стоит на краю катастрофы более страшной, чем самый жестокий теракт.
Здесь нет государства – есть личные отношения. Здесь нет бизнеса – есть война. Здесь друзьям полагается все, а врагам – закон. Здесь решения судов обращаются на рынке, как ценные бумаги, а споры олигархов ведут к промышленным катастрофам. Здесь – Россия. Здесь – Промзона.Продолжение романа «Охота на изюбря» – на этот раз о войне между двумя промышленными группами.
Липучка — рыжий суперкотенок с IQ около ста шестидесяти, который научился понимать человеческую речь. Липучка был теперь человеком практически во всех отношениях, кроме телесного. Например, он держал в голове набросок первых двадцати семи глав книг «Пространства-времени для прыгуна». Но однажды шерсть на загривке Липучки встала дыбом — в комнату крадучись вошла Сестренка. Она казалась худой, как египетская мумия. Только великая магия могла побороть эти жуткие проявления сверхъестественного зла.
Профессор обрадовался, что стал первым жителем Земли, выбранным для официального контакта с инопланетянином. Житель Марса заранее подготовился к встрече, выучил английский язык, а прибыв в квартиру профессора, сразу огорошил его вопросом: «Где это находится?». Дальнейшие события развивались непредсказуемо и едва не довели семью профессора до инфаркта.
Фрэнсис Легран был знаменитым актёром. За свою жизнь он сыграл множество театральных ролей и умер знаменитым. Последние пять лет жизни он провёл затворником, создавая коллекцию своих портретов, статуй, фотографий, бюстов, эскизов и т. п. — всего набралось 237 штук.Спустя некоторое время после смерти старика в дом, где хранится коллекция и живёт вдова, приезжает сын актёра — неудачник и алкоголик. Пока был жив отец, над сыном всегда висел его авторитет и воля. Жизнь молодого человека не сложилась. Однажды, когда матери не было дома, парень напился в очередной раз и портреты отца заговорили с ним…
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Дамы зачастую — причины столновений мужчин. И вот опять этот запах духов, скрип стула возле стойки и едва слышный вздох. Ей около двадцати, у неё золотистые волосы. Она всегда носит черное платье. Но она не совсем обычная девушка, да и парень рядом с ней — не Джеф ли?
Когда капризы молодого государя ставят страну на край пропасти, когда доносы становятся законами и законы – доносами, когда заморские торговцы уже считают прибыли от раздела империи, а хищных завоевателей убажают в столице, как друзей нового фаворита, – тогда оказывается, что искусно сплетенной интригой можно добиться большего, чем честным законом, и что нет ничего, что было бы не зазорно сделать во имя государства.
Если ваша империя из центра мира превратилась в камешек на краю необъятной Галактики; если ваши чиновники уверяют, что во всем виноваты люди со звезд, а ваши сектанты уверяют, что во всем виноваты чиновники; если все вокруг готовы продать родину за банку сметаны – смогут ли отчаянный террорист и хитроумный интриган добиться больше, чем добились благонамеренные реформаторы?
Когда великая империя стоит на пороге пропасти, когда нищие требуют хлеба, а торговцы – Конституции, когда благонамеренные реформы утонули в крови, и провинции отпадают от столицы, как лепестки увядающей хризантемы, когда каждый мятежник величает себя спасителем государства, – сможет ли стальная воля и стальной меч отчаянного храбреца победить всех – даже тех, кто опередил его мир на тысячелетия?
Может ли божественное откровение засветить фотопленку, когда в монастыре повстанцы убивают чиновников, а варвары со звезд ведут научно-исследовательские работы, объект которых – бог?