Сто дней во власти безумия. Руандийский геноцид 1994 г. - [154]
По свидетельству Сент-Экзюпери, французские солдаты были потрясены тем, что они увидели. Дюваль признался ему: «Я много видел, но это…» Подполковник, однако, знал, что не следует строить иллюзий: «До того как мы сможем вмешаться здесь, в Бисесеро, еще по крайней мере 2 тыс. беженцев будут убиты». Он не скрывал, что груз ответственности за последствия ляжет на людей из генерального штаба, которым он сообщил о случившемся: «Им принимать решение. Если отправиться сюда защищать тысячи этих людей, за которыми охотятся, как за дикими зверями, тогда поневоле встанешь на одну сторону и рискуешь настроить против нас всю милицию и все местные власти. Мы готовы. Мы выполним приказ. Но готовы ли к этому в Париже?»[1657]
Так же полагал и Буабувье, написавший в конце своего первого репортажа о встрече с тутси в Бисесеро: «Теперь, вероятно, французский генеральный штаб должен думать, что делать – защищать, эвакуировать или что-то другое. Очевидно, есть несколько возможностей»[1658].
Однако французское командование не воспользовалось ни одним из вариантов, указанных Буабувье. Оно не сделало ничего. Почему? Парламентская комиссия, попытавшаяся выяснить этот вопрос, зашла в тупик, поскольку начальники Дюваля – Розье и Лафуркад – и тогда, и позже отрицали, что тот информировал их о ситуации с тутси в Бисесеро[1659]. Они будто бы ничего не знали о ней, несмотря на репортажи Буабувье по МФР 28 июня.
Свидетельство Сент-Экзюпери, однако, доказывает, что Дюваль передал информацию о произошедшем из Кибуйе в Париж вечером 27 июня. Хотя «первый отчет» Дюваля не сохранился, его содержание, очевидно, было очень близко или даже идентичным содержанию «второго отчета», который он представил командованию 29 июня:
«В секторе Бисесеро мы встретили сотню беженцев тутси в горах. Они неожиданно появились на тропинке, увидев машины французских военных. Их было примерно две тысячи, прячущихся в лесах. По их словам, охота на тутси ведется каждый день армейскими подразделениями, жандармерией и милицией, которые руководят населением. Они показали нам трупы убитых вчера и сегодня и раненого ребенка, свидетеля дневных боев. У них крайняя нехватка продовольствия, санитарных средств и лекарств. Они прямо обвинили местные власти в Кибуйе в причастности к этой охоте на людей.
Они надеются на нашу немедленную защиту и отправку в какое-то безопасное место. Я не смог просто пообещать им, что мы вернемся и что гуманитарная помощь скоро прибудет. Там крайне опасная ситуация, которая приведет к резне, если не задействовать какую-нибудь гуманитарную структуру или не найти какое-то <иное> средство остановить эту охоту на человека»[1660].
По всей видимости, «первый отчет» Дюваля был проигнорирован его начальниками, ибо он не соответствовал или, более того, разрушал сложившуюся в их головах картину событий в Руанде, важной частью которой были просочившиеся через линию фронта боевики РПФ, нападающие и убивающие мирных крестьян хуту. Результатом стала новая трагедия.
Учитель Твагирайезу, вернувшись в Мугубу, сообщил руководителям местной милиции о встрече французского отряда с беженцами, а рано утром следующего дня отправился на мотоцикле в Гишьиту проинформировать о ней бургомистра Сикубвабо. После этого 28 и 29 июня в огромной спешке, чтобы успеть завершить «работу» до возвращения французских военных, интерахамве, возглавляемые Сикубвабо, устроили масштабную охоту на тутси. В течение этих двух дней выстрелы из тяжелых орудий в Бисесеро были слышны в Гишьите, и было много жертв. «Интерахамве убивали днем и ночью, – вспоминает один из уцелевших, – и когда французы вернулись, нас осталось всего 1200 или 1300. На самом деле, интерахамве не знали точного числа живых, пока мы не вышли из наших убежищ, думая тогда, что французские военные пришли спасти нас; именно с того дня налеты на нас участились»[1661].
Неудивительно, что у многих выживших появились подозрения, что французы специально выманили их из укрытий, чтобы отдать на расправу местной милиции. «Цель французских солдат, – считает один из них, – была собрать всех оставшихся в живых и таким образом облегчить интерахамве их уничтожение. Казалось, что французские солдаты дали инструкции интерахамве, как им выполнить свою работу. <…> Они не сделали ничего, чтобы остановить их. Тогда интерахамве убили оставшихся, и это было легко, потому что мы были окружены и не могли убежать. Если бы французские солдаты не сказали, что защитят нас, многие остались бы в своих убежищах и смогли бы избежать смерти»
