Стихотворения о любви - [16]

И посейчас, и за чертою смерти!

Две книги рядом, полные тепла,

Где в жилах строк — упругое биенье.

Две книги рядом, будто два крыла,

Земной любви — живое продолженье.

Я жал вам руки дружески не раз,

Спеша куда-то в городском трезвоне,

И вашу боль, и бури ваших глаз —

Все ваше счастье, может, в первый раз,

Как самородок, взвесил на ладони.

И коль порой устану от худого,

От чьих-то сплетен или мелких слов,

Махну рукой и отвернусь сурово.

Но лишь о вас подумаю, как снова

Готов сражаться насмерть за любовь!

1973

Виновники

В час, когда мы ревнуем и обиды считаем,

То, забавное дело, кого мы корим?

Мы не столько любимых своих обвиняем,

Как ругаем соперников и соперниц браним.

Чем опасней соперники, тем бичуем их резче,

Чем дороже нам счастье, тем острее бои,

Потому что ругать их, наверное, легче,

А любимые ближе и к тому же свои.

Только разве соперники нам сердца опаляли

И в минуты свиданий к нам навстречу рвались?

Разве это соперники нас в любви уверяли

И когда-то нам в верности убежденно клялись?!

Настоящий алмаз даже сталь не разрубит.

Разве в силах у чувства кто-то выиграть бой?

Разве душу, которая нас действительно любит,

Может кто-нибудь запросто увести за собой?!

Видно, всем нам лукавить где-то чуточку

свойственно

И соперников клясть то одних, то других,

А они виноваты, в общем, больше-то косвенно,

Основное же дело абсолютно не в них!

Чепуха — все соперницы или вздохи

поклонников!

Не пора ли быть мудрыми, защищая любовь,

И метать наши молнии в настоящих виновников?!

Вот тогда и соперники не появятся вновь!

1974

О славе Родины

Сколько раз над моей страною

Била черным крылом война.

Но Россия всегда сильна,

Лишь крепчала от боя к бою!

Ну, а если ни злом, ни горем

Не сломить ее и не взять,

То нельзя ли в лукавом споре

Изнутри ее «ковырять»?

И решили: — Побольше наглости!

Для таких, кто на слякоть падки,

Подливайте фальшивой жалости,

Оглупляйте ее порядки.

Ну а главное, ну а главное

(Разве подлость не путь к успеху?!),

На святое ее и славное —

Больше яда и больше смеха!

Пусть глупцы надорвут животики,

Плюнув в лица себе же сами!

И ползут по стране ужами

Пошловатые анекдотики.

До чего же выходит здорово,

Не история, а игра:

Анекдотики про Суворова,

Про указы царя Петра.

Тарахтит суесловье праздное

И роняет с гнилым смешком

То о Пушкине штучки разные,

То скабрезы о Льве Толстом.

И, решив, что былое пройдено,

Нынче так уже разошлись,

Что дошли до героев Родины,

До Чапаева добрались.

Будто был боевой начдив,

Даже молвить-то странно, жаден.

Неразумен-то и нескладен,

И, смешнее того, — труслив.

Это он-то — храбрец и умница!

(Ах ты, подлый вороний грай!)

Это гордость-то революции!

Это светлый-то наш Чапай!

И не странно ль: о славе Родины

Не смолкает визгливый бред,

А о Фордах иль, скажем, Морганах

Анекдотов как будто нет…

Впрочем, сколько вы там ни воете

И ни ржете исподтишка,

Вы ж мизинца его не стоите,

Даже просто его плевка!

Что от вас на земле останется?

Даже пыли и то не будет!

А ему будут зори кланяться!

А его будут помнить люди!

И в грядущее, в мир просторный

Будет вечно, сражая зло,

Мчаться вихрем он в бурке черной

С острой шашкою наголо!

1974

Позднее счастье

Хотя чудес немало у земли,

Но для меня такое просто внове,

Чтоб в октябре однажды в Подмосковье

Вдруг яблони вторично зацвели!

Горя пунцово-дымчатым нарядом,

Любая роща — как заморский сад:

Весна и осень будто встали рядом,

Цветут цветы, и яблоки висят.

Весна и осень, солнце и дожди,

Точь-в-точь посланцы Севера и Юга.

Как будто ждут, столкнувшись, друг от друга

Уступчивого слова — проходи!

Склонив к воде душистые цветы,

В рассветных брызгах яблоня купается.

Она стоит и словно бы смущается

Нагрянувшей нежданно красоты:

— Ну что это такое в самом деле!

Ведь не девчонка вроде бы давно,

А тут перед приходами метели

Вдруг расцвела. И глупо и смешно!

Но ветер крикнул: — Что за ерунда!

Неужто мало сделано тобою?!

При чем тут молода — немолода?

Сейчас ты хороша как никогда,

Так поживи красивою судьбою!

Взгляни, как жизнь порою отличает:

В пушисто-белом празднике цветов

Багряный жар пылающих плодов…

Такого даже молодость не знает!

Тебя терзали зной и холода,

Кому ж, скажи, еще и погордиться?!

Вглядись смелее в зеркало пруда,

Ну разве ты и вправду не царица?!

Так прочь сомненья! Это ни к чему.

Цвети и смейся звонко и беспечно!

Да, это — счастье! Радуйся ему.

Оно ведь, к сожаленью, быстротечно…

1975

Две красоты

Хоть мать-судьба и не сидит без дела,

Но идеалы скупо созидает,

И красота души с красивым телом

Довольно редко в людях совпадает.

Две высоты, и обе хороши.

Вручить бы им по равному венцу!

Однако часто красота души

Завидует красивому лицу.

Не слишком-то приятное признанье,

А все же что нам истину скрывать?!

Ведь это чувство, надобно сказать,

Не лишено, пожалуй, основанья.

Ведь большинство едва ль не до конца

Престранной «близорукостью» страдает.

Прекрасно видя красоту лица,

Душевной красоты не замечает.

А и заметит, так опять не сразу,

А лишь тогда, смущаясь, разглядит,

Когда все то, что мило было глазу,

Порядочно и крепко насолит.

А может быть, еще и потому,

Что постепенно, медленно, с годами,

Две красоты, как женщины в дому,

Вдруг словно бы меняются ролями.

Стареет внешность: яркие черты

Стирает время властно и жестоко,

Тогда как у духовной красоты