Стихотворения. Поэмы. Проза - [45]

Боли нет; я взглянул и глазами обвел:

Как все люди добры и прекрасны!

О! как жить хорошо; о! как радостен свет

И как дорого в людях вниманье…

Умирать не хочу я так рано, о нет!

Слышу: «Где же его завещанье?»

Кто сказал? Я не знаю, но голос знаком!

Ах, зачем это слово сказали?

Я не умер еще, не разрушен мой дом,

Доктора воскресить обещали!

Да, да, да. — И опять надвигается тьма,

Облик смерти ко мне приступает…

Ум мой гаснет… но действуют клочья ума:

Просветленье пред смертью бывает…

«Как? Опять Страшный суд! Мне вослед, по пятам…»

Как? Опять Страшный суд! мне вослед, по пятам!

Но ведь это совсем невозможно!

Я в земле не лежал на поживу червям?

Это страшно, ужасно, безбожно…

А воскресшие шли от начальных начал,

От конечных концов приходили:

Громкий благовест в небе пылавшем звучал,

Солнца пели и звезды звонили!

И не видел я вовсе страдальческих лиц,

Что, бывало, в гробах поражали:

Все в молитвенном шествии падали ниц!

И, поднявшись, на небо взирали.

Грохот слышался всюду от глыб земляных,

Что валились в пустые могилы;

Треск от царских гробниц, в разрушении их

Повеленьем неведомой силы…

Разрушалась и Смерть. В ней погасла алчба,

Слух погас, затуманилось зренье,

Постигала ее каждой жизни судьба —

Прикоснулось всесильное тленье!

Проходили вблизи ее сонмы людей,

Шел и я, все мы вдаль уходили…

боль затихла в груди… Прежде было больней…

Но зачем вы глаза мне закрыли?

Ведь я вижу сквозь медь… Слышу говор людской…

Что-то жгучее дали мне! жгите!!!

А я все-таки буду опять сам собой…

Да! Я выпорхну! Ну-ка! Ловите!

«Умер я! Есть ощущения…»

Умер я! Есть ощущения:

Не понять их, не познав

Новость первого мгновения!

Я окреп, нетленным став…

Ночь!.. Вдали земля туманная,

Мать всех в мире матерей,

Мне в былом обетованная

И очаг души моей!

Полуночница усталая,

Без меня несешься ты,

Вся больная, захудалая,

В стогнах вечной немоты…

А путям твоим и следу нет!

Ho, кому бессмертным стать,

На тебе родиться следует,

На тебе и умирать!

Умер я… Там, в темной темени,

Ты мелькаешь огоньком…

Там есть смерть! Там царство времени!

Там родные мне, мой дом!

Уносись же, горе-странница,

Как корабль среди зыбей,

В мириадах звезд избранница

И очаг души моей.

Я отпетый, я отчитанный,

Молча вслед тебе смотрю,

И в трудах, в скорбях воспитанный,

Смерть пройдя, — благодарю…

«Чуть мерцает на гроб мой сияние дня…»

Чуть мерцает на гроб мой сияние дня;

Чтец мне слышится от аналоя…

Не любите меня, не жалейте меня,

Потому что хочу вам покоя!

Не любите меня, потому что, узнав,

Как мне душу мою истерзали

Пыткой жгучею смерти, — ее увидав,

Вы бы сами безмерно страдали!

Не желайте меня возвращать, потому,

Что я снова пойду на мученья,

В истязаньях совсем непонятных уму!

Не хочу, не хочу повторенья!

От останков моих отойти я бы мог…

Только жаль их! Я с ними сроднился…

На груди моей старый лежит образок,

На него я от детства молился!

Вот и близкие мне! Не жалейте меня…

Не читайте Псалтыри: пугает!

В ней и скрежет зубовный, и муки огня,

И так страшно господь проклинает!

Вот и бабушка плачет при гробе моем!

Ты не плачь! Я свободнее птички;

Образумься! Взгляни! Ты помятым чепцом

Чуть прикрыла седые косички…

А я знаю, ты любишь опрятность чепца!..

Полдень! много цветов притащили;

Я цветы так любил! Их кладут вкруг лица…

Руки, плечи — всего обложили…

Некрасив!! Вон жена, на коленях стоит

Под свечей! Воск свечи оплывает;

Видишь — каплет, он флер на тебе запятнит…

К панихиде народ прибывает…

Говор, толки, злословье! Нет, лучше отбыть…

Ложь, притворство, позор, наважденье!

Мерно служба идет; начинают кадить…

Заволокся я дымом кажденья!

«И я предстал сюда, весь полн непониманья…»

И я предстал сюда, весь полн непониманья…

Дитя беспомощное… чуть глаза открыв,

Я долго трепетал в неясности сознанья

Того, что я живу, что я иначе жив.

Меня от детских лет так лживо вразумляли

О смерти, о душе, что будет. с ней потом;

При мне так искренно на кладбищах рыдали,

В могилы унося почивших вечным сном;

Все пенья всех церквей полны такой печали,

Так ярко занесен в сердца людей скелет, —

Что с самых ранних дней сомненья возникали:

Что, если плачут так, — загробной жизни нет?!

Нет! надо иначе учить от колыбели…

Долой весь темный груз туманов с головы…

Нет, надобно, чтоб мы совсем светло глядели

И шествовали в смерть, как за звездой волхвы!

Тогда бы верили мы все и безгранично,

Что смерть — желанная! что алые уста

Нас зацеловывают каждого, всех, лично, —

И тайна вечности спокойна и проста!

Стихотворения, не вошедшие в циклы

Рецепт Мефистофеля

Я яд дурмана напущу

В сердца людей, пускай их точит!

В пеньку веревки мысль вмещу

Для тех, кто вешаться захочет!

Под шум веселья и пиров,

Под звон бокалов, треск литавров

Я в сфере чувства и умов

Вновь воскрешу ихтиозавров!

У передохнувших химер

Займу образчики творенья,

Каких-то новых, диких вер

Непочатого откровенья!

Смешаю я по бытию

Смрад тленья с жаждой идеала;

В умы безумья рассую,

Дав заключенье до начала!

Сведу, помолвлю, породню

Окаменелость и идею,

И праздник смерти учиню,

Включив его в Четьи-Минею.

Быть ли песне?

Какая дерзкая нелепость

Сказать, что будто бы наш стих,

Утратив музыку и крепость,

Совсем беспомощно затих!

Конечно, пушкинской весною

Вторично внукам, нам, не жить:

Она прошла своей чредою