Стихотворения. Поэмы. Театр - [88]

Шрифт
Интервал

Испепеляющие годы!
Безумья ль в вас, надежды ль весть?
От дней войны, от дней свободы>{225} —
Кровавый отсвет в лицах есть.
Есть немота — то гул набата
Заставил заградить уста.
В сердцах, восторженных когда-то,
Есть роковая пустота.
И пусть над нашим смертным ложем
Взовьется с криком воронье, —
Те, кто достойней, боже, боже,
Да узрят царствие твое!

8 сентября 1914

«Дикий ветер…»

  Дикий ветер
  Стекла гнет,
  Ставни с петель
  Буйно рвет.
Час заутрени пасхальной,
Звон далекий, звон печальный,
Глухота и чернота.
Только ветер, гость нахальный,
Потрясает ворота.
За окном черно и пусто,
Ночь полна шагов и хруста,
Там река ломает лед,
Там меня невеста ждет…
Как мне скинуть злую дрёму,
Как мне гостя отогнать?
Как мне милую — чужому,
Проклятому не отдать?
Как не бросить всё на свете,
Не отчаяться во всем,
Если в гости ходит ветер,
Только дикий черный ветер,
Сотрясающий мой дом?
  Что ж ты, ветер,
  Стекла гнешь?
  Ставни с петель
  Дико рвешь?

22 марта 1916

Коршун

(«Чертя за кругом плавный круг…»)

Чертя за кругом плавный круг,
Над сонным лугом коршун кружит
И смотрит на пустынный луг. —
В избушке мать над сыном тужит:
«На хлеба, на, на грудь, соси,
Расти, покорствуй, крест неси».
Идут века, шумит война,
Встает мятеж, горят деревни,
А ты всё та ж, моя страна,
В красе заплаканной и древней. —
Доколе матери тужить?
Доколе коршуну кружить?

22 марта 1916

О чем поет ветер

(1913)

«Мы забыты, одни на земле…»

Мы забыты, одни на земле.
Посидим же тихонько в тепле.
В этом комнатном, теплом углу
Поглядим на октябрьскую мглу.
За окном, как тогда, огоньки.
Милый друг, мы с тобой старики.
Всё, что было и бурь и невзгод,
Позади. Что ж ты смотришь вперед?
Смотришь, точно ты хочешь прочесть
Там какую-то новую весть?
Точно ангела бурного ждешь?
Всё прошло. Ничего не вернешь.
Только стены, да книги, да дни.
Милый друг мой, привычны они.
Ничего я не жду, не ропщу,
Ни о чем, что прошло, не грущу.
Только, вот, принялась ты опять
Светлый бисер на нитки низать,
Как когда-то, ты помнишь тогда…
О, какие то были года!
Но, когда ты моложе была,
И шелка ты поярче брала,
И ходила рука побыстрей…
Так возьми ж и теперь попестрей,
Чтобы шелк, что вдеваешь в иглу,
Побеждал пестротой эту мглу.

19 октября 1913

«Поет, поет…»

  Поет, поет…
Поет и ходит возле дома…
И грусть, и нежность, и истома,
Как прежде, за сердце берет…
  Нетяжко бремя,
Всей жизни бремя прожитой,
И песнью длинной и простой
Баюкает и нежит время…
  Так древни мы,
  Так древен мира
    Бег,
    И лира
  Поет нам снег
    Седой зимы,
Поет нам снег седой зимы…
    Туда, туда,
  На снеговую грудь
  Последней ночи…
  Вздохнуть — и очи
    Навсегда
    Сомкнуть,
Сомкнуть в объятьях ночи…
  Возврата нет
  Страстям и думам…
  Смотри, смотри:
  С полночным шумом
Идет к нам ветер от зари…
  Последний свет
  Померк. Умри.
Померк последний свет зари.

