Стилистика русского языка и культура речи. Лексикология для речевых действий - [43]
В выборе синонимов проявляется языковая рефлексия говорящего, т. е. его способность размышлять по поводу слов и их значений. Говорящий нередко прибегает к самокоррекции своего высказывания: Очень много приходится врать. Даже не лгать, а именно врать. По мелочам, ради спокойствия или ерундовой выгоды (А. Житинский, Русский синонимический словарь К.С. Горбачевича).
Творческий подход к выбору синонима – это возможность для языковой личности проявить свободу своего речевого поступка. Реальные синонимические замены в речевой практике гораздо богаче, чем те, которые нам предлагают словари, но при этом нужно помнить, что творчество в языке лишь тогда продуктивно, когда оно сочетается с большим словарным запасом, языковым вкусом и знанием языковой нормы.
Эвфемизмы
Понятие эвфемизма
К синонимическим средствам языка относят также эвфемизмы. Эвфемизмы (от греч. еu – «хорошо» и phemi – «говорю») – слова или описательные обороты, служащие в определенных условиях для замены таких обозначений, которые представляются говорящему нежелательными, не вполне вежливыми, неприличными, слишком резкими, грубыми или неуместными.
Как лингвистическое явление, эвфемизмы не являются продуктом цивилизации. Как показывают специальные исследования, они свойственны любой стадии развития языка и общества. Причины существования эвфемизмов не языковые, а концептуальные, основанные на существовании и развитии разнообразных табу. Так, суеверная боязнь прямого называния породила некогда такие эвфемистические обозначения, как хозяин вместо медведь (слово медведь, кстати, тоже давнишний эвфемизм, совершенно вытеснивший прямое название этого животного), серый (о волке), косой (о зайце) и др.
В современной русской речи наряду с тенденцией к огрубению проявляется и противоположная тенденция – к эвфемизации речи. Эвфемизмы глубоко проникают во все сферы языка и человеческой коммуникации. Эвфемистические замены участвуют в реализации одного из важных условий эффективного общения – ситуативной уместности речи. Уместность речи определяется соблюдением двух предпосылок: слова и выражения должны быть уместны 1) по отношению к содержанию речи и 2) по отношению к адресату и другим участникам общения. Так, например, по отношению к начальнику принято говорить задерживается вместо опаздывает. В очереди, не желая обидеть незнакомого человека, спрашивают кто крайний? вместо кто последний? Вуалируя существо дела, говорят поправился вместо более точного обозначения потолстел. Не желая вызвать отрицательную реакцию, производитель речи нередко говорит о ком-либо: он недалек (вместо глуп), позаимствовал вместо украл, попросили (откуда-либо) вместо выгнали, уклониться от истины вместо соврать и т. п.
Наряду с более или менее устойчивыми заменами в речи отмечаются смягчающие индивидуально-контекстные обозначения, которые также обычно расцениваются как эвфемизмы. Напр., И Квашин… искоса поглядел на жену и тещу, чтобы узнать, как подействовала его ложь, или, как он сам называл, дипломатия (А.П. Чехов); – Взятки! Что за слово взятки? Сами ж его выдумали, чтобы обижать хороших людей. Не взятки, а благодарность! А от благодарности отказываться грех… (А.Н. Островский). Как эвфемистическое средство, т. е. как средство намеренно неточного, завуалированного обозначения действия, предмета, лица и т. д. могут быть использованы и квазисинонимы, которые были рассмотрены раньше.
В то время как устойчивые замены в определенной своей части соприкасаются с одной из разновидностей табу и становятся (или приближаются к тому, чтобы стать) словарными фактами, контекстуальные – возникают в речи как окказиональные «маскирующие обозначения» неприятных отрицательных явлений. Эти окказиональные замены далеко не всегда основаны на синонимичности соответствующих слов, их назначение как раз в том, чтобы скрыть подлинную сущность обозначаемого. Напр., в романе Ф.М. Достоевского «Идиот» дается такая характеристика одного из персонажей: Афанасий Иванович никогда не скрывал, что он был несколько трусоват или, лучше сказать, в высшей степени консервативен. Определения несколько трусоват и в высшей степени консервативен не приобретают характера синонимов. Эвфемизм здесь использован для маскировки подлинной сущности обозначаемого. Первое определение как бы раскрывает внутреннюю сущность второго, маскирующего.
При выборе эвфемизма в процессе говорения значимы следующие моменты[43]:
1) оценка говорящим предмета речи как такого, прямое обозначение которого было бы расценено другими членами общества как грубое и неприличное;
2) подбор говорящим таких обозначений, которые не просто смягчают грубые слова, а маскируют, вуалируют суть явления, напр., семантически расплывчатый медицинский термин новообразование вместо страшного для адресата рак или опухоль, иноязычные по происхождению и не совсем понятные термины типа педикулёз
