Сто первый. Буча - военный квартет - [11]
Не по себе стало Ивану. Захотелось сказать брательнику что-нибудь ободряющее, как старший должен говорить младшему.
— Ты пиши, Жорик, а то мать, она, знаешь… Я не писал, меня взводный знаешь, как драл… три наряда… Мать свою десантник должен уважать.
— Я в пограничники записан, — сдержанно ответил Жорка. — Ты, это, извни… — он кивнул на орден. — Тяжелый.
— Не тяжелей пули. Куда, в какую команду, на какую границу — сказали?
— На фи-инскую, — разочарованно протянул Жорка.
Иван услышал в его голосе знакомые нотки: «Упертый ведь, как батя… наша порода!»
Вслух сказал:
— Там тоже стреляют… реже, правда.
— Смеешься? — голос у Жорки задрожал от обиды.
— Не смеюсь, брат. Не рвись ты туда.
— А ты?
— Мне не повезло.
— А орден?
— Потому и не повезло.
Так и не договорили они, — мать вошла, посмотрела на обоих, поняла, что не вовремя. Но Жорка уже выскользнул из комнаты, задел Ивана плечом.
— О чем вы тут… не ссорились?
— Не ссорились мы, ма. Малой он… Ты не волнуйся, — Иван обнял мать, почувствовал знакомый с детства запах ее волос: «Мать, мать!» — Его на финскую границу. Там тихо сейчас… Хех, как в кино! «Любовь и голуби». Помнишь, когда в конце они с голубятни слезли и на сына нарвались, а этот, батя его, в трусах…
— Ладно, ладно, сынок. Все будет хорошо. Не даст бог, чтоб второго сына так же как тебя… Не даст — пожалеет.
Ушла молодежь в солдаты.
Вскорости пришло письмо, но не от Жорки, а от товарища, с которым их должны были направить в одну команду. Прибежала его мать, письмом трясет:
— Гляньте, чего пишет…
Писал ее сын, что служит он на границе в Карелии: озеро рядом большое, чухонцы местные.
— Не то все. Вот про вашего, — и читает: — «Жорка Знамов от нас отстал, увязался на сборном пункте за каким-то офицером, говорят, что напросился в Дагестан, вроде тоже на границу. А еще сильно хочется спать…»
Потом уж Жорка и сам написал. Писал, что красиво вокруг — горы, пастбища, леса. Небо как будто над самой головой, а когда дождь, гроза, то страшно бывает с непривычки, молнии близко сверкают, грохочет. «Служу нормально, как все, — писал Жорка, в конце передавал приветы, брату Ивану особенно: — Пусть не обижается за орден».
Мать спросила Ивана, что за история. Он отмахнулся — наше дело, прошлое.
Почти год отслужил Жорка к тому времени, когда в августе девяносто девятого боевики напали на Дагестан.
Больше от Жорки Знамова писем не было…
Ураган в ту осень побил поля, повалил колосья пшеничные. Да солдату в окопе — ему все одно: еда ему теперь тушняк да галеты.
Все, что произошло потом, Иван вспоминать боялся. Странное дело, о смерти иной раз забывал, пули над головой свистели — голову не пригибал, а тут…
Бывает так на войне. Убьет солдата: завернут его тело в мешок, запаяют в цинк, отправят «двухсотым» грузом на родину. Отпоют в церкви солдата, положат в землю ногами на запад, в головах могилу венками уставят. Крест вроют. Спи, солдат, отвоевался ты! Память о тебе останется. К пасхе, к другим праздникам придут к тебе родные — мать, жена, дети — поплачут, стаканчик с хлебушком, конфет, да пряников оставят на холмике. Выпьют за упокой твоей солдатской души.
Бывает так на войне…
Жорка пропал без вести. Совсем пропал.
Писала мать и в часть, где он служил, в военкомат. Отвечали ей, что сведений нет, данные уточняются. Смотрели они с отцом новости, там, где говорилось о боевых действиях, потом перечитывали Жоркины письма. В письмах — о жизни солдатской, о том, как стал Жорка сержантом, как выучился стрелять. Про то, где служит, не было ни слова, так — расплывчато — горы кругом, красота.
Иван еще надеялся, но не отпустило его…
День был, солнце было, ветер был.
Обычный день.
Дома вроде тишина. Часы тикают. Вернулся Иван из города. Бросил сумку в угол, нагнулся к рукомойнику лицо с дороги ополоснуть. Слышит голоса, вроде всхлипы. Кран не закрыл, рукавом стер воду с лица. И вошел в комнаты.
Мать лежит на диване. Отец у телефона.
— Скорая… восьмой дом. Знамовы. Приезжайте… сердце.
Иван закрутил желваками — зубы хрустнули, раскрошились… как тогда под Аргуном, будто снова ползти ему через мины, по хрусткому насту.
Отец смотрит жалким испуганным взглядом. Иван никогда не видел его таким. Отец — кремень, а тут…
— Там, на столе, кассета.
Иван не понял.
— Что, батя, какая кассета?.. Письмо пришло, про Жорку сообщили?