19 октября 1913

«Милый друг, и в этом тихом доме…»

Милый друг, и в этом тихом доме
  Лихорадка бьет меня.
Не найти мне места в тихом доме
  Возле мирного огня!
Голоса поют, взывает вьюга,
  Страшен мне уют…
Даже за плечом твоим, подруга,
  Чьи-то очи стерегут!
За твоими тихими плечами
  Слышу трепет крыл…
Бьет в меня светящими очами
  Ангел бури — Азраил>{227}!

Октябрь 1913

«Из ничего — фонтаном синим…»

Из ничего — фонтаном синим
  Вдруг брызнул свет.
Мы головы наверх закинем —
  Его уж нет,
Рассыпался над черной далью
  Златым пучком,
А здесь — опять, — дугой, спиралью,
  Шаром, волчком,
Зеленый, желтый, синий, красный —
  Вся ночь в лучах…
И, всполошив ее напрасно,
  Зачах.

Октябрь 1913

«Вспомнил я старую сказку…»

Вспомнил я старую сказку,
Слушай, подруга, меня.
Сказочник добрый и старый
Тихо сидел у огня.
Дождик стучался в окошко,
Ветер в трубе завывал.
«Плохо теперь бесприютным!» —
Сказочник добрый сказал.
В дверь постучались легонько,
Сказочник дверь отворил,
Ветер ворвался холодный,
Дождик порог окатил…
Мальчик стоит на пороге
Жалкий, озябший, нагой,
Мокрый колчан за плечами,
Лук с тетивою тугой.
И, усадив на колени,
Греет бедняжку старик.
Тихо доверчивый мальчик
К старому сердцу приник.
«Что у тебя за игрушки?» —
«Их подарила мне мать». —
«Верно, ты стрелы из лука
Славно умеешь пускать?»
Звонко в ответ засмеялся
Мальчик и на пол спрыгнул.
«Вот как умею!» — сказал он
И тетиву натянул…
В самое сердце попал он,
Старое сердце в крови…
Как неожиданно ранят
Острые стрелы любви!
  Старик, терпи
  Тяжкий недуг,
  И ты, мой друг,
  Терпи и спи,
    Спи, спи,
Не забудешь никогда
    Старика,
Провспоминаешь ты года,
Провспоминаешь ты века,
И средь растущей темноты
  Припомнишь ты
    И то и се,
  Всё, что было,
  Что манило,
  Что цвело,
  Что прошло, —
    Всё, всё.

Октябрь 1913

«Было то в темных Карпатах…»

Было то в темных Карпатах,
Было в Богемии дальней…
Впрочем, прости… мне немного
Жутко и холодно стало;
Это — я помню неясно,
Это — отрывок случайный,
Это — из жизни другой мне
Жалобный ветер напел…
Верь, друг мой, сказкам: я привык
    Вникать
  В чудесный их язык
    И постигать
  В обрывках слов
    Туманный ход
    Иных миров,
И темный времени полет
    Следить,
И вместе с ветром петь;
  Так легче жить,
Так легче жизнь терпеть
    И уповать,
  Что темной думы рост
Нам в вечность перекинет мост,
  Надеяться и ждать…
Жди, старый друг, терпи, терпи,
Терпеть недолго, крепче спи,

Еще от автора Александр Александрович Блок
Двенадцать

В январе 1918 года А. Блок создает самую знаменитую свою поэму — создает за несколько дней, в едином вдохновенном порыве. Обычно требовательный к себе, он, оценивая свое творение, пишет: “Сегодня я гений”. Напечатанная в феврале поэма вызвала бурные и противоречивые отклики. Многое в ней казалось неприемлемым собратьям по литературе. Но, несмотря на это, поэма Блока по праву заняла свое место в истории русской литературы, В “Двенадцати” Блок запечатлел образ той революции, в которую он верил, которая открылась ему в заревах пожаров, в метелях, в дыхании России.


Автобиография

Автобиография написана Блоком для издания «Русская литература XX века» под редакцией В А. Венгерова (т. 2, М., 1915).


