Стивен Хокинг. Жизнь среди звезд - [58]

.[69]

Похоже, наука когда-нибудь даст ответ на вопрос «как», но так и не объяснит, «зачем».

Однако, несмотря на подобные высказывания, Джейн всерьез тревожило, что ее муж, по всей видимости, пытается искоренить из своих представлений о Вселенной всякую потребность в Боге. А поскольку слава и влияние Хокинга росли, Джейн полагала, что эта проблема усугубляется. Впрочем, едва ли она всерьез считала, что его труды – это антирелигиозный крестовый поход или что его цель – убедить верующих, что они заблуждаются. Просто ей казалось, что в его вселенной чисто математические рассуждения позволяют обойтись без Бога.

У него есть особенность мышления, которая все сильнее огорчает меня и с которой мне трудно уживаться. Это ощущение, что если все сведено к рациональной математической формуле, значит, это истина в последней инстанции. Он углубляется в области, которые очень важны для мыслящих людей, в области, которые могут выбить у человека почву из-под ног, – но он в этом не компетентен.[70]

Но кого можно назвать в этом компетентным? Ведь религия, кроме всего прочего, дело сугубо личное. Разве главы всевозможных церквей знают о происхождении Вселенной и смысле жизни больше ученого? Почему, собственно, Стивен Хокинг не имеет права говорить о Боге, поскольку не компетентен в этом вопросе? Чем он хуже любого другого – если уж на то пошло, любого папы римского? Разве служители Божьи были правы, когда приговорили Галилея к одинокой несчастной старости? Разве правы они были, когда сожгли Джордано Бруно за то, что он посмел предложить альтернативный взгляд на Вселенную? Разве справедливы все религиозные войны в истории человечества – войны, которые не привели ни к чему, кроме горя и ужаса? Много ли компетентности проявила официальная религия в этих обстоятельствах?

Джейн не имеет естественнонаучного образования и не способна разделить научных представлений своего мужа, их он может обсуждать лишь с коллегами-профессионалами. Джейн говорила:

Как я жалею, что не знаю математики! Я могу воспринимать работы Стивена лишь на уровне картинок. Он вынужден объяснять все на пальцах, чтобы я хоть что-то поняла. Что ж, ему это полезно.[71]

Раньше это никого не тревожило, но когда Джейн поняла, что Хокинг приближается к территории, философские основы которой опасно близки к ее личным верованиям, это, вероятно, очень напугало ее.

Сильнее всего Джейн возражает против хокинговской модели безграничной Вселенной, согласно которой Вселенная замкнута сама на себя. Между тем эта модель особенно дорога сердцу Хокинга. Он говорил о ней: «Это подлинная основа физики, поскольку, в сущности, сводится к утверждению, что законы физики везде одинаковы».[72] А на вопрос, как нам объяснить, откуда взялась Вселенная, если она самозамкнута, Хокинг отвечает, что это не нужно: «Она просто есть!»[73]

Среди коллег Хокинга есть по крайней мере один человек глубоко религиозный: это его друг и соавтор Дон Пейдж. На самом деле Пейдж пришел к христианству уже зрелым человеком, и евангелистская церковь для него ничуть не менее важна, чем космология. По всей видимости, он без труда примиряет такие разные стороны своей работы и жизни. Вот что он говорит о модели замкнутой безграничной вселенной:

Согласно иудео-христианскому мировоззрению Бог не просто создал Вселенную, но и продолжает создавать и оберегать ее. Было ли у Вселенной начало, не имеет отношения к вопросу о сотворении мира, точно так же как линия, которую чертит художник, может иметь и начало, и конец, а может быть замкнутой в круг, и тогда у нее нет ни начала, ни конца, однако это не имеет отношения к вопросу о том, кто и как ее начертил.[74]

А Джейн однажды призналась в интервью, что ее очень огорчило, когда Дон Пейдж, едва поселившись у них дома, попытался вовлечь Хокинга в религиозный диспут, но был вынужден отступить. Несмотря на такие разные представления о мире, Хокинг и Пейдж по-прежнему дружат – они просто договорились не обсуждать ничьих личных богов.

Хокинг любит озадачивать и сторонников, и критиков противоречивыми утверждениями:

Даже если есть всего одна возможная единая теория, это всего лишь набор правил и уравнений. Что же вдыхает жизнь в уравнения, из чего рождается Вселенная, которую они описывают?[75]

Несомненно, Хокинг вовсе не намекает, что во Вселенной есть роль для Творца. Этот вопрос он с особым удовольствием оставляет открытым. Да, Бог не так уж и нужен, но Хокинг не говорит, что его нет:

Эйнштейн однажды спросил: «Какой выбор был у Бога, когда он создавал Вселенную?» Если гипотеза об отсутствии у Вселенной границ верна, то у Бога не было никакой свободы выбора начальных условий. Он, конечно, был волен выбирать законы, которым подчиняется Вселенная. Но это, вообще говоря, не очень-то можно назвать выбором; вполне возможно, что существует всего одна или несколько полных непротиворечивых единых теорий – например гетеротическая теория струн – допускающих существование структур настолько сложных, как человеческие существа, которые способны познавать законы Вселенной и задаваться вопросом о природе Бога.[76]