— Кассета, кассета… — только и смог выговорить отец. — В аптечке лекарство…
Мать увезли в больницу. Отец уехал вместе с ней. Остался Иван дома один. Подумал, что надо бы сообщить сестрам. Обе жили в Степном со своими семьями. Он уже поднял телефонную трубку, но увидел на столе кассету: обыкновенная кассета — черного пластика, видеомагнитофонная.
Сначала ничего не было видно — серое поле на экране. Иван догадался — надо перемотать. Нажал кнопку, подождал и включил на изображение… и отскочил от телевизора, словно ошпарился о горячее, обожгло огнем живым…
Уши оттопыренные, лоб крутой, затылок стриженный. Кадыка нет — по кадыку сталь, широкий нож туда-сюда, туда-сюда. Хруст. И красное брызжет, струями течет. На полэкрана — крупно было снято — так, что все можно рассмотреть: рука волосатая, нож в руке. И глаза зажмуренные насмерть. Жоркины глаза!.. Заметался Иван. На столе стаканы, лекарство. Сшиб ногой — звякнуло стеклянное; рванулся он из комнаты на улицу. Стоит на крыльце, дрожь его лупит: трясутся руки как от пулемета грохочущего. Шарит по карманам — курить, курить! Ветер, с улицы, со степи — в лицо. Захлебнулся Иван ветром.
Свою армейскую жизнь автор начал в годы гражданской войны добровольцем-красногвардейцем. Ему довелось учиться в замечательной кузнице командных кадров — Объединенной военной школе имени ВЦИК. Определенное влияние на формирование курсантов, в том числе и автора, оказала служба в Кремле, несение караула в Мавзолее В. И. Ленина. Большая часть книги посвящена событиям Великой Отечественной войны. Танкист Шутов и руководимые им танковые подразделения участвовали в обороне Москвы, в прорыве блокады Ленинграда, в танковых боях на Курской дуге, в разгроме немецко-фашистских частей на Украине.
Автор книги — машинист, отдавший тридцать лет жизни трудной и благородной работе железнодорожника. Героическому подвигу советских железнодорожников в годы Великой Отечественной войны посвящена эта книга.
"Выбор оружия" — сложная книга. Это не только роман о Малайе, хотя обстановка колонии изображена во всей неприглядности. Это книга о классовой борьбе и ее законах в современном мире. Это книга об актуальной для английской интеллигенции проблеме "коммитмент", высшей формой которой Эш считает служение революционным идеям. С точки зрения жанровой — это, прежде всего, роман воззрений. Сквозь контуры авантюрной фабулы проступают отточенные черты романа-памфлета, написанного в форме спора-диалога. А спор здесь особенно интересен потому, что участники его не бесплотные тени, а люди, написанные сильно и психологически убедительно.
Рожденный в эпоху революций и мировых воин, по воле случая Андрей оказывается оторванным от любимой женщины. В его жизни ложь, страх, смелость, любовь и ненависть туго переплелись с великими переменами в стране. Когда отчаяние отравит надежду, ему придется найти силы для борьбы или умереть. Содержит нецензурную брань.
Книга очерков о героизме и стойкости советских людей — участников легендарной битвы на Волге, явившейся поворотным этапом в истории Великой Отечественной войны.
Предлагаемый вниманию советского читателя сборник «Дружба, скрепленная кровью» преследует цель показать истоки братской дружбы советского и китайского народов. В сборник включены воспоминания китайских товарищей — участников Великой Октябрьской социалистической революции и гражданской войны в СССР. Каждому, кто хочет глубже понять исторические корни подлинно братской дружбы, существующей между народами Советского Союза и Китайской Народной Республики, будет весьма полезно ознакомиться с тем, как она возникла.
Кто он — палач, убивший декабрьским днем 1981 года народную любимицу, замечательную актрису Зою Федорову? Спустя годы после рокового выстрела полковник Костенко выходит на его след. Палач «вычислен», и, как это часто бывает, правосудие оказалось бессильно. Но не таков Костенко, чтобы оставить преступника безнаказанным…
В ночь на 22 июня 1941 года при переходе границы гибнет связной советской армейской разведки. Успевший получить от него документы капитан-пограничник таинственно исчезает вместе с машиной, груженой ценностями и архивом. На розыски отправлена спецгруппа под командованием капитана Волкова. Разведчикам противостоит опытный и хитрый противник, стремящийся первым раскрыть тайну груза.Роман является вторым из цикла о приключениях советского разведчика Антона Волкова.
В канун Отечественной войны советский разведчик Александр Белов пересекает не только географическую границу между двумя странами, но и тот незримый рубеж, который отделял мир социализма от фашистской Третьей империи. Советский человек должен был стать немцем Иоганном Вайсом. И не простым немцем. По долгу службы Белову пришлось принять облик врага своей родины, и образ жизни его и образ его мыслей внешне ничем уже не должны были отличаться от образа жизни и от морали мелких и крупных хищников гитлеровского рейха.
Повесть «Противостояние» Ю. С. Семенова объединяет с предыдущими повестями «Петровка, 38» и «Огарева, 6» один герой — полковник Костенко. Это остросюжетное детективное произведение рассказывает об ответственной и мужественной работе советской милиции, связанной с разоблачением и поимкой, рецидивиста и убийцы, бывшего власовца Николая Кротова.