Стихотворения - [32]

* * *

У спящих в земле особое,

птичье чувство пути.

Ушедшие спят в обуви,

чтобы встать и идти

к розовым, к одноразовым, —

к тем, бессонным, босым,

кто им шнурки завязывал,

туфли застёгивал им.

* * *

Мука — родина.

Счастье — чужбина.

Патриотизм — родовая травма.

Слёзы пьяного господина,

окликающего: Мама! —

проститутку.

Её гримаса.

Ностальгия — мечта о боли.

Епошёл в кино с друзьями из класса,

вернулся — мама висит в коридоре.

* * *

У первых поцелуев после сна

вкус первых поцелуев на земле.

Душа спросонок неискушена

лежащей не во прахе, не во зле,

но возле, но в немеющих руках.

Я целовала их, когда ты спал.

Ты не проснулся. Я сглотнула страх

и трепет, и уснула наповал.

ПЯТЬ С ПЛЮСОМ

I. Пятое чувство

Запятая — один раз слюну проглотить,

точка — два.

(Лиза, учась читать)

1

привкус хлорки

брассом из последних

привкус пальцев

после стирки "Асом"

привкус тряпки

для стиранья мела

привкус соски

высохшей на солнце

привкус поцелуя после драки

2

целую кончики твоих ресниц

целую луковки твоих бровей

целую буковки твоих страниц

целую маковки твоих церквей

сегодня лучница своих ключиц

а завтра ключница твоих дверей

целую луковки твоих ресниц

целую маковки твоих бровей

3

роса это пот цветка

гроза это божий пот

вокруг твоего соска

ночная роса цветет

построчно ее нижу

на нитку нижней губы

просыпала оближу

губы о если бы

сбежать далеко-далеко

плевать на все свысока

и пить твое молоко

росу твоего соска

4

по-русски как на иностранном

который знаешь в совершенстве

так что невольно усложняешь

согласованья и спряженья

и с наслажденьем напрягаешь

и корень языка и кончик

так по-французски шутит Тютчев

так Бродский по-английски пишет

как мне б хотелось говорить

по-русски

5

— Не глотай!

Дай

попробовать мне.

Надо же! —

Это

сладко.

6

Вкус вкуса — вкус твоего рта.

Вкус зренья — слезы твои лижу —

так, пополам с дождевой морская вода,

а рот… В поисках слова вложу, приложу

язык к языку, вкусовые сосочки — к соскам

твоим вкусовым, чтобы вкуса распробовать вкус,

словно тогда я пойму, что же делать нам,

как избежать того, чего так боюсь…

7

Заусенцы осязанья лакомы.

Слезный соус солон в самый раз.

Так о чем бишь я так сладко плакала

до утра, не размыкая глаз?

Будто бы в бассейне переплавала —

горько при впаденьи носа в рот.

Так о чем бишь я так сладко плакала —

что умру? Что умер? Что умрет?

Что умрешь. Что, божество вчерашнее,

станешь цвета завтрашних газет.

Что, поцеловав чело бумажное,

вспомню: у бумаги вкуса нет.

8

Опершись на правую руку, согнув в колене

ногу, ложись в траву с таким расчетом,

чтобы от тебя до реки было полвзгляда,

чтобы до леса — другая его половина,

чтобы тебя в траве не было видно,

кроме, может быть, голой левой коленки.

Теперь — главное. Главное — выбрать травинку.

Первую не бери — это не твой выбор.

Вторую не бери — она вот-вот пожелтеет.

Третью не бери — оставь что-нибудь на завтра.

Четвертую — бери. Бери, где круглее и тверже,

и тяни вращательно, как Маргарита пряжу,

и вытянешь, вытянешь, вытянешь, вытянешь нежность —

пробуй ее на зубок, как мытарь монету,

потягивай ее, как с блюдечка, вытянув губы,

как посредством соломинки — чужую душу,

как молозиво первых часов жизни.

9

то, что невозможно проглотить,

что не достается пищеводу,

оставаясь целиком во рту,

впитываясь языком и небом,

что не может называться пищей,

может называться земляникой,

первым и последним поцелуем,

виноградом, семенем, причастьем

10

А еще

брала в рот

лягушку — на спор, —

маленькую, с трудом пойманную в роднике,

вкусную-вкусную, как родниковая вода, вкусная,

как растаявший горный хрусталь…

Танька проспорила.

Лягушка таяла во рту,

вяло ворочаясь, словно второй

язык.

II. О к О

Больше не могу — у меня уже все буквы тикают!

(Лиза, учась читать)

1

Господи, что у тебя за глаза!

Нет никакой возможности сказать,

какой из них правый, а какой — левый.

Или оба они левые?

Или ты переставил их нарочно,

чтобы не было никакой возможности

встретиться с тобой взглядом?

2

Твои глаза — иллюминаторы затонувшей яхты,

через которые рыбы смотрят друг на друга

без всякого, впрочем, удивления.

3

Твои глаза — зеркало бокового вида:

нельзя поправить прическу,

но можно увидеть стоящего за левым плечом.

Оборачиваюсь.

Никого.

4

улыбка чеширского кота —

смотришь в них, смотришь, смо-т-ришшь —

и все остальное исчезает

5

а потом

не могу вспомнить

какой длины

какого цвета

как изогнуты

твои ресницы

6

смутно подрагивающие,

как будто снятые

любительской видеокамерой

7

Цвет? — Чая,

заваренного наспех —

щепотку в чашку —

а потом обжигаешься,

и чаинки назойливо

прилипают к спинке языка

8

и подсветка откуда-то сбоку,

как в бассейне для прыжков с вышки

9

Ты мог бы взглядом опылять цветы,

ты мог бы взглядом подпевать наядам,

ты мог бы, мог бы… Но не мог бы ты

на взгляд прямой прямым ответить взглядом

наперснице твоей, сидящей рядом

на краешке гудящей пустоты?

10

У мужчин глаза — орган осязанья.

У женщин глаза — орган слуха.

А ты, даже затягиваясь сигаретой, не щуришься.

11

Цвет? —

Подсолнечного масла

в прозрачной бутыли

на залитом солнцем

подоконнике

(Когда ты улыбаешься.

Когда ты смеешься.)

12

А когда засыпаешь,

они становятся голубыми.

У всех спящих

глаза становятся голубыми.

Даже у тех,

у кого они голубые.

Будешь кого-нибудь будить,

присмотрись: размыкаясь,

ресницы плеснут голубым

на какую-то долю

секунды.