Стихотворения - [40]

Какие, какие, говорите, подборки? Да вот такие!

* * *

Выварю. Пересолю.

Выкипячу. Створожу.

Я повторяю ЛЮБЛЮ,

чтоб заглушить Я ТОЖЕ,

ибо не можем, любя,

знать ничего наверно,

ибо любовь, на себя

принятая, чрезмерна.

* * *

"Воздух — см. вздыхать."

(Даль)

Душу опустуши,

пустоту пусти

в середину души,

в центр лёгкости.

Всё былое сбылось,

ибо главное —

воздыхания воз —

духоплаванье.

* * *

Бежала тебе навстречу,

единственный, безначальный,

дышала твоею речью,

захлёбывалась молчаньем,

в слезах склонялась на ложе,

дрожала под нежным взглядом,

прислушивалась всей кожей

к тёплым твоим ароматам.

* * *

От тебя иду, иду к тебе,

запах твой за пазухой несу.

А и Б сидели на трубе,

помнишь? — Салки-ножки-на-весу:

тот, кто не касается земли

и не упадёт, — не пропадёт.

На руках носящий, окрыли.

Окрыляющий, пусти в полёт.

* * *

Сквозь кашель и слёзы и смех:

— А вдруг я зачала в лёгких,

и скоро у нас родится

двойня — эльф и сильфида?..

* * *

Быть = забыть

о том плохом, что было,

о том хорошем, что будет,

точнее, что может быть

= всё время помнить

о том хорошем, что было,

о том плохом, что будет,

потому что не может не быть.

* * *

Рот птицелова под замком:

болтать негоже!

Слух: осязанье языком

и зренье кожей.

Лобзай меня лобзаньем уст,

радостью радуй,

импровизируй наизусть

мои рулады…

* * *

Тебе осанну пою,

буквы стирая с клавы.

И если хочу славы,

то лишь во славу твою.

* * *

Столько слёз, ошибок, фраз,

    сил, огня,

чтобы твой последний раз

    был — в меня,

чтобы после без помех

    в райсаду

пополам делить, как грех,

    чистоту!..

ОРФЕЙ

Впереди

показался

свет.

Оглянулся —

а тени

нет.

* * *

рабыня раба

барыня бара

богиня дара

дыры стыдоба

* * *

Любимый! Между нами полмира,

зазубренный клинок океана.

Но с пальцев так и капает мирра

на кодовый замок чемодана.

Мир, как твои объятия, тесен.

Любовь — прообраз автопилота.

И океан поёт Песню Песен

под царственным крылом самолёта.

Стихотворения (Топос (19/04/05))

* * *

Как-то слишком словесно,

будто придумано кем-то.

Боюсь, что моё детство —

всего лишь шпионская легенда.

Но сколько бы не пытали,

каких бы благ не сулили,

главное — точность детали

и верность высокому стилю.

* * *

Прибегала к любимому: глянь-ка!

Драгоценным гордилась уловом…

На ладони мокрая галька,

высыхая, становится словом,

вызывая досаду и жалость.

Дай же волю слезам бумажным,

чтобы галька живой осталась,

чтобы слово сделалось влажным.

* * *

Бессонница. О.М. Тугая боль

натянутой разлукой пуповины.

Таблица умножения на ноль

уже заучена до середины,

а ночи не предвидится конца,

как мыслям о тебе, таком любимом,

что заменил и сына, и отца

небесного. И стал незаменимым.

* * *

Основной вопрос философии —

слово или таблетки.

Психосоматика совести.

Скучные тайны кушетки.

Лучше сидеть себе тИхонько

и пересчитывать звёзды,

если Психея и Психика —

однофамилицы, не сёстры.

* * *

Я тебе — мама. Ты мне — папа.

Строим песочный дом.

Море встаёт на задние лапы.

Ветер виляет хвостом.

Солнце лижет мокрые щёки.

Папа, купим щенка?

Стены надёжны. Башни высоки.

И столько ещё песка!..

* * *

Исполнить желание на пианино

(а как хорошо бы — на скрипке, с оркестром!),

понять, что желание неисполнимо,

прищуриться над бесконечным реестром

разочарований, и, старчески тупо

следя за мечтой, уходящей вприпрыжку,

привычно заплакать, и крышку со стуком

захлопнуть, и выплюнуть соску-пустышку.

* * *

Установленьями священными

стыдливо прикрывая пах,

мужчины с маленькими членами

сжигают женщин на кострах,

и женщины визжат и корчатся,

едомы медленным огнём…

Оставь топор, моё сокровище, —

ты совершенно ни при чём!

* * *

Я своё отыграла

в перетягиванье одеяла.

* * *

Мученье — записывать начерно

то, что набело пелось.

Молочная цельность утрачена.

Пришла восковая спелость.

Что ж!.. Яблоко, то, треклятое,

лишающее покоя,

надкусываю. Не проглатываю.

Держу за щекою.

* * *

Так солнечно, что уши заложило,

и я легла к ногам цветущих трав

и приоткрыла золотую жилу

покоя и восторга. Счастлив — прав,

несчастен — виноват перед весною.

Но как сказать страдальцу-бунтарю,

что невоспитанно стоять спиною

к её сияющему алтарю?

* * *

Не знаю, беда ли, вина ли?

Растерянность или блядство?

Читаю дневник как сценарий.

Отказываюсь сниматься.

Уволь начинать сначала —

уж лучше сразу старушкой…

Сколько лет я искала

себя под чужой подушкой!

* * *

Вот мы и собрали

puzzle из двух деталей!

Арион

* * *

куча ножей

а режет только один

куча ручек

а пишет только одна

куча мужчин

люблю тебя одного

может быть

ты наконец заточишь ножи?

* * *

Первое в мире событие:

сделано то, что не велено.

Первое кровопролитие.

Недоумение евино.

* * *

Мышонок, и лягушка, и зверушка

неведома блаженны: им досталась

душа без психики, психея без психушки,

сон без подушки, без бессонниц старость.

А тут, что хочешь делай ли, не делай —

зарядку, макияж, карьеру, ужин, —

проснешься рано утром старой девой

с двумя детьми и мирно спящим мужем.

* * *

Влюбилась, но не по уши — по пояс.

А выше пояса — сплошная совесть.

Сними ладонь с моей груди, любимый

моей бессовестною половиной!

* * *

“Отелло” в театре теней.

Ревность любви длинней.

* * *

Не обсохло на губах у Бога

Богородицыно молоко.

Огненная млечная дорога,

о, как ты уводишь далеко! —

В то мое двенадцатое лето

на краю вселенной и земли.

…называла звезды Альфа, Бета,

списывала в столбик возраст света,