Стихотворения ; Пьесы - [14]

Шрифт
Интервал

Из сердца, в котором весна,
И в воздухе ясном и чистом
Пьянящего хмеля волна.
В душе твоей света безбрежность
И вечное утро любви,
Таят первозданную нежность
Те жгучие искры твои.
Зачем же не молкнут рыданья,
К чему и кошмары и страх, —
Когда этот свет ликованья
Искрится в твоих глазах.

За матовой вуалью

Перевод Г. Горского

Что бродишь, мысль,
Весь день-деньской?
Вот милый лик
Перед тобой,
Тончайший стан…
Б вуаль-туман
Облачены,
Но так светлы
И так нежны
И милый лик,
И тонкий стан…
Раскройся далям
Ты, вуаль,
Чтоб синевой
На миг, на миг
Мне в душу проник
Свет ликующих глаз твоих,
Твой милый лик,
Твой тонкий стан
Судьбой мне дан.

Золотая дымка

Перевод Г. Горского

Любви, любви я полон,
Как яблоневый сад
Пыльцой благоуханной
И зеленью богат:
Средь свежести росистой
Цветет в саду заря,
Сквозь дымку золотую
Мерцая и горя.
Среди травы стройна ты,
Тонка ты, как цветок,
Пыльца над садом вьется,
Как золотой дымок.
Цветочные пылинки
К тебе, ласкаясь, льнут,
И для души любимой
Вуаль из шелка ткут.
Их множество — но если
В глазах твоих печаль,
Она мгновенно меркнет,
Волшебная вуаль.

Мир был пустыней

Перевод Ал. Ревича

Мир был пустыней —
Ты мир заселила,
Мир был бесцветным —
Цветы посадила,
Мир был холодным —
Согрела дыханьем,
Мир был во тьме —
Озарила сияньем.
И славить солнце
Я снова в силах,
Будить надежду
В сердцах унылых.

Моя тоска

Перевод Г. Горского

Живет во мне тоска — мой крест,
 Как птица из клетки рвется,
И ненасытно сердце ест,
О стенки груди бьется.
Как зверь в капкане, сладу нет
С тоской ни днем ни ночью,
Души моей любовь и свет
 Она разрывает в клочья…
Единственный цветочек мой,
Что цвел под солнцем алым,
Лежит поникший, неживой,
Толпа его растоптала.
Ты в сердце, алый мой цветок,
Воспрянул ясным светом,
Мой дом и темен и жесток,
Ты пленник в доме этом.
Цветам ни света среди мглы,
Ни свежести напиться,
Как пар, готовый взорвать котлы,
Тоска в груди теснится.
Вперед, вперед! Там сила, труд,
Свистящий ветер мимо…
Там свет и радость тоску взорвут,
И землю к солнцу двинут!

КАНУН ВЕСНЫ

Звучащее пламя

Перевод В. Брюсова

На нить нанизанные звуки
Плывут и реют в вышине:
Моей души мечты и муки
Горят и плавятся в огне!
Душа горит, сгорает ярко,
В огне расплавлена она.
Пусть сердце полно кровью жаркой, —
Душа огнем претворена!
В ней все тяжелое сгорело,
Она свободна и легка;
Все плавится, что тяготело:
Томленья, ужасы, тоска!
Огонь! Пройди до глуби темной,
Где крылись муки, страхи, гнев,
Развей по ниве подъяремной
Свой пламенеющий посев!
Огонь, звенящий без предела,
Сжигай все думы, — чтоб разнес
Потом их пеплом, пылью белой,
Свободный ветер новых грез!
Но всё плывут и реют звуки,
И думы нижутся на нить:
Моей души мечты и муки
Горят, чтоб белым пеплом стыть!

