Стихотворения. Прощание. Трижды содрогнувшаяся земля - [30]

Шрифт
Интервал

Перед твоим я взгляд поднять не смею,
Пускай твой взгляд безжалостно суров,
Ему всегда я следовать готов,
Покорствуя смиренно и немея.
Познать себя помог мне этот взгляд.
Нет, смертные пред ним не устоят.

Человек, как ты…

Перевод Л. Гинзбурга

О человек, как ты! Моя дорога
Вела к тебе, мечта грядущих дней!
Когда б владела нами воля бога,
То я уверен — ты была бы ей!
В мудрейших книгах я нашел твой образ,
Но все ж не смел поверить я в тебя.
Лежит залог деяний наших добрых
В таких, как ты, но не в таких, как я.
Ты принесешь о возвращенье весть,
К тебе простер я, как ребенок, руки.
Когда у нас такие люди есть,
То родина избавится от муки.
К тебе стремятся все мои мечты…
Одно желанье: быть таким, как ты!

Старая скамья

Перевод Е. Эткинда

Скамья — она еще стоит в саду.
«Не думал я, что вновь к тебе приду!»
Скамья стоит, как прежде, под сосной.
Вздохнул он: «Ты в мечтах была со мной».
Со счастьем рядом он сидел тогда.
Вернулся он. Вернутся ль те года?
Он сел. Скамья пуста. Пустынен сад.
В Россию — от скамьи, и к ней назад.
Он сохранил портрет от прежних дней.
Портрет и он — вдвоем вернулись к ней»
И на скамью он положил портрет.
Потом спросил: «Не разлюбила, нет?»
Но ветер сдул портрет, как мертвый лист…
В обугленных руинах — ветра свист.
Был город мертв… А он вздохнуть лишь мог:
«О боже!» Но и бог уж был не бог.

Твоим рукам

Перевод Л. Гинзбурга

Когда я на руки твои смотрю,
Я знаю, что однажды эти руки
В последний час закроют мне глаза.
Когда ты гладишь голову мою,
То руки сами тянутся невольно
К моим глазам, чтоб в ужасе отпрянуть,
Уйти от неизбежного… Но я —
Я чувствую их нежное пожатье
И говорю твоим рукам: «Не бойтесь,
Ведь у меня вы отняли боязнь!
И на слепые, мертвые глаза
Вы ляжете в знак вечного прощанья».

Любовь не знает покоя

Перевод Л. Гинзбурга

Любовь моя, обученный тобой
Тебя любить, живу я для тебя лишь,
Служу тебе, люблю до исступленья.
Ты радуешь меня и ты печалишь,
Любовь моя, забывшая покой,
Властительница дум и вдохновенья,
Любовь моя! Как я тебя любил!
Не знаю я ни одного желанья,
Которое с тобою бы сравнил.
Пусть я от мук любовных изнемог —
Не мыслю без тебя существованья:
Я просто жить бы без тебя не смог.
Любовь моя! Сознанием влюбленным
В любой любви тебя встречаю я.
Ты в сердце вечным вписана законом,
Который в муках и в борьбе проверен.
Весь твой, тебе я неизменно верен,
Любовь святая, родина моя!

VII. Книга образов

(1914–1952)

Образы

Перевод Н. Гребельной

Я весь под их напором.
В потемках, без огня
Они безгласным хором
Кричат, зовут меня.
Стучатся тихо в двери,
Приходят и стоят,
И каждый себе верен.
Чего ж они хотят?
Забытые являлись
На свет из темноты,
Иные ко мне обращались
По давней привычке на «ты».
Я вслушивался, словно
То был реестр имен,
Но иные стояли безмолвно,
Отдав по старинке поклон…
Дверь приоткрыв немного,
Та, кто была всегда
Любима, мне с порога
Шлет знак: «О, никогда».
Незрячее виденье
Исчезло вдруг опять,
В скользящем удаленье
Танцовщице под стать…
Я весь под их напором,
В потемках, без огня
Они безгласным хором
Кричат, зовут меня.
Стучатся тихо в двери,
Приходят и стоят,
И каждый себе верен
Чего же они хотят?
Безгласно их витанье.
Безмолвен лиц набег.
Жить! — вот в чем их желанье
И длить в стихах свой век.

