Стингер - [96]

— Спасибо, — сказал я.

После десерта мы пошли в гидромассажную ванну, и Грейс залезла на меня сверху. Сочетание вина и голой Грейс опьяняло куда сильнее, чем просто вино.

Мы упали в кровать, мокрые, перепутав, где чьи руки и ноги. Грейс залезла на меня сверху, и я потерял себя в ней, когда она оседлала меня. Ее голова откинулась назад, я сосал и лизал ее грудь, звуки, которые издавала Грейс доводили меня до погибели. Я толкнул себя вверх, в ее тугую, жаркую киску и кончил так сильно, что чуть не потерял сознание.

После того, как я избавился от презерватива, который чуть не забыл надеть, я вытянулся вдоль Грейс и почувствовал ее улыбку напротив моей груди. Грейс медленно дышала, уткнувшись в меня, и я уплыл в мир грез.

* * *

— Карсон, просыпайся, малыш, это просто сон, — я слышал шепот.

Я резко сел в постели.

— Что? — я выдохнул, оглядываясь по сторонам, пытаясь сориентироваться.

— Тебе приснился кошмар, — сказала Грейс, укладывая меня назад на подушку.

Я опустился вниз и провел рукой по своим влажным волосам. Снова этот кошмар.

— Что тебе снилось? — прошептала Грейс, прижимаясь щекой к моей груди.

Я вздохнул.

— Моя мама… потом Ара. Последнее время они почему-то часто мне снятся.

— Расскажи мне, — сказала Грейс, прижимаясь губами к моей груди и складывая руки так, чтобы положить на них подбородок.

Я мог разглядеть ее в этой темноте, те глаза, которые я знал, были ясно-голубыми в солнечный день и глубокими, бездонными озерами в темной комнате.

Но я чувствовал ее тепло напротив меня, вдыхал ее неповторимый аромат, беспокойство в ее голосе утешало меня, и мне хотелось поделиться болью, которая пришла ко мне во мраке ночи.

Я рассказал ей о сне, в котором я тайком наблюдал за «съемками» моей мамы, внезапно превращающейся в Ару.

Она поцеловала мою грудь снова, глубоко вздохнула и крепко обняла меня.

— Они обе травмировали тебя, малыш, — сказала она тихо.

— Да, — ответил я. Я знал, что она права. И именно поэтому они объединились в моей голове.

Мы просто лежали и молчали несколько минут. Как будто груз упал с моего сердца, после того как я просто рассказал Грейс о своем сне и почувствовал ее поддержку. Я наслаждался этим ощущением покоя и удовлетворения.

— Это одна из причин, почему у меня никого не было после тебя, — сказал я тихо.

Она подняла голову.

— Что ты имеешь в виду? — спросила она.

Я помолчал.

— Когда я вернулся домой из Лас-Вегаса, я посмотрел на все иначе. Я никогда не испытывал эмоциональную сторону секса, только физическую. Это изменило все для меня.

Она нежно меня обняла. Я мог бы сказать, что Грейс ждала, что же я скажу дальше.

— С моей мамой я чувствовал это отчаянное желание защитить ее, но был беспомощен. И то, что я никогда не мог понять, это почему она занимается этим. Но потом она приходила домой, и она была… сломлена. Каждый гребаный раз. Все, чем она занималась, убивало ее душу. Я не говорю, что это происходит с каждым, но с ней было именно так. Я видел это и ничего, бл*дь, не мог поделать. Это больно. Я был всего лишь ребенком и не понимал этого. А потом, не знаю, может быть, я занялся тем же, чтобы получить какой-то контроль на чем-то, над чем не имел контроля в детстве. На тот момент я убеждал себя, что все это не имеет значения, что это просто легкие деньги, но подсознательно, я думаю, понимал, что это ложь. Я не знаю. Я много думал об этом, и я не психолог, но все это занимало в моей голове много места.

Я вздохнул, собираясь с мыслями.

— Во всяком случае, после тебя, я больше не вру самому себе об этом. И я понял, что не хочу возвращаться к тому, что было. К безымянным интрижкам на одну ночь. Это даже не мой выбор, это просто невозможно.

Я немного помолчал, вспоминая тот раз, когда я понял это. Вечер, когда я приехал в Вашингтон, чтобы встретиться с Грейс и решил, что увидел ее с парнем. Я пошел в бар, где ко мне начала приставать какая-то женщина. Обычно этого было достаточно, чтобы отправиться к ней домой, но меня это не интересовало. Даже в тяжелом эмоциональном состоянии случайный секс меня не интересовал. Я позволил дерьмовым воспоминаниям о той ночи уйти. Сегодня Грейс была здесь, со мной, в моих руках.

Я продолжил:

— Во всяком случае, потом я уехал из страны и провел несколько лет в пустыне… — я коротко рассмеялся.

Грейс усмехнулась мне и потерлась носом об меня, целуя меня снова, выказывая свою поддержку без слов.

— А то, что случилось потом с Арой… в каком-то смысле, всколыхнули те чувства во мне снова. Это так сложно объяснить.

— Ты делаешь хорошее дело, — прошептала она. — Я понимаю.

И могут ли быть в любом языке слова, более прекрасные, более нужные, чем эти? В тот момент я точно знал, что нет.

— Ты разговаривал с мамой в последнее время? — тихо спросила Грейс.

— Нет, я даже думаю, что она не знает о моей службе в армии. Да и не то чтобы она особо волновалась обо мне. Мой сосед Дилан жил в нашей общей квартире в Лос-Анджелесе, пока не переехал в Лас-Вегас пару месяцев назад, и она ни разу не связалась с ним, чтобы найти меня…

Грейс выдохнула.

— Она понятия не имеет, что она теряет, — Грейс замолчала на минуту. — Ты знаешь, что с ней случилось… я имею в виду, почему она так долго этим занималась?