Последний луч

Перевод Ал. Ревича

Глаза пылают, и губы сжаты,
Тревога мечется в сердце.
Какой-то слышится плач в глубине,
В самом глухом тайнике.
Не надо, душа моя, успокойся,
Ведь все в порядке.
Последний солнечный луч заблудился,
Он мимо скользил, ускользал, убегал,
То вспыхивал ярко, то снова гас,
Он убегал по осенним далям
Пугливо, как лань от погони.
Искал он своих полуденных братьев
И теплый солнечный бок своей матери.
Но, душа моя, ты-то при чем?
Все в порядке.
О чем же ты, одинокая, плачешь?
Он мимо прошел, мы остались в тени,
Тень прохладней, чем бой.
Это еще древние греки знали,
Погибшие воины царя Леонида, —
Битва — горячее дело.
Слезы наши осушит
И разогреет тело…
«Душу?» — ты хочешь сказать?
Да. Ты смягчишься, душа,
Будешь чуткой в любви, в состраданье,
Столько горя на свете,
Столько сердец измученных!
Будь же прекрасной, душа,
Приди к ним на помощь.
Ну не плачь же, не надо.
Ты только борись.
Все ведь в порядке!
Этот луч — он пришел издалека. Он сам по себе.
Мы не можем его ни прельстить, ни поймать…
Слушай, все ведь в порядке.
Он ускользает,
Он скоро растает,
А душа не растает — она нарастает,
Она ведь сама вроде солнца,
Горит неизменно, спокойно,
Ровным белым огнем.
Она не растает.
Ну не плачь же, не надо.
Все ведь в порядке.
Душу не скроют тучи,
И осень ее не погасит.
Она нас греет зимой и в могиле.
Светит она в глубине,
Куда ни за что не проникнуть
Золотому, багряному солнцу,
Семицветному солнцу вселенной.
Она сияет в глубинах земных
И в одиноких сердцах,
И эти сердца растут,
Поднимаются, тянутся к свету…
Послушай, ведь все в порядке,
Все, все в порядке.
Ты еще плачешь, душа?
Да, я вижу, ты плачешь,
Утираешь слезы тайком.
Не надо, не плачь.
Сердце слезами полно до краев,
Стало таким тяжелым…
Замолчи, перестань! Больше я не могу!
Иди. Побеждай.
Иль погибни!

Единственная звезда

Перевод Ал. Ревича

…Так знай же, в чем высшей идеи суть:
Она безжалостна, — не обессудь.
Тот, кто ее загорелся огнем,
О страхе, о смерти забыл — обо всем.
Он не щадит ни себя, ни друзей,
Он все дорогое пожертвует ей.
Он к цели идет, хоть пути тяжелы,
Не слышит насмешек, хулы и хвалы.
Тьма окружает его, но всегда
Пред ним сверкает одна звезда.

Юности

Перевод В. Бугаевского

Юность должна быть
Дерзкой, могучей,
Вечно кипучей, —
Людям на диво.
Факелом, юность,
Будь среди боя,
Чтоб за тобою
Шел и трусливый.
Вестником правды
Стань, чтобы снова
Вспыхнуло слово, —
Пламень призыва.
Сдерни повязку
С глаз ослепленных,
Сонных, плененных
Выдумкой лживой.
Ринься в сраженье,
Знамя вздымая,
Всех увлекая
В бой справедливый.

Рекомендуем почитать
Разбойники

Основной мотив «Разбойников» Шиллера — вражда двух братьев. Сюжет трагедии сложился под влиянием рассказа тогдашнего прогрессивного поэта и публициста Даниэля Шубарта «К истории человеческого сердца». В чертах своего героя Карла Моора сам Шиллер признавал известное отражение образа «благородного разбойника» Рока Гипарта из «Дон-Кихота» Сервантеса. Много горючего материала давала и жестокая вюртембергская действительность, рассказы о настоящих разбойниках, швабах и баварцах.Злободневность трагедии подчеркивалась указанием на время действия (середина XVIII в.) и на место действия — Германия.Перевод с немецкого Н. МанПримечания Н. СлавятинскогоИллюстрации Б. Дехтерева.


Американская трагедия

"Американская трагедия" (1925) — вершина творчества американского писателя Теодора Драйзера. В ней наиболее полно воплотился талант художника, гуманиста, правдоискателя, пролагавшего новые пути и в литературе и в жизни.Перевод с английского З. Вершининой и Н. Галь.Вступительная статья и комментарии Я. Засурского.Иллюстрации В. Горяева.


Учитель Гнус. Верноподданный. Новеллы

Основным жанром в творчестве Г. Манна является роман. Именно через роман наиболее полно раскрывается его творческий облик. Но наряду с публицистикой и драмой в творческом наследии писателя заметное место занимает новелла. При известной композиционной и сюжетной незавершенности новеллы Г. Манна, как и его романы, привлекают динамичностью и остротой действия, глубиной психологической разработки образов. Знакомство с ними существенным образом расширяет наше представление о творческой манере этого замечательного художника.В настоящее издание вошли два романа Г.Манна — «Учитель Гнус» и «Верноподданный», а также новеллы «Фульвия», «Сердце», «Брат», «Стэрни», «Кобес» и «Детство».