Стихотворения - [10]

Башмаки твои подмокли?»

Равнодушно дочь хозяйки

Обернулась и сказала:

«Как не помнить! Я на остров

В эту ночь ладью гоняла…

И сосед меня на камне

Ждал, а ночь была лихая, —

Там ему был нужен хворост,

И ему его свезла я, —

На мысу в ночную бурю

Там костер горит и светит;

А зачем костер? — на это

Каждый вам рыбак ответит…»

Пристыженный, стал я думать,

Грустно голову понуря:

Там, где любят помогая,

Там сердца сближает буря…

1852

ПЕСНЯ ЦЫГАНКИ

Мой костер в тумане светит;

Искры гаснут на лету…

Ночью нас никто не встретит;

Мы простимся на мосту.

Ночь пройдет — и спозаранок

В степь, далеко, милый мой,

Я уйду с толпой цыганок

За кибиткой кочевой.

На прощанье шаль с каймою

Ты на мне узлом стяни:

Как концы ее, с тобою

Мы сходились в эти дни.

Кто-то мне судьбу предскажет?

Кто-то завтра, сокол мой,

На груди моей развяжет

Узел, стянутый тобой?

Вспоминай, коли другая,

Друга милого любя,

Будет песни петь, играя

На коленях у тебя!

Мой костер в тумане светит;

Искры гаснут на лету…

Ночью нас никто не встретит;

Мы простимся на мосту.

<1853>

СМЕРТЬ МАЛЮТКИ

Свою куклу раздела малютка

И покрыла ее лоскутком;

А сама нарядилась, как кукла,

И недетским забылася сном.

И не видит малютка из гроба —

В этот солнечный день, при свечах,

Как хорош ее маленький гробик,

Под парчой золотою, в цветах.

А уж как бы она любовалась,

Если б только могли разбудить!

Милый друг, будем плакать, как дети,

Чтоб недетское горе забыть…

1854

КОЛОКОЛЬЧИК

Улеглася метелица… путь озарен…

Ночь глядит миллионами тусклых очей…

Погружай меня в сон, колокольчика звон!

Выноси меня, тройка усталых коней!

Мутный дым облаков и холодная даль

Начинают яснеть; белый призрак луны

Смотрит в душу мою — и былую печаль

             Наряжает в забытые сны.

То вдруг слышится мне — страстный голос поет,

             С колокольчиком дружно звеня:

«Ах, когда-то, когда-то мой милый придет —

             Отдохнуть на груди у меня!

У меня ли не жизнь!.. Чуть заря на стекле

Начинает лучами с морозом играть,

Самовар мой кипит на дубовом столе,

И трещит моя печь, озаряя в угле,

             За цветной занавеской, кровать!..

У меня ли не жизнь!.. ночью ль ставень открыт,

По стене бродит месяца луч золотой,

Забушует ли вьюга — лампада горит,

И, когда я дремлю, мое сердце не спит,

             Все по нем изнывая тоской».

То вдруг слышится мне, тот же голос поет,

             С колокольчиком грустно звеня:

«Где-то старый мой друг?.. Я боюсь, он войдет

             И, ласкаясь, обнимет меня!

Что за жизнь у меня! и тесна, и темна,

И скучна моя горница; дует в окно.

За окошком растет только вишня одна,

Да и та за промерзлым стеклом не видна

             И, быть может, погибла давно!..

Что за жизнь!.. полинял пестрый полога цвет,

Я больная брожу и не еду к родным,

Побранить меня некому — милого нет,

Лишь старуха ворчит, как приходит сосед,

             Оттого, что мне весело с ним!..»

1854

У АСПАЗИИ > **

Гость

Что б это значило — вижу, сегодня ты

             Дом свой, как храм, убрала:

Между колонн занавесы приподняты,

             Благоухает смола.

Цитра настроена; свитки разбросаны;

             У посыпающих пол

Смуглых рабынь твоих косы расчесаны…

             Ставят амфоры на стол.

Ты же бледна, — словно всеми забытая,

             Молча стоишь у дверей.

Аспазия

Площадь отсюда видна мне, покрытая

             Тенью сквозных галерей,

Шум ее замер — и это молчание

             В полдень так странно, что вновь

Сердце мне мучит тоска ожидания,

             Радость, тревога, любовь.

Буйных Афин тишину изучила я:

             Это — Перикл говорит;

Если бледна и молчит его милая,

             Значит весь город молчит…

Чу! шум на площади — рукоплескания —

             Друга венчает народ —

Но и в лавровом венке из собрания

             Он к этой двери придет.

<1855>

В ГЛУШИ

Для кого расцвела? для чего развилась?

Для кого это небо — лазурь ее глаз,

Эта роскошь — волнистые кудри до плеч,

Эта музыка — уст ее тихая речь?

Ясно может она своим чутким умом

Слышать голос души в разговоре простом;

И для мира любви и для мира искусств

Много в сердце у ней незатронутых чувств.

Прикоснется ли клавиш — заплачет рояль…

На ланитах — огонь, на ресницах — печаль…

Подойдет ли к окну — безотчетно-грустна,

В безответную даль долго смотрит она.

Что звенит там вдали — и звенит и зовет?

И зачем там в степи пыль столбами встает?

И зачем та река широко разлилась?

Оттого ль разлилась, что весна началась?

И откуда, откуда тот ветер летит,

Что, стряхая росу, по цветам шелестит,

Дышит запахом лип и, концами ветвей

Помавая, влечет в сумрак влажных аллей?

Не природа ли тайно с душой говорит?

Сердце ль просит любви и без раны болит?

И на грудь тихо падают слезы из глаз…

Для кого расцвела? для чего развилась?

<1855>

ПЧЕЛА

Пчела, погибшая с последними цветами,

Недаром чистыми янтарными сотами

Ты, с помощью сестер, свой улей убрала.

Ту руку, что тебя все лето берегла,

Обогатила ты сладчайшими дарами.

А я, собравши плод с цветов господней нивы,

Я рано, до зари, вернулся в сад родной;

Но опрокинутым нашел я улей мой…

Где цвел подсолнечник — растут кусты крапивы,

И некуда сложить мне ноши дорогой…

<1855>

«Мое сердце — родник, моя песня — волна…»

Мое сердце — родник, моя песня — волна,

             Пропадая вдали, — разливается…