Первая часть

Прометей

Перевод Н. Гребельной

На той скале повис он как в прыжке,
Высокий пик избрав себе в подножье,
И, голову задрав в святом рывке,
Послал хулу на самовластье божье.
Взор поднимал, пространство пламеня,
Глаз заливало зарево горенья.
То был Он сам, взыскующий огня,
Он, кто презрел богов сопротивленье.
Парил кругами и глядел кругом
Острокогтистый коршун на просторе.
Скала взвилась над вечным ледником
И крутизною обрывалась в море.
Он тряс скалу от верха до основ,
Рос вместе с нею, становясь горою,
И бился в кровь о кружево оков,
И чуял дрожь под всей земной корою.
Порывисто к скале бросался он,
Взывал, припав к ней, всей своей утробой —
«О сумерках богов мой сладок сон,
Его исторгнуть из меня попробуй!»
Кричал. А коршун падал с вышины
К нему на грудь и мясо рвал кусками.
Сочились недра каменной стены
Кроваво-густо-красными мазками.
От крика содрогался мир вокруг.
Тогда главу закрыла тучи дрема.
И грянул грома дробный перестук.
Но он перекричал раскаты грома.
Грозу отверстой грудью встретил он,
Дохнул — и задохнулся день великий.
Тут понял он, что бурю взял в полон,
Чтоб вымыть очи на небесном лике…
И море синее легло у ног,
И летний день расцвел красно и пряно,
И ночь сплела из ясных звезд венок
В стремлении приветствовать Титана.
Источник сил из-под земли проник,
Как лучший дар, условие творенья, —
В неволе камня вдруг забил родник,
Собой являя жажды утоленье.
Дождем омыло ласково чело,
Глубокие морщины распрямило,
А осенью туманы привело,
Прохладой напоило, осенило.
Зима пришла, подкинула снежка,
Мороз послала зимовать за море
И, только часть скалы задев слегка,
Со снегом вместе укатила вскоре.
Весной цветы тянулись вверх за ним,
Чтоб он отведал сладкий запах меда, —
Так лишь ему, а не богам глухим
Клялось служить любое время года…
Он увидал подобные лугам
Поля, где так недавно море было:
Людское племя воцарилось там
И божью искру колдовски добыло.
Жгли в честь его костры средь темноты,
Ночь осветив во всех чертах подробных,

Еще от автора Иоганнес Роберт Бехер
Трижды содрогнувшаяся земля

«Трижды содрогнувшаяся земля» (перевод Г. Я. Снимщиковой) — небольшие рассказы о виденном, пережитом и наблюденном, о продуманном и прочувствованном, о пропущенном через «фильтры» ума и сердца.


Прощание

Роман «Прощание» («Abschied»), опубликованный Бехером в 1940 г., написан на автобиографическом материале. В центре романа — образ Ганса Гастля, которому за годы юности и становления характера приходится не раз совершать ошибки, расплачиваться за свои заблуждения, переживать прощание с моральным кодексом своего класса. Герой романа, как и автор, порвал с буржуазной средой, в которой вырос, и перешел на сторону революционного рабочего класса Германии. Через много лет прощается писатель со своим прошлым, с Германией кануна первой мировой войны, с художественными исканиями своей молодости.Г.


Рекомендуем почитать
Абенхакан эль Бохари, погибший в своем лабиринте

Прошла почти четверть века с тех пор, как Абенхакан Эль Бохари, царь нилотов, погиб в центральной комнате своего необъяснимого дома-лабиринта. Несмотря на то, что обстоятельства его смерти были известны, логику событий полиция в свое время постичь не смогла…


Фрекен Кайя

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Папаша Орел

Цирил Космач (1910–1980) — один из выдающихся прозаиков современной Югославии. Творчество писателя связано с судьбой его родины, Словении.Новеллы Ц. Космача написаны то с горечью, то с юмором, но всегда с любовью и с верой в творческое начало народа — неиссякаемый источник добра и красоты.


Мастер Иоганн Вахт

«В те времена, когда в приветливом и живописном городке Бамберге, по пословице, жилось припеваючи, то есть когда он управлялся архиепископским жезлом, стало быть, в конце XVIII столетия, проживал человек бюргерского звания, о котором можно сказать, что он был во всех отношениях редкий и превосходный человек.Его звали Иоганн Вахт, и был он плотник…».


Одна сотая

Польская писательница. Дочь богатого помещика. Воспитывалась в Варшавском пансионе (1852–1857). Печаталась с 1866 г. Ранние романы и повести Ожешко («Пан Граба», 1869; «Марта», 1873, и др.) посвящены борьбе женщин за человеческое достоинство.В двухтомник вошли романы «Над Неманом», «Миер Эзофович» (первый том); повести «Ведьма», «Хам», «Bene nati», рассказы «В голодный год», «Четырнадцатая часть», «Дай цветочек!», «Эхо», «Прерванная идиллия» (второй том).


Услуга художника

Рассказы Нарайана поражают широтой охвата, легкостью, с которой писатель переходит от одной интонации к другой. Самые различные чувства — смех и мягкая ирония, сдержанный гнев и грусть о незадавшихся судьбах своих героев — звучат в авторском голосе, придавая ему глубоко индивидуальный характер.


Разгром. Молодая гвардия

В настоящее издание вошли роман «Разгром», в котором автор описывает историю партизанского отряда во время гражданской войны, и роман «Молодая гвардия» о подвиге комсомольцев Краснодона. Действие последнего произведения происходит во время Великой Отечественной войны. Главные герои романа — молодые люди, оставшиеся в тылу на оккупированной территории, по возрасту не подлежащие призыву, которые создавали свои организации и вместе с подпольщиками и партизанами вели борьбу против фашистских захватчиков.Вступительная статья Л. Якименко.Примечания В. Апухтиной.Иллюстрации О.


Испанские поэты XX века

Испанские поэты XX века:• Хуан Рамон Хименес,• Антонио Мачадо,• Федерико Гарсиа Лорка,• Рафаэль Альберти,• Мигель Эрнандес.Перевод с испанского.Составление, вступительная статья и примечания И. Тертерян и Л. Осповата.Примечания к иллюстрациям К. Панас.* * *Настоящий том вместе с томами «Западноевропейская поэзия XХ века»; «Поэзия социалистических стран Европы»; «И. Бехер»; «Б. Брехт»; «Э. Верхарн. М. Метерлинк» образует в «Библиотеке всемирной литературы» единую антологию зарубежной европейской поэзии XX века.


Американская трагедия

"Американская трагедия" (1925) — вершина творчества американского писателя Теодора Драйзера. В ней наиболее полно воплотился талант художника, гуманиста, правдоискателя, пролагавшего новые пути и в литературе и в жизни.Перевод с английского З. Вершининой и Н. Галь.Вступительная статья и комментарии Я. Засурского.Иллюстрации В. Горяева.


Учитель Гнус. Верноподданный. Новеллы

Основным жанром в творчестве Г. Манна является роман. Именно через роман наиболее полно раскрывается его творческий облик. Но наряду с публицистикой и драмой в творческом наследии писателя заметное место занимает новелла. При известной композиционной и сюжетной незавершенности новеллы Г. Манна, как и его романы, привлекают динамичностью и остротой действия, глубиной психологической разработки образов. Знакомство с ними существенным образом расширяет наше представление о творческой манере этого замечательного художника.В настоящее издание вошли два романа Г.Манна — «Учитель Гнус» и «Верноподданный», а также новеллы «Фульвия», «Сердце», «Брат», «Стэрни», «Кобес» и «Детство».