Рамзес

«Торговая площадь с домом градоначальника в центре города. Утро. Некрасивые и мрачные фасады довольно высоких домов с плотно закрытыми дверьми. Окон на улицу почти нет, видно только несколько окон в верхних этажах. К стенам прислонены лавочки, крытые камышом. Площадь начинает понемногу наполняться народом. У главных ворот дома градоначальника, которых помещается в низкой зубчатой стене под акацией, сидит домоправитель Хамоизит, длинный и тощий. Он не совсем пришел в себя с похмелья и мурлычет песню: „Пей, пей, подноси, пей, пей, подноси“…».


Ирония

«Самые живые, самые чуткие дети нашего века поражены болезнью, незнакомой телесным и духовным врачам. Эта болезнь – сродни душевным недугам и может быть названа «иронией». Ее проявления – приступы изнурительного смеха, который начинается с дьявольски-издевательской, провокаторской улыбки, кончается – буйством и кощунством».


Том 5. Очерки, статьи, речи

Настоящее собрание сочинений А. Блока в восьми томах является наиболее полным из всех ранее выходивших. Задача его — представить все разделы обширного литературного наследия поэта, — не только его художественные произведения (лирику, поэмы, драматургию), но также литературную критику и публицистику, дневники и записные книжки, письма.В пятый том собрания сочинений вошли очерки, статьи, речи, рецензии, отчеты, заявления и письма в редакцию, ответы на анкеты, приложения.http://ruslit.traumlibrary.net.


О назначении поэта

«Наша память хранит с малолетства веселое имя: Пушкин. Это имя, этот звук наполняет собою многие дни нашей жизни. Сумрачные имена императоров, полководцев, изобретателей орудий убийства, мучителей и мучеников жизни. И рядом с ними – это легкое имя: Пушкин…».


Рекомендуем почитать
Разгром. Молодая гвардия

В настоящее издание вошли роман «Разгром», в котором автор описывает историю партизанского отряда во время гражданской войны, и роман «Молодая гвардия» о подвиге комсомольцев Краснодона. Действие последнего произведения происходит во время Великой Отечественной войны. Главные герои романа — молодые люди, оставшиеся в тылу на оккупированной территории, по возрасту не подлежащие призыву, которые создавали свои организации и вместе с подпольщиками и партизанами вели борьбу против фашистских захватчиков.Вступительная статья Л. Якименко.Примечания В. Апухтиной.Иллюстрации О.


Испанские поэты XX века

Испанские поэты XX века:• Хуан Рамон Хименес,• Антонио Мачадо,• Федерико Гарсиа Лорка,• Рафаэль Альберти,• Мигель Эрнандес.Перевод с испанского.Составление, вступительная статья и примечания И. Тертерян и Л. Осповата.Примечания к иллюстрациям К. Панас.* * *Настоящий том вместе с томами «Западноевропейская поэзия XХ века»; «Поэзия социалистических стран Европы»; «И. Бехер»; «Б. Брехт»; «Э. Верхарн. М. Метерлинк» образует в «Библиотеке всемирной литературы» единую антологию зарубежной европейской поэзии XX века.


Американская трагедия

"Американская трагедия" (1925) — вершина творчества американского писателя Теодора Драйзера. В ней наиболее полно воплотился талант художника, гуманиста, правдоискателя, пролагавшего новые пути и в литературе и в жизни.Перевод с английского З. Вершининой и Н. Галь.Вступительная статья и комментарии Я. Засурского.Иллюстрации В. Горяева.


Учитель Гнус. Верноподданный. Новеллы

Основным жанром в творчестве Г. Манна является роман. Именно через роман наиболее полно раскрывается его творческий облик. Но наряду с публицистикой и драмой в творческом наследии писателя заметное место занимает новелла. При известной композиционной и сюжетной незавершенности новеллы Г. Манна, как и его романы, привлекают динамичностью и остротой действия, глубиной психологической разработки образов. Знакомство с ними существенным образом расширяет наше представление о творческой манере этого замечательного художника.В настоящее издание вошли два романа Г.Манна — «Учитель Гнус» и «Верноподданный», а также новеллы «Фульвия», «Сердце», «Брат», «Стэрни», «Кобес» и «